Необычайно романтичный

Мама издала рык, который в равной степени могла бы издать медведица.

– Я скорее думаю, она на пути к тому, чтобы присоединится к секте. Посмотри, вот ...
– Мамины тяжелые шаги двинулись вокруг кровати к окну. Надеюсь, Леандер уже проснулся и исчез с дивана. Если она сейчас нечаянно коснется его, тогда ...

– Она сделал себе здесь алтарь, с Буддой. Это не подходит моей Люси.

– Еще лучше!
– Снова зазвенели браслеты Анни.
– Это придает комнате особенный стиль, не так ли?

– Тебе следует принимать меня всерьез, мама, - пожаловалась мама и громко всхлипнула. Ой-ой. Новый сигнал тревоги того, что она расплачется.

– Я переживаю. Она даже больше не хочет вставать. Говорит, что ухо все еще болит. При этом раньше я почти не могла удержать ее от того, что бы она везде носилась и прыгала, когда болела. Может они делают ее каким-то образом покорной?

Если мама ссылалась на песнопения Леандера, то была права. Как только он их начинал петь, я ничего больше не могла делать, как лечь и закрыть глаза. В них содержалась сила. Леандер был моей сектой. Секта, состоящая из одного человека, чью игру я понимала меньше, чем когда-либо.

Медленно я открыла веки и смотрела прямо на мамин огромный зад. Она все еще разглядывала Будду. Я пыталась каждый день избавиться от него, но делала это не последовательно. Я всегда только прятала его, потому что просто не могла выбросить в мусор или даже разбить. Для этого он слишком безмятежно улыбался мне. А Леандер был как ищейка; ему не приходилось долго искать, он находил его быстро и ставил со стоическим выражением лица назад на его исконное место.

– Доброе утро, - сказала я хриплым голосом, чтобы вывести маму из ее теории о секте.

– О, посмотри, ребенок проснулся!
– возрадовалась бабушка Анни и погладила меня по щеке. Мама заставила себя улыбнуться, но в ее глазах блестели слезы.

Как уже часто мой взгляд устремился на ее живот, который казался мне все огромнее. Я плохо могла представить себе, что существо внутри, будет моим братом или сестрой. Даже сейчас мои мысли наталкивались на толстые стены, как только я пыталась представить себе, что в июле я больше не буду здесь единственным ребенком. Я должна была радоваться этому, но чувствовала в сердце только слабую подавленность.

Незаметно мой взгляд скользнул к дивану и окну - хорошо, Леандера здесь больше не было и вороны тоже. На всякий случай я проверила всю комнату. Да, в комнате его не было, но я знала где он. Он стоял снаружи в коридоре и подслушивал.

– Люси, мое сокровище.
– Мама села на край кровати, после чего деревянная решетка под матрасом произвела не возможный не услышать скрип и я чуть не скатилась в ее сторону. Правой рукой она ощупала мой лоб.
– Температуры у тебя, кажется, больше нет. Как ты думаешь, ты возможно уже можешь ...

– Нет, - ответила я страдальчески.
– Я почти не спала из-за боли. Это просто не становится лучше.

– Возможно доктор Хиршхорн ...?

– В этом нет необходимости, - прервала я ее снова и с еще большим страданием в моем и без того слабом голосе.
– Нужно просто время.
– Доктор Хиршхорн сам сказал это позавчера - «должно быть это что-то продолжительное» - и прописал мне тепло и спокойствие. Однако в этот раз он подчеркнул, что мы в этот раз не имеем дела с загноившимся ухом. Только с воспаленным. Но этого, на мой взгляд, было достаточно, чтобы получить еще немного отдыха.

– Ладно. Ладно ...
– Мамин взгляд оторвался от меня и снова направился к маленькому Будде, перед которым, блаженно улыбаясь, встала на колени бабушка Анни и одела на его толстую шею одну из своих разноцветных цепочек.

Ошеломленно мама покачала головой, чтобы снова обратить внимание на меня.

– Эти ... вот эти вещи. От кого ты их получила?

– Подарок. Со ... со школы. От моей учительницы искусства, - ответила я быстро.
– Я помогала ей убираться в шкафу, а она хотела выбросить эту вещь. Она когда-то сделала его сама из глины.

– Из глины?

– Нет, нет, дитя, это мыльный камень!
– воскликнула Анни и провела по его голове.

– Значит, из мыльного камня. Это ведь почти одно и тоже. А стол она дала мне в подарок к нему, его она когда-то сама ...
– На всякий случай я один момент подумала.
– Смастерила. На одном из курсов для повышения квалификации.

Стол был из Индии; Леандер «одолжил» его в одном из этих современных мебельных магазинов. Никогда в жизни госпожа Брэсиг не сможет сделать такую искусную штуку. По маме я тоже видела, что та сомневалась в этом.

– Она сказала, что Будда приносит удачу, - добавила я.
– Удача нам не помешает, не так ли?

Глаза мамы расширились.

– О да. Да, она нам точно нужна, - ответила она эмоционально и приложила обе руки к своему круглому животу. Ах ты, Боже мой, я вовсе не это имела в виду. Я не хотела пугать ее.

Она была немного стара для беременности, а также все шло не так, как должно было быть. Ее сахар в крови был слишком высоким, но ребенок каждый вечер бодро брыкался.

– Все точно будет хорошо, мама!
– уверила я ее поспешно и в тоже время была благодарна за мое вдохновение.
– Но такой вот Будда не повредит, правда?

– Ты очень милый ребенок, Люсичка.
– Мама наклонилась вперед и поцеловала меня в лоб влажным поцелуем.
– Пойдем мама. Сделаем нашей маленькой пациентки тост и чай. Спи и выздоравливай, мое сокровище.

Ладно, теперь меня мучила совесть. Тем не менее, я позволила ей вместе с Анни переваливаясь выйти и сделать то, что они хотели. Сразу же Леандер протолкнулся в комнату и сел напротив меня на диван. Сконфуженно я избегала его строгого взгляда.

– Дорогая Люси.
– Он прокашлялся и убрал несколько волнистых прядей со лба.
– Так дальше не пойдет. Нам нужно наконец начать - а ты должна работать над своими плохими качествами. Тебе вообще ясно, сколько раз ты солгала только что в течение нескольких секунд?

Скучающие я начала вспоминать и поднимать один палец за другим, но на номере четыре сдалась.

– Ты знаешь, что я лгу только из-за тебя.

– Это ерунда. Я знаю тебя всю твою жизнь. Ты начала обманывать, как только научилась говорить. Ты думаешь, что можешь водить людей за нос, так как тебе подходит ...

– Да, и люди прекрасно себя при этом чувствуют!
– сказала я разгорячено с уместной, шипящей громкостью.
– Во всяком случае, лучше, чем если я скажу правду! Или я должна была только что заявить маме, что мой ангел-хранитель украл Будду и стол и поставил здесь? Хм?