Необъявленная война

* * *

Умом Драко понимал, что отец, скорее всего, прав. И это бесило! Малфой помнил о недавнем обещании, но внутри отчаянно боролись два желания. Первое: смириться с проклятым даром и извлекать из этого пользу. И второе: дать им с Грейнджер шанс.

Перед тем, как вернуться в Хогвартс, Драко принял действительно верное в данном случае решение, а именно: ничего пока не предпринимать и довериться провидению. Может, оно окажется мудрее... Хорошо всё обдумать он успеет и позже. А сейчас... пусть будет только дурацкое пари.

На какое-то время Драко показалось, что всё идет хорошо… Ведь он продержался неделю вдали от Грейнджер. Целых семь дней, чтобы позволить древней магии медленно и безболезненно творить с его натурой всё, что заблагорассудится.

— Что случилось, Малфой? — поинтересовалась Гермиона, поймав его за рукав в одиноком коридоре. — Ты избегаешь меня уже неделю.

— Я тебя не избегаю, я тебя дозирую, — насмешливо заявил Драко. — И что со мной может случиться? Всё нормально, Грейнджер, — он намеренно очень ласково произнес ее фамилию: поддастся магии или нет? — Я решил, время сейчас немного неподходящее. Но как только ты отойдешь от случившегося, с радостью приму в свои соблазнительные объятия.

— А я тебя — в свои! Так бы в них и придушила… — это была ирония. И Драко её оценил.

— Что я слышу? Кому-то не терпится… — в серых глазах бегали шаловливые огоньки, но он соблюдал дистанцию.

— Терпение — разновидность преданности, а я тебе ничего подобного не обещала!

— Это верно. Нас связывает несколько другое... — Драко поцокал, вызвав у Гермионы искреннее желание прикусить наглый язык.

— Ничего... Скоро я буду абсолютно свободна от тебя.

— Надолго? — Драко растянул губы.

— Могу спросить тоже самое!

Вот нахалка!

— Такими пустыми могут быть только иллюзии, Грейнджер. Распрощайся с ними. И не утомляй.

Гермиона изумленно вскинула брови и, медленно сделав шаг вперед, подошла к Малфою вплотную. Она положила теплую ладонь прямо на его грудь, погладила ее сквозь белоснежную рубашку. Сердце Драко заколотилось, отдаваясь в прижатой руке сладкой вибрацией.

«Грейнджер не посмеет поцеловать меня прямо здесь. Нас ведь могут увидеть… Не посмеет?»

А она, приблизив свои губы к его губам, шепотом спросила:

— Иллюзии, значит? То, что чуть не произошло в ванной, всего лишь моя пустая фантазия? Нет зверя настолько дикого и холодного, чтобы он не отзывался на ласку. Тебе так не кажется? Драко…

Гермиона будто дала ему страстную пощечину, прошептав его имя так… призывно. Он судорожно сглотнул, но, стараясь не поддаваться на провокацию, ответил:

— Кто не смог взять лаской, тот не сможет взять и подобными уловками. Тебе так не кажется? — передразнил он.

— Ты уверен?

Гермиона почти прикоснулась губами к его губам… Намеренно почти… Скользнула по ним неровным дыханием… Подразнила, мысленно целуя... Она просто хотела бросить вызов. Проверить себя. Может, наваждение закончилось... Но нет! И как только оба поняли, что еще немного и... это произойдет, они спешно отстранились.

Ее близость была для Драко еще опаснее, чем он думал. Грейнджер будила в нем прежние сомнения и чувства. Она имела над ним чудовищную власть, и только глупец мог это отрицать, а Малфой таким не был. Он не собирался спускать с рук такую игру на нервах, на его волшебной крови, поэтому приобнял Гермиону за талию и, наклонившись, приглушенно сказал:

— Я решил, что не стоит больше прятаться по углам. По-моему, нам пора поискать общий язык в постели, пока один из нас не вспомнит о даре речи и не скажет… Ну, ты знаешь, что, — произнести вслух "я хочу тебя" казалось почти поражением, потому что и сейчас было чертовой правдой!

Драко выпрямился и ждал ответа, не отводя взгляда.

— Что я слышу? — ехидно выдала Гермиона. — Ты решил свить нам гнездышко? А что будешь делать с ним, когда проиграешь?

— Найду чем заняться, — Драко вызывающе улыбнулся и — она даже глазам не поверила! — подмигнул.

И тут… Грейнджер разозлилась.

Неожиданно для Малфоя она ударила его кулаком в грудь. Такое бурное проявление эмоций удивило не меньше, чем стойкость перед волшебной кровью.

Гермиона, испугавшись собственной импульсивности, поспешила изменить направление мыслей Драко:

— Кстати, о споре. Я придумала тебе наказание.

— И какое? — с нескрываемым интересом спросил Малфой. "Посмотрим, на что ты способна". — Выкладывай!

Она демонстративно выдержала паузу и сказала:

— Я люблю тебя.

Его будто обухом ударило.

Нокаут.

Драко приоткрыл рот от изумления, не веря своим ушам.

Но Грейнджер… лишь довольно улыбалась!

— Ты не понял меня. Я жду от тебя этих слов. И весьма правдоподобных.

Малфой побледнел, как стена.

— Тебе плохо? — испугалась Гермиона, но убедившись, что прежний цвет лица тут же вернулся к нему, добавила: — Значит, я попала в цель.

— Это не смешно, дура!

— Точно в яблочко! Скажи спасибо, что я даю тебе поблажку: только ты и я. Никаких друзей.

— Ты даже не представляешь, о чем просишь. Я этого не сделаю! Это недопустимо. Спать и любить — не одно и то же, Грейнджер!

— А для меня условия равноценные. Ты же уверен, что не проиграешь... Чего ты боишься? — и уже более твердым тоном добавила: — Я, как и ты, условий не меняю.