Необыкновенные жильцы
Шрифт:
III.
– - Вот, это жильцы, Софочка!
– - взволнованно и пылко сказала Анфиса Кондратьевна, вплывая в комнату с ассигнациями в руке.
– - Сразу видно, что благородные. Вы, говорит, извольте получить все сразу, за месяц! Обе комнаты сняли!..
– - Он женатый мамаша?
– - трепещущим голосом спросила Софочка и прижала книгу к высохшей груди.
– - Кто, Софочка? Брюнет?
Софочка кивнула.
– -
– - Никогда!
– - истерически взвизгнула Софочка и выбежала в спальную.
Там она уткнулась носом в подушку и некоторое время лежала неподвижно.
Потом вдруг вскочила, взяла тетрадку и стала с остервенением твердить:
– - Бря, мря, фря, ноздря, дря, пря. На горе Арарате круторогие бараны коров брыкали... бря, мря, фря...
И буква "р" в ее картавом произношении рассыпалась, словно дробь по железному листу...
Она училась на драматических курсах и теперь исправляла произношение.
– - Ты что будешь вечером делать, Софочка?
– - спросила Анфиса Кондратьевна за обедом.
– - Сегодня я к Танечке пойду, и мы с ней на ученический спектакль поедем. Вы мне десять рублей дайте.
Анфиса Кондратьевна с тяжелым вздохом вынула ассигнацию и перебросила ее дочери; после этого лицо ее тотчас оживилось, и она дружески заговорила:
– - Я, Софочка, сегодня хочу на две карты играть!
– - Только не берите всех денег с собою!
– - Что ты, что ты! Я только 11 рублей возьму. А на две карты мне удается!.. Знаешь, Софочка, вчера была выдача 92 рубля! А? За 20 копеек! А?
– - и она взмахнула куриной ногой, которую обгладывала.
После обеда Софочка надела плюшевую кофточку, кокетливую шапочку, закрыла нос синим вуалем и обратилась в стройную, пикантную девушку, за которой любой юнкер пробежит полгорода.
Анфиса Кондратьевна плюхнулась на постель и через минуту стала свистеть, хрипеть и храпеть, представляя собою колыхающуюся массу, не то студня, не то теста на опаре.
Даша сидела на коленях бравого Мистрюка, денщика из соседней квартиры, и, угощая его пивом, говорила:
– - Сама-то вдрызг продулась. Нынче на обед не с чем посылать было, и вдруг эти жильцы! Сразу 70 рублей отсыпали...
В это время раздался звонок, и она вскочила.
– - Это они приехали! Ты не уходи пока что. Я мигом!..
IV.
Было 11 часов. Анфиса Кондратьевна выспалась, напилась чаю, и Даша снаряжала ее для поездки в клуб. Анфиса Кондратьевна снимала папильотки и расправляла завившиеся волосы, а Даша стягивала и зашнуровывала ей корсет, в то же время говоря без умолку:
– - Хорошие господа и богатые, верно! Мне сразу три рубля дали. Чемоданов, корзинок с собой привезли страсть! Чуть не десять. Сейчас это самовар, вино, закуски всякие... Веселые такие! Тот-то, большой, самый шутник. Взял это рубль серебряный, кинул, а его и нет! Ей Богу!
– - Веселые! Дай лиф!
Анфиса Кондратьевна надела лиф, пристегнула брошку, надела бронзовую цепь с лорнетом и преобразилась в даму.
Она самодовольно оглядела себя в зеркало,
положила в ручной сак платок с портмоне и величественно выплыла в переднюю.Среда.
I.
Утро у Куцовеевых начиналось очень поздно.
Анфиса Кондратьевна возвращалась из клуба только на рассвете и просыпалась не раньше 12 часов. Софочка вставала тоже поздно...
Анфиса Кондратьевна была весела и игрива, как тюлень на солнце.
– - 86 рублей!
– - радостно восклицала она, -- я хотела разбудить тебя, но ты так сладко спала. Теперь отдам все долги, Даше все заплачу и тебе 25 рублей! Эти жильцы принесли нам счастье. Что они, Даша?
– - Встали и ушли. В 10 часов встали. Чай вместе пили, а там и ушли.
В это мгновение раздался звонок.
Даша пошла отворять.
– - Здесь сдается комната?
– - послышался голос.
– - Видишь, какие счастливые!
– - сказала Анфиса Кондратьевна и поспешно поплыла в коридор.
Перед нею стоял невысокого роста полный господин с вытаращенными глазами и красным, мясистым, нагладко выбритым лицом.
– - Вот комната!
– - сказала Анфиса Кондратьевна, открывая дверь, -- для одинокого. Справа кухня, а слева моя с дочерью спальня. 15 рублей, прислуга отдельно.
– - Я беру, -- тотчас ответил господин, тараща глаза на Анфису Кондратьевну, -- только я сегодня же и перееду. Можно?
– - Сделайте одолжение!
– - Значит, 15 рублей? Сегодня 20-ое. Вы позволите, я уже сразу уплачу до 20-го марта. Вот, получите! Так я сегодня же!..
Толстяк ушел, а Анфиса Кондратьевна сияющая вернулась к Софочке.
– - Ну, не счастье ли нам? И этот сразу все деньги отдал!
– - Красивый?
– - Фи! Как помидор; красный, красный, и голос сипит. Я даже не спросила, кто он?
II.
Софочка еще не вернулась с курсов, когда приехал новый жилец.
– - Яков Кузьмич Шмыгра, -- отрекомендовался он Анфисе Кондратьевне и сейчас же стал ее расспрашивать, краснея и тараща глаза:
– - Одни жить изволите? А, с дочкою! Большая уже? Еще комнаты сдаете? А, справа и слева! В два окна и в одно. На улицу. Давно переехали? Вчера. Ха-ха-ха! Ну, пойду устраиваться.
– - И он, повертев головою, выкатился неслышно, как резиновый шар, оставив в изумлении Анфису Кондратьевну.
– - И еще жилец, хозяюшка!
– - услышала она тонкий голос и с новым изумлением увидела подле себя жильца- великана.
При виде его она почувствовала успокоение и, кивая головой в папильотках, ответила:
– - Новый. Шмыгра по фамилии. И престранный такой.
– - Обо всем расспрашивал?
– - Да!
Великан наклонился к уху Анфисы Кондратьевны и тихо сказал:
– - Я думаю, это подосланный от мужа Вассы. Она бросила его ради Виктора. Я позволил; а муж ревнив...
Анфиса Кондратьевна сокрушенно покачала головою, а жилец-великан неслышно исчез, словно растаял в воздухе.