Неодолимая страсть

– Конечно, нет, – подтвердил он, и искорка теплого чувства к ней, вспыхнувшая в нем, угасла так же быстро, как и появилась. Таковы были их отношения – в какую-то минуту она казалась ему в некоторой степени привлекательной, а в следующую он терпеть ее не мог.

– А тот человек, который едет вместе с Картлендом? Депардье? Что ты думаешь о нем?

– О нем я стараюсь думать как можно меньше.

В ее словах было что-то еще; он чувствовал это по нотке раздражения, появившейся в ее голосе.

– Он твой конкурент, да?

Ее губы побелели.

– Нет. Не конкурент. Если он добьется успеха, это никак не отразится на мне.

– Так почему не позволить ему делать свое дело? Избавь от греха свою душу.

– Я делаю то, что должна делать, – сказала она словно в оправдание. – Тебе не нравится, что я не даю волю своим чувствам, выполняя порученные мне задания, но это помогает мне оставаться в живых.

Вздохнув, Саймон перевернулся на спину.

– Такой способ выживания, свойственный нам с тобой, не означает, что мы должны быть бессердечными. Какой смысл жить, если у нас нет сердца?

Он услышал, как Лизетта захлопнула книгу.

– Не пытайся читать мне нравоучения! – возмутилась Руссо. – Ты и понятия не имеешь, какова была моя жизнь.

– Так расскажи мне, – не задумываясь, предложил он.

– Почему тебя это интересует?

– Я уже сказал, мне нечем заняться.

– Тебе не хочется провести время в постели?

Он удивленно поднял голову. Она смотрела на него, вопросительно подняв брови.

– С тобой? – Он не верил своим ушам.

– А разве здесь есть кто-нибудь еще? – сказала она.

К своему огорчению, Саймон не возражал бы против быстрого, бездумного соития, но у него не было желания проделывать это с Лизеттой. Однако будь он проклят, если не воспользуется случаем.

– Полагаю, мы могли бы…

Она изумилась, видя его явное нежелание. А потом рассмеялась – веселый мелодичный смех показался ему очаровательным. Кто бы мог подумать, что такое холодное существо может так смеяться.

– Не хочешь переспать со мной? – усмехнулась она.

Саймон сурово сдвинул брови.

– Я могу справиться с таким заданием, – огрызнулся он.

Лизетта выразительно посмотрела на его штаны.

– Мне так не кажется.

– Никогда не клевещи на дееспособность мужчины. Ты вынуждаешь его доказать свою силу самым грубым образом.

Тень пробежала по ее лицу. Она сглотнула и отвела от него взгляд.

Его раздражение исчезло. Он сел и сказал:

– Я пошутил.

– Конечно.

Почесав скулу, Саймон мысленно выругался. Он совершенно не понимал Лизетту.

– Может быть, мы ограничимся обсуждением менее опасных предметов?

Она посмотрела на него:

– Да, думаю, ты прав.

Он подождал, не скажет ли она еще чего-нибудь, затем заговорил сам:

– Я намереваюсь захватить Картленда и привезти его вместе с Митчеллом. Тогда ты сама увидишь, какая между ними разница. Если я не ошибаюсь, Картленд надеется устранить Митчелла прежде, чем его тайна будет раскрыта.

– Если только такая тайна существует.

– Почему ты нам не веришь?

– Не обижайся, – небрежно заметила она. – Картленду я тоже не верю.

– Кому же ты веришь? – взорвался он.

– Никому. – Она вздернула подбородок. – Скажи, что ты бы на моем месте вел себя по-другому.

– Ты встречалась с Митчеллом. Он честный молодой человек, и сердце у него доброе.

Ее взгляд стал холодным.

– Я уверена, что есть люди, которые так же восхваляли бы Картленда.

– Картленд – лживый убийца!

– Это ты так говоришь. Но разве он когда-то не работал на тебя? Разве ты не затаил на него обиду за то, что он разоблачил твою предательскую деятельность во Франции? У тебя есть мотив для его убийства, а это делает все, что ты замышляешь против него, подозрительным.

Неслышно выругавшись, Саймон плюхнулся на подушки и натянул на себя одеяло.

– Теперь ты собираешься спать? – спросила она.

– Да!

– Bonne nuit.

В ответ послышалось недовольное ворчание.

Глава 10

Монтойя больше не согревал ее, и от прикосновения к прохладным простыням по голой спине Амелии пробежала дрожь. Если бы она посмотрела вниз, то из-под повязки увидела бы часть комнаты и отблески огня, горевшего в камине. Но она ничего не хотела видеть и крепко сжимала веки.

В своем воображении она видела Монтойю довольно экзотическим мужчиной. Сильным, красивым и весьма суровым. Она всей душой желала облегчить его страдания и немного утешить. Ей хотелось слышать его смех и целовать ямочки на его щеках, которые она видела слишком редко.

Неожиданно перед ней возник образ Колина в ореоле всей своей торжествующей силы, совсем как прежде полного жизни. Амелия застыла от изумления.

– В чем дело? – тихо спросил Монтойя, по отсутствию звуков она поняла, что он уже разделся.

Глубоко вздохнув, Амелия вернулась в действительность. Возможно, следовало вспомнить свою первую любовь в тот момент, когда она пустилась в греховное путешествие, но уже не с ним, а с другим человеком. Разобраться в этом ей не хватало опыта.

– Мне без тебя холодно, – солгала она, протягивая к нему руки.

– Сейчас тебе будет жарко, – утешил Монтойя, и кровать прогнулась под тяжестью его тела, навалившегося на Амелию.

Она чувствовала его тепло и нежное прикосновение его губ. Он гладил ее тело, не пропуская ни одной складочки или изгиба.

– Мне страшно поверить, что это не сон, – шептал он. – Я боюсь, что открою глаза и увижу, что тебя нет.

Амелия положила руку на свой плоский живот, чуть выше пупка.

– Я чувствую тут какой-то трепет, – призналась она. Он взял ее руку и нежно пожал.

– Сейчас я буду там. Глубоко-глубоко внутри тебя. – Он погладил ее живот.

Он, казалось, щекотал ее, и она засмеялась. Она почувствовала, что, целуя ее, он тоже улыбается.

– Я люблю тебя.

У нее замерло сердце, когда его пальцы глубоко погрузились в нее. Огрубевшим пальцем он раздвинул ее бедра, но она инстинктивно снова сжала их.