Необузданные желания

На экране появляется уведомление о новом сообщении в Директе. Я закрываю почтовый ящик, так и не ответив на его угрозы, и открываю социальную сеть. Там есть запрос на сообщение от человека, на которого я не подписана. Я нажимаю "Принять" и тут же жалею об этом.

УЛЕЙ:

Пчелка, единственный человек, кто будет писать тебе в Директ, — это я. Удали остальных, или я удалю их. Из этого мира. Навсегда.

Что, собственно, за хрень? И кто, черт возьми, называет себя "Ульем"? Я хочу знать, почему он выбрал это имя. Меня так и подмывает спросить, но я не хочу вступать в разговор с этим подонком. Поэтому вместо этого я полностью выключаю телефон. Оставляю его на кофейном столике, рядом с моей новой вазой с красными розами, и направляюсь в свою спальню.

Сегодня воскресенье. Мне нужно подготовиться к поездке к родителям. В нашей семье не принято пропускать воскресный ужин. Если только тебя не зовут Ксавьер. Ему, кажется, все сходит с рук, и он всегда использует работу в качестве оправдания.

Ксавьер снова не явился на ужин — ничего удивительного. Так что я осталась наедине с родителями, получая их полное внимание. Я знаю, что в этом нет ничего плохого. Мне нравится, когда во мне души не чают. Пока мама не начинает пытаться свести меня с сыновьями своих подруг…

По ее словам, все они — самые завидные холостяки Мельбурна, и я должна дать им шанс завоевать мое сердце. Мои родители всегда были вместе, и они считают, что каждый должен испытать такую любовь, как у них. Я тоже хочу найти такого человека, просто не сейчас. Мне нужно закончить университет, попутешествовать и осуществить все свои мечты, прежде чем я обзаведусь семьей.

— О, пока не забыла, через две недели у меня намечается мероприятие, и мне нужно, чтобы ты на нем присутствовала, — говорит мама, когда наши тарелки убираются со стола.

— Мероприятие? Для чего оно? — Спрашиваю я. Я не против пойти. Обычно такие мероприятия проводятся для действительно важных целей, и мне очень нравится, когда есть повод принарядиться.

— Собираем средства для фонда моей подруги Эллы. Он направлен на поддержание психического здоровья молодых девушек, но, в частности, оказывает помощь тем, кто наносит себе увечья, — говорит мама.

— О, хорошо. Конечно, я пойду с тобой. Только сообщи мне детали, — говорю я ей и встаю из-за стола. — Уже поздно. Думаю, сегодня я просто переночую в своей комнате.

— О, прекрасно, мы сможем позавтракать вместе. — Восторженно улыбается мама.

— Твоя мама чувствует, что гнездо опустело, Люси. — Хихикает папа.

— Да ладно, это же ты предложил нам усыновить еще одного ребенка, потому что в этом доме слишком пусто, — передразнивает его мама.

— Не волнуйся, учитывая, с какой скоростью Ксавьер заводит знакомства с противоположным полом, я уверена, что со дня на день у тебя будет полный дом внуков. — Смеюсь я.

— Это даже не смешно, Люси. — Мама переводит взгляд на меня.

— Ладно, но не говори, что я тебя не предупреждала. — Пожимаю я плечами. Я наклоняюсь и целую отца в щеку, а затем обхожу стол и обнимаю маму. — Спокойной ночи. Увидимся утром.

Глава 11

Мигающий красный огонек трекера, показывающий текущее местоположение Люси, насмехается надо мной с экрана. Она в доме своих родителей. И была там всю ночь. Я потратил это время, уговаривая себя не лезть на рожон, пытаясь удержаться от того, чтобы ворваться в дом Кристиансон и похитить ее из детской спальни. По крайней мере, так я себе это представляю.

Она игнорировала все мои сообщения. У меня уже есть список из пятидесяти парней, которые прокомментировали ее посты. Парней, которых она просила связаться с ней напрямую. Я придумал миллион и один способ покончить со всеми ними. Я сделаю это театрально, заставлю ее, блять, смотреть. Может, тогда она дважды подумает, прежде чем флиртовать с кем-то, кроме меня.

Я смотрю на часы в пятый раз за последние несколько минут. Я знаю, что через час у нее занятие, на котором я планирую присутствовать. Красная точка начинает двигаться, давая мне понять, что она покидает поместье своих родителей. Взяв ключи и бумажник, я выхожу за дверь, запирая ее за собой. Мои родители решили остаться у меня, и последнее, что мне нужно, чтобы кто-то из них увидел эту комнату и обнаружил мою последнюю одержимость.

Люси Кристиансон.

На каждой стене развешаны ее фотографии. Все откровенные. Фотографии, на которых она не позирует, потому что не знала, что я ее снимаю. Есть также маленькие сувениры, которые я забрал из ее дома.

Как только я вхожу в фойе, мама окликает меня:

— Доминик, я приготовила завтрак.

Черт, мне действительно нравится, как готовит моя мама. Даже если это всего лишь завтрак. Я иду в столовую, где папа сидит рядом с мамой. Стол ломится от разнообразных блюд.

Наклоняясь, я целую маму в щеку.

— Доброе утро. Выглядит великолепно, мам, но я опаздываю. Мне нужно идти на занятия, — говорю я ей и беру со стола черничный маффин.

— Тебе нужно поесть, — ругает она меня.

— Я уже ем. — Я указываю на маффин. — Увидимся позже.

— Ладно, хорошего дня, солнышко, — говорит мама.

— Я провожу тебя. — Папа встает и провожает меня до двери. Я мысленно считаю до двадцати. Именно столько времени проходит, прежде чем мы оказываемся вне пределов слышимости моей мамы. — Ты в порядке? — Спрашивает он меня.

— В порядке, — говорю я ему.

В такие моменты, как этот, я жалею, что не умею притворяться лучше. Бри мастерски вписывается в обстановку, делает вид, что с ней все в порядке и она всегда держит себя в руках. Я знаю, что это не так, возможно, потому, что со мной она не притворяется. Мне не нравится, когда мои родители беспокоятся обо мне, поэтому ради них я стараюсь вести себя так, будто не нахожусь на грани психопатии.

— Ты не в порядке, и это нормально. Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной, верно?

— Знаю, — говорю я, когда мы входим в мой гараж.

— Тогда что тебя так взбудоражило? Не трудись молчать. Я знаю тебя, Доминик. — Он снова использует этот тон, который, по его мнению, действует на меня.

Я вздыхаю.

— Я не хочу причинять ей боль. — Я признаю, что есть одна причина, которая не позволяла мне подойти к ней. То, что заставляло меня наблюдать за ней издалека и не позволяло прикоснуться к ней.

— Тогда ты не навредишь ей. — Говорит он слишком спокойно.