Неолит Северной Евразии

Среди материалов устья р. Кочечумо представлены также черепки сетчатого горшка с маленькими сквозными отверстиями, подобного сыалахским. В устье Подкаменной Тунгуски найдена сетчатая керамика с валиками, аналогичная сыалахской.

К раннему неолиту относится стоянка на территории пос. Тутончаны, открытая в 1983 г. Л.П. Хлобыстиным. На ней обнаружены керамика с сетчатыми отпечатками, отщепы, ножевидные пластинки и орудия из серого кремнистого сланца. Из крупных пластинок сделаны краевой ретушью наконечник стрелы и нож-скребок. Скребки изготовлены из крупных сколов. Некоторые пластинки имеют краевую ретушь и следы сработанности.

Таким образом, ранненеолитические памятники Эвенкии сочетают в себе черты сыалахской культуры Якутии и серовской культуры Приангарья.

Следующий этап неолита (III тыс. до н. э.) представлен небольшой группой керамики, которую трудно увязать с определенными типами каменных изделий. В какой-то мере о новых тенденциях в изготовлении каменных орудий дают представление верхние слои поселения Тура А, содержащие тканевую и шнуровую керамику. По аналогии с соседними территориями к этому же периоду следует отнести сосуд со стоянки Тура I, с сегментовидным в сечении венчиком, напоминающим керамику развитого неолита с таймырских стоянок Маймече I и IV. На одной из стоянок у пос. Байкит на Подкаменной Тунгуске найдены черепки типично посольской керамики.

Интересны сосуды со стоянки Байкит I (Андреев, Фомин, 1964) с утолщенными и слегка скошенными внутрь венчиками, с краями, украшенными косыми линиями отступающей палочки. Под венчиком — поясок маленьких ямок. Стенки украшены линиями отступающей палочки, причем на некоторых черепках они комбинируются в разноугольные треугольники, плотно примыкающие друг к другу и образующие сплошной узор. Орнамент на некоторых черепках можно определить как зональный: это линии, от которых в противоположные стороны отходят под наклоном примерно в 60° ряды линий, сделанных отступающей палочкой. Г.И. Андреев датировал эту керамику концом III — первой половиной II тыс. до н. э., а В.Н. Чернецов (1964) сопоставлял ее с керамикой стоянки Козлов Мыс I в Тюменской обл. Он предполагал, что древние уральцы еще в IV тыс. до н. э. заселили среднее и нижнее течение Енисея, включая низовья его правобережных притоков, в результате чего урало-западносибирская культурная общность в эпоху неолита и бронзы захватывала и эти районы (Чернецов, 1971).

Байкитская керамика, несмотря на некоторое орнаментальное своеобразие, хорошо сопоставляется с культурно-хронологическим пластом, который образуют в Приангарье памятники с керамикой западноангарского и усть-бельского типов, относящиеся ко второй половине III тыс. до н. э.

На стоянке Байкит I найдены фрагменты сосудов с еще одним типом орнамента (Андреев, Фомин, 1966). У них ряды наклонно расположенных отпечатков гребенчатого или гладкого штампа перемежаются с линиями зигзагов. Такая композиция узора известна на сосуде со стоянки Базаиха (Окладников, 1957) и некоторых сосудах ангарских стоянок. Типологически и, вероятно, хронологически горшки с таким узором заполняют разрыв между типами керамики VI и V слоев поселения Казачка. По-видимому, оба типа керамики стоянки Байкит I близки во времени или даже сосуществовали.

Трудно сочетать каменные изделия стоянки Байкит I с тем или иным из выделенных типов керамики. Здесь найдены треугольные с прямым основанием наконечники стрел, обломки ножей с выпуклой спинкой, прямоугольные шлифованные тесла, скребки на отщепах и концевые из массивных пластинок. Ножевидные пластинки использовались как ножи. Нуклеусы имеют призматические и конические формы. Набор каменных изделий близок по составу материалам верхних слоев Туры А.

Находки со стоянки Байкит I следует считать вариантом западноангарской неолитической культуры, возникшей во второй половине III тыс. до н. э. Примерно к рубежу III–II тыс., вероятно, относятся комплексы с рубчатой керамикой, проникшей в Эвенкию из районов, примыкающих к северной части Байкита, Верхней Лены и Верхнего Вилюя. Вафельную керамику, найденную на стоянках Байкит I, Полигус и около пос. Тула, следует относить уже к периоду ранней бронзы и датировать второй половиной II тыс. до н. э., связывая ее появление в Эвенкии с распространением ымыяхтахской культуры. В то же время, в результате юго-западных контактов появляется в Эвенкии керамика, украшенная вертикальными гребенчатыми зигзагами и рядами ямок.

Неолит Таймырского Заполярья.

