Необыкновенные приключения Алешки и Аленки

– Я хочу знать – вы сделали это вдвоем? – спросила она. – Или у нас в семье не доедает кто-то один?! Причем – сильно недоедает, ведь он съел то, что было куплено вчера вечером на пятерых!

Алешка и Аленка переглянулись.

– Мам, я персики не ела! – сказала Аленка.

– И я не ел! – сказал Алешка. – Может, это Сеня? – предположил он.

– Сеня всю ночь спал, – отмахнулась мама. – К тому же он не смог бы открыть дверь в кухню, не смог бы открыть холодильник, а если бы и открыл, то не дотянулся бы до верхней полки! И даже если б ему в руки попали персики, то он не смог бы съесть их все! Хотя наверняка каждый из них надкусил бы!

– Но мама – это не мы!!!

Мама вздохнула.

– Дети, – сказала она. – Мы с папой не будем слишком строго вас наказывать. Нам не жалко персиков – рынок рядом и мы в любой момент можем купить еще. Просто мы не хотим, чтобы вы вот так ели их – ночью, втихую, как воришки! И уж тем более не хотим, чтобы вы нам врали! Скажите, кто это сделал?

– Может быть, в дом действительно залезли воры?! – предположила Аленка.

Мама вздохнула.

– Воры не охотятся за персиками, – ответила она. – Воры берут деньги, иногда – ценные вещи… В общем так – не знаю, что решит папа, когда придет с рыбалки, а я запрещаю вам сегодня купаться в море. И в тир мы сегодня не пойдем. И персиков с виноградом мы сегодня не купим. Да, кстати – когда в следующий раз будете рыться ночью в холодильнике, не забудьте закрыть дверцу. Дверца в холодильнике должна быть всегда закрытой – иначе холодильник портится. А он все-таки чужой!

Мама закрыла дверцу холодильника и вышла из кухни.

– Возьмите веник и уберите кухню! – донесся из коридора ее расстроенный голос.

– Ты ел персики? – спросила Аленка брата.

– Я не люблю персики, – ответил тот. – Ты же знаешь! Я съел бы виноград, а к персикам не притронулся бы!

– И я не ела, – вздохнула Аленка. – Честное слово – не ела!

Алешка вгляделся в глаза сестры и понял – она говорит правду.

– Обидно, когда незаслуженно наказывают, да? – пробормотала Аленка.

– Знать бы, кто это так с нами учинил, – сказал Алешка. – Уж я бы его…

– Я бы тебе помогла! – заверила девочка.

– Давай убирать! – сказал Алешка и взялся за веник.

Весь день Алешка и Аленка вынуждены были просидеть на берегу, завистливо поглядывая на плещущуюся в море детвору. И мама, и папа с ними почти не разговаривали. Дети уныло собирали ракушки и кормили хлебом чаек.

Только к вечеру папа и мама разрешили детям выкупаться в море. И, конечно же, они купили им фруктов – наказание наказанием, а детей без витаминов оставлять нельзя.

Вечером случилась новая напасть.

Только вся семья села ужинать, как прибежала квартирная хозяйка.

– Вы опять оставили калитку открытой! – прокричала она. – Я же просила вас не оставлять! Теперь Тайсон выскочил – как я буду его ловить?!

– Я поймаю! – закричал Алешка, вскакивая со своего места.

– Сиди уже! – сказал папа и встал. – У нас есть колбаса или какие-то кости? – спросил он у мамы.

– Нет, – ответила та. – Колбасу как раз доели!

– А что есть?

– Сырые яйца, – ответила мама.

Папа подошел к холодильнику, достал оттуда два яйца и выбежал на улицу.

– Тайсон, Тайсон, – донеслось издалека. – Гляди, что тут у нас есть! Тайсон – иди сюда! Иди, иди, хорошая собака! Это тебе яйцо, да, тебе! На, Тайсон! Вкусное яйцо!

– Дети, вы заходили последними, – сказала мама. – Кто из вас не запер калитку?

– Я был последним, – сказал Алешка. – И я калитку запирал!

– Тогда кто и зачем открыл ее потом?

– Я не открывал!

– И я не открывала!

В это время на кухню влетел папа.

– Вот скотина избалованная – не есть яйца! – едва переведя дух, пожаловался он на Тайсона. – Что у нас еще может быть интересное для собаки?

– Ничего, – ответила мама растеряно. – Разве что…

Папа поник головой.

– А больше ничего нет? – спросил он расстроено.

Мама молча покачала головой.

Тогда папа открыл холодильник и со вздохом вытащил оттуда три малюсенькие рыбки. Три бычка – вот все, что осталось от сегодняшнего улова. Сегодня утром у папы был рекордный улов – целых шесть рыбешек, и он решил три из них не жарить, а засолить. Теперь ему предстояло отдать их прожорливой капризной собаке.

– Дети, кто открыл калитку? – спросил он, сверля Алешку и Аленку взглядом.

– Не я!

– И не я!

– Опять начинается! Какая бы шкода не случилась, виноват кто угодно, только не вы! Да что с вами такое сегодня! – вздохнул папа, махнул рукой и побежал на улицу.

– Тайсон, смотри – рыбы! На! Тайсон, на! Иди сюда, Тайсон! – донеслось оттуда.

От рыбы Тайсон не отказался, но он был не дурак – вернулся в свой двор только тогда, когда папа скормил ему последнюю рыбешку.

День был окончательно испорчен, и вскоре все легли спать.

2

Алешке не спалось.

– Ален, ты спишь? – спросил он.

– Нет, – ответила сестра. – Все думаю о том, кто съел персики с виноградом, и кто открыл калитку.

– Я тоже, – сказал брат. – И мне думается вот что – если этого не делал никто из нашей семьи, то это сделал тот, кого мы не знаем. И этот кто-то может наведаться в холодильник и этой ночью – там ведь и сейчас есть фрукты. Если завтра мама увидит ту же картину, что и сегодня – она опять будет думать на нас – верно?!

– А давай тихонечко пойдем туда и спрячемся – может, поймаем вора, а?! – предложила брату Аленка.

Дети тихонечко встали со своих кроватей, тихонечко оделись, тихонечко вышли.

На кухне было темно, но просто так сидеть на стульях и ждать было глупо – уж раз устраивать засаду, то по-настоящему! Кухонный стол был накрыт большой скатертью, которая свисала со стола чуть ли не до пола. Алешка и Аленка залезли под стол, и скатерть скрыла их – при дневном свете дети были бы видны, но темной ночью – нет.

Ждать пришлось долго. Под скатертью оказалось пыльно, и дети едва сдерживались, чтобы не начать чихать. К тому же, у них скоро затекли ноги.

– Алешка, может, пойдем, а? – прошептала Аленка. – Может, никто и не придет? У меня уже ноги болят!

– У меня тоже болят! – сказал Алешка тихо. – Давай так – просидим час, если никто не появится, то пойдем спать.

– А как мы узнаем, что прошел час? – спросила Аленка. – У нас ведь нет часов!

Алешка задумался.

– Я читал, – сказал он, наконец, – что человек считает от единицы до тысячи за пятнадцать минут. Предлагаю – сначала я считаю до тысячи – один, два, три, и так далее. Потом, как просчитаю свою тысячу, начинаешь считать ты. Досчитаем до четырех тысяч – час прошел!