Неопознанный ходячий объект

Только я хотела спросить, «чего этот мент дурака валял?», как слова замерли у меня на кончике языка, дорога пошла с горы, и очам нашим предстала гигантская лужа. В полуметре от нее мы остановились и вышли из машины.

— Да-а… — заметила Женька и поджала губы. Преодолеть лужу не было никакой возможности и объехать тоже. Зеленый лужок на поверку оказался болотистым, стоило сделать несколько шагов, как под ногами зачавкало. Женька, закатав джинсы и сняв туфли, добросовестно все облазила и осталась недовольна.

— Неужто возвращаться? — с отчаянием спросила она, обращаясь, по-видимому, к луже, так как стояла ко мне спиной.

Возвращение меня не вдохновляло, тем более что до церкви на пригорке, казалось, рукой подать, а лужа, возможно, не такая уж и глубокая. Поэтому возражала я довольно вяло, когда Женька предложила рискнуть.

Мы рискнули и через минуту застряли строго посередине лужи. Попытки из нее выбраться привели к тому, что мы изрядно выдохлись, выпачкались и почувствовали себя глубоко несчастными.

— Что ж делать-то? — устраиваясь на обочине в трех метрах от машины, задала я риторический вопрос, потому что ответа на него не было. Женька посмотрела в сторону деревни и вздохнула:

— Нужен трактор. Ты здесь сиди, а я пойду искать тракториста.

Я молча кивнула. Женька пошла, а я с грустью смотрела ей вслед, пока она не скрылась с моих глаз, свернув за перелесок. Сказать по чести, сидение на обочине не показалось мне особенно утомительным, солнышко светило, и вообще погода благоприятствовала тесному общению с природой. Если б не боязнь застрять в проклятой луже до самой ночи, я бы, пожалуй, и вовсе осталась довольна.

Извлекла из багажника покрывало, которое Женька так и возила со времен майского пикника, и с удобством расположилась по соседству с машиной, не забывая зорко поглядывать по сторонам — вдруг повезет и появится кто-то, чтобы помочь нам.

Появился трактор. Сначала я услышала характерный треск, затем увидела и саму технику. Женька, улыбаясь во весь рот, махала мне рукой, сидя в кабине рядом с водителем. Уже через десять минут «Жигули» были извлечены из лужи, тракторист получил на бутылку и пообещал, что до Заручья мы доберемся без приключений. Так и оказалось.

Заручье хоть и считалось селом и имело почтовое отделение, ни количеством домов, ни особой оживленностью похвастать не могло. Мы доехали до магазина, расположенного в центре села, встретив из живых существ только кур с красавцем петухом. Возле магазина с огромным замком на двери спал беспородный пес, на наше появление он никак не отреагировал. Почтовое отделение располагалось в доме напротив, но на его дверях тоже был замок. Женька пробормотала:

— Они здесь все вымерли, что ли? — И тут мы увидели колодец, а возле колодца женщину в синем халате, она тоже обратила на нас внимание, отставила ведра и смотрела в нашу сторону из-под ладони.

Женька притормозила, и мы вышли из машины.

— Здравствуйте, — громко поздоровалась подружка, я тоже поздоровалась, а женщина кивнула. — Мы из газеты «Ведомости губернии» по поводу бедственного положения в Липатове. Не подскажете, как туда попасть?

— В газету нажаловались? — спросила женщина и опять кивнула:

— Правильно. Люди вторую неделю без света.

Мы переглянулись, и Женька задала еще вопрос:

— Почему без света?

— Как почему? Провода с четырех пролетов срезали. Вот и сидят впотьмах.

— А кто срезал?

— Так кабы знать, уж верно бы башку оторвали. Участковый два дня рыскал, да что толку, разве сыщешь, давно в утиль сдали, а деньги пропили.

Ужас, что творится. Сегодня у Липатова провода срезали, а завтра у нас. А начальству до этого никакого дела.

— Где вашего участкового можно увидеть? — продолжила расспросы подружка.

— Участковый в Тимофееве живет, село большое, в семи километрах отсюда, только его дома вряд ли застанете, час назад протарахтел куда-то на мотоцикле, а обратно не возвращался.

— Ага, — вздохнула Женька. — У кого-нибудь из местных лодка есть, чтоб в Липатове перебраться?

— У Витьки точно есть, это вон в том доме с петухом. Но Витьку вы тоже сейчас в доме не застанете, он на покосе. Вроде еще у Ивана есть, но твердо не скажу. У Ивана мальчишка должен дома быть, он и перевезет, если мать разрешит.

— А где найти дом Ивана?

— Чего его искать, дом каменный, прямо у реки. На машине не проедете, а вот по этой тропинке пройдете.

Оставив машину возле магазина, мы отправились по тропинке и вскоре вышли к кирпичному дому, окруженному забором, который в нескольких местах завалился и в целом выглядел как-то неубедительно. Калитки мы не нашли, поэтому Женька, углядев очередную прореху в ограждении, внедрилась на чужую территорию и зычно крикнула:

— Хозяева…

Немедленно из-за угла дома появился упитанный ребенок лет десяти, вихрастый, веснушчатый и очень деятельный. Взглянув на нас, он кивнул и спросил, понизив голос:

— На ту сторону хотите?

— Хотим, — пребывая в некотором недоумении, ответила Женька.

— Сто рублей, — вторично кивнул ребенок.

— Сто рублей? — скривилась Женька. — Это что ж за расценки? В Питере за такие деньги целый час на катере катают.

— Вот и двигайте в Питер, — пожал плечами отрок, посмотрел на нас и добавил:

— Здесь всего две лодки, батина да еще у Витьки. Но у Витьки лодка с пробоиной, и залатал он ее кое-как. Неизвестно, доберетесь ли до берега.

Узнав о такой перспективе, Женька поскребла в затылке и печально сказала:

— Ладно, вези за сотню.

— Через час подходите вон к тому месту, — ткнул отрок пальцем куда-то вниз, — и ждите. Я как освобожусь, сразу подойду.

Мы вяло согласились и побрели прочь. Деятельный ребенок, выждав полминуты и, как видно, придя к выводу, что мы с Женькой выглядим достаточно придурковато, крикнул:

— Тетя, вы б аванс дали.

Не оборачиваясь, Женька показала ему кукиш.

— Через час, — напомнил мальчишка, а я покачала головой:

— Что делается… такой маленький…

— И уже бизнесмен, — подсказала Женька. — И это в глубинке. Да, не истощилась еще земля русская на самородков.

— Самородка бы ремнем не помешало…

— Ремнем непедагогично, — вздохнула Женька. Я оглядела окрестности и спросила:

— Чем займемся?

— Надо машину пристроить, — опять вздохнула она, а я нахмурилась, очень возможно, что расценки здесь