Первые неолитические стоянки на Таймыре были раскопаны в 1945 г. А.П. Окладниковым (1947) близ пос. Хатанга. По находкам шнуровой керамики и каменным орудиям был сделан вывод о родстве неолитических культур Якутии и низовьев р. Хатанги. Начиная с 1967 г. археологические исследования в Таймырском Заполярье проводились Л.П. Хлобыстиным (1982). В результате этих работ удалось наметить общие черты в развитии неолитических культур самой северной части евразийского материка.

В IV тыс. до н. э. население Таймыра начало изготовлять сетчатую керамику. В нижних слоях стоянок Глубокое I, расположенной в системе Норильских озер, и Абылаах I на р. Хете найдены фрагменты небольших оваловидных горшков с отпечатками сетки на поверхности и пояском ямок у венчика. Вместе с керамикой залегали орудия (рис. 98), сделанные из ножевидных пластинок: концевые скребки, угловые резцы, вкладыши, небольшие листовидные наконечники стрел, призматические нуклеусы из яшмы и кремнистого сланца, скребки овальных очертаний, изготовленные из отщепов (рис. 98). Каменный инвентарь, имеющий несомненные черты сходства с мезолитическими изделиями Таймыра, свидетельствует, что стоянки принадлежали коренному населению, с течением времени освоившему изготовление керамики. Вероятным центром, откуда они могли усвоить навыки гончарства, была Эвенкия, поскольку таймырская ранненеолитическая керамика отличается от сыалахской отсутствием характерных для последней сквозных отверстий.

Рис. 98. Неолитические изделия Таймырского Заполярья.

1-38 — развитый неолит; 39–51 — ранний неолит.

К III тысячелетию до н. э. относятся стоянки восточной части Таймыра со своеобразной керамикой. На р. Хете раскопаны стоянки Маймече I и IV, где найдены сетчатые горшки, имеющие на венчике сегментовидные в сечении валики (рис. 98), украшенные гребенчатыми отпечатками и рядом сквозных отверстий по краю. Это сближает маймечинскую керамику со шнуровой керамикой белькачинской культуры, но отпечатки сетки на ее поверхности говорят о сохранении ранненеолитических традиций. Среди каменного инвентаря стоянок — треугольные и треугольно-черешковые наконечники стрел, вкладыши разных форм с двусторонней ретушью и клинки вкладышевых ножей, шлифованный нож с вогнутым лезвием, проколки из отщепов и ножевидных пластинок, долотце и тесла. На стоянках изготовляли также шлифованные прямоугольные тесла из галек кремнистного сланца. Наличие остатков смолы на крупных скребках свидетельствует, что их употребляли вставленными в рукояти. Имеются концевой скребок и аморфные скребки на отщепах. Ножевидные пластинки скалывали с нуклеусов призматических форм. Поделочными материалами служили халцедон, яшма, кремнистый сланец. Встречены украшения из стеатита: обломок кольца, пуговица с ушком, грибовидная подвеска (рис. 98, 30), аналогичная найденной в VI верхнепалеолитическом слое на поселении Ушки на Камчатке. Есть также губные украшения — лабретки (рис. 98, 28, 29).

Лабретки имеют прямые аналогии среди губных украшений, известных по раскопкам и этнографическим наблюдениям на Крайнем Северо-Востоке Азии и в Северной Америке. Вероятно, Восточная Сибирь была районом, откуда они проникли как на Таймыр, так и на север тихоокеанского побережья.

Небольшие площади стоянок Маймече I и IV, обнаруженный на одной из них округлый котлован небольшого жилища типа голомо, сохранивший несколько уровней пола, свидетельствуют, что стоянки были сезонными и принадлежали небольшим коллективам.

Появление на сетчатой керамике Таймыра валика, утолщающего венчик, можно объяснить только прямыми контактами обитателей Таймырского Заполярья с носителями белькачинской культуры. О проникновении последних на Таймыр свидетельствуют находки шнуровой керамики в пос. Хатанга и на двух стоянках р. Пясины. С той керамикой следует связывать каменные орудия с характерной для белькачинской культуры диагональной ретушью, обнаруженные на развеянных стоянках Восточного Таймыра. Среди них имеется типичный для этой культуры длинный наконечник стрелы с округлым основанием (рис. 98, 12). Исходя из дат белькачинских памятников Якутии, проникновение населения этой культуры на Таймыр приходится на III тыс. до н. э.

На западе Таймыра в конце этого тысячелетия люди изготовляли керамику байкитского типа. Фрагменты горшка, украшенного линиями отступающей палочки, которыми заполнены расположенные под углом друг к другу орнаментальные зоны, найдены на многослойном поселении Усть-Половинка на р. Пясина (рис. 98, 38). Анализ угля из кострища, в котором найдена керамика, имеет возраст 4060±120 (ЛЕ-1017) (2110 до н. э.), что совпадает с датой байкитской керамики. Нахождение ее на р. Пясине объясняется приходом нового населения с территории Эвенкии.