Ненужная жена. Хозяйка лавки "У блюдечек"

Гончарное дело — моя любовь. Тёплые воспоминания о дедушкиной мастерской в деревне, где он лепил горшки и вазы, а потом возил продавать в магазинчик к своему брату. До того, как мама с папой развелись, я к ним каждое лето ездила, а потом как-то… хорошо если по праздникам созванивались, а так…

Тем не менее увлечение я не забросила и до знакомства с Димой ходила на уроки, пытаясь найти какую-нибудь студию, чтобы лепить на постоянной основе. Подумывала уже дома всё организовать, но печь для обжига в моей наследной квартирке вызывала много вопросов с точки зрения безопасности, а я всё не решалась перевести своё маленькое хобби в настолько серьёзное занятие.

Жизнь, это какой-то знак, да?

Уже с большим воодушевлением я пересекаю комнату и нахожу лестницу, ведущую на второй этаж. Поднявшись по ней6 оказываюсь в кухне-гостиной, Так же затянутой тканью и паутиной. Вижу четыре двери.

За первой спальня. К сожалению, её я использовать не смогу, в комнате выбито окно, но тут аж три кровати, Та, что у дальней стены должна быть пригодна для сна. Есть камин, который, похоже, выходит в одну трубу с тем, что на первом этаже.

За второй дверью находится ванна. Почти не отличается от нашего мира, только вместо ванны круглая бочка, но, думаю, это не страшно. За третьей дверью заваленная каким-то хламом кладовка, а последняя оказывается кабинетом. Ему повезло больше всех.

Первое счастье — целое окно. В комнате всё та же разруха и грязь, что и в остальном доме, но здесь настолько сухо, что даже книги на пыльных полках выглядят вполне прилично.

В центре стоит большой деревянный стол, усыпанный документами. Записи старые, многие уже не читаются. У окна небольшой диванчик, который я сразу окрещиваю своим спальным местом на сегодня, кроме того здесь есть камин. Значит, если сумею развести тут огонь, то первое время точно продерусь. А там уже буду понемногу обживаться. Снимаю с дивана защитную тряпку, сажусь и удовлетворённо киваю. Сойдёт. Спина мне, конечно, спасибо не скажет, но пару дней я переживу.

Зато своё и не в кредит, ага?

Решаю, что первым делом здесь нужно провести уборку, а потом попробую развести огонь. Если найду способ. Спичек и зажигалки-то у меня нет. С едой дела у меня так себе… Может по соседям пройтись? У меня внизу осталась кое-какая посуда, вдруг получится обменять на еду и разные мелочи?

Оставив вещи на диване, я закатываю рукава платья и иду к ванной. Надеюсь, именно там я найду ведро. Поковырявшись по шкафчикам, обнаруживаю таз и решаю, что это тоже хорошо. Начну с пыли и полок вокруг диванчика. Если ведро не найдётся, им, в принципе, тоже можно пол протереть.

Тряпок у меня в избытке, так что я смело тащу таз к раковине, ставлю под кран. Вспоминая, как наполняли раковину для умывания служанки в доме Эридана, тоже качаю ручку «колонки». Воды нет.

Чёрт!

Я отступаю на шаг и сжимаю виски пальцами. Так. Ну, никто же не говорил, что меня в заброшенном доме будут ждать тапочки и чашечка чая на подносе у помощника, надевшего фартучек поверх голого торсика. Просто для эстетического удовольствия.

Что ж. Нужно что-то предпринять. Не знаю, как тут всё устроено, но когда я куда-то уезжаю из дома надолго, я перекрываю воду. Может и тут что-то такое есть?

Заглядываю под раковину и понимаю, что трубы идут куда-то в стену и, кажется, вниз. Это, конечно, ещё ничего не значит, но я попробую поискать подвал или что-то вроде того.

Интересный у меня дом. Похоже, в его основе большой дымоход, в который выдыхают все камины, и кухня на втором этаже. В целом кажется вполне удобно… Если бы ещё получилось огонь развести. Сразу бы весь дом прогрелся.

Спускаюсь обратно на первый этаж и замечаю, что снаружи собирается дождь. Что ж, если я не добуду воду для мытья пола, всегда можно будет выставить таз и просто подождать. Нужно будет найти кого-то, кто поможет разобраться с водопроводом. Очевидно, что он тут есть, надо только понять, как им пользоваться.

Подвал и правда нахожу рядом с ещё одной кладовкой в закрытой от потенциальных посетителей части первого этажа, внутри темно и страшно. Очень некстати вспоминаются светящиеся кристаллы в доме бывшего мужа. Сейчас бы пригодились… Хотя, может у меня тут тоже такие есть? Впрочем, я понятия не имею, как их включать.

— Надо будет хоть свечи найти, — говорю вслух, чтобы немного себя ободрить.

Голос звучит жалко. Хорошо, что я тут одна.

Медленно выдохнув, я признаю, что, стоя над лестницей, я точно не решу свои проблемы, делаю осторожный шаг. Ступенька кажется надёжной, хоть и вскрипывает, когда я переношу на неё вес тела.

— Ладно, — продолжаю говорить вслух, чтобы было не так страшно. — Сейчас спущусь и гляну, что там. Вдруг найду что-то полезное? Хоть бы вентиль был…

Как ни странно, это и правда помогает. Я преодолеваю всю лестницу и ступаю на пол. Радует, что здесь сухо как минимум болотом и водой не тянет. Воздух холодный, пахнет камнем. Глаза понемногу привыкают к темноте, я различаю очертания предметов и понимаю, что источник света всё же предстоит найти, иначе я тут точно заблужусь.

— Что ж… значит, поднимусь наверх и попробую найти что-то полезное, — решаю я и с некоторой радостью поворачиваюсь к лестнице, как вдруг замечаю боковым зрением чьи-то глаза, зыркнувшие на меня между ступенек.

Глава 8

Взвизгнув, я отпрыгиваю назад и запинаюсь обо что-то. Подвал наполняется грохотом, похожим на сотню уроненных металлических тазов. Сложно сказать, кто из нас напугался больше, я или владелец мерцающих глаз.

Вскрикнув ещё раз и громче, я бросаюсь обратно к лестнице и чуть ли не одним прыжком вылетаю на первом этаже и бегу к двери.

К чёрту! Вашу ж мать! Что это за хрень?!

В панике выбегаю на улицу. Сердце стучит где-то в глотке, бок колет, а всё тело колотит мелкой дрожью. По коже растекается жар, но внутри стоит такой холод, что мне начинает казаться, я сейчас в обморок грохнусь от перегрузки ощущений.

В лучших традициях закона подлости, когда я добегаю до дороги, где стоял экипаж, доставивший меня в этот кошмар, с неба падают первые капли, которые достаточно быстро расходятся в ливень.

Очаровательно. Стою посреди улицы, глядя на мрачный дом, напоминающий череп какого-нибудь чудовища в единственном платье. Добавим к этому, что я ничегошеньки не знаю о мире, в котором оказалась, и картина станет совсем кислой.

— Чёрт.

Воздух становится влажным. Крупные холодные капли разбиваются о черепицу стареньких домов. Земля темнеет, чую, ещё полчаса и тут будет настоящее болото. А если к ночи ещё похолодает, может и застынет всё. Надо в дом идти, но… страшно.

Пора пересмотреть свои взгляды. Глаза в подвале, конечно, жуткие, но торчать под дождём, рискуя подхватить пневмонию или ещё что — страшнее. Что-то я сомневаюсь, что найду тут антибиотики.

— Эй! Девочка! — слышу сквозь стук капель. — Ты чего там делаешь? Простудишься же!

Я оборачиваюсь и вижу на крыльце дома, стоящего напротив моего высокую женщину. Не знаю, сколько ей лет, старухой не назовёшь, а девушкой уже язык не поворачивается. Сложена она крепко, большая круглая грудь обтянута цветастой блузкой, которая прячется в высоком поясе юбки в пол. На плечах плотная пушистая шаль из белых и серых нитей. Волосы спрятаны под косынкой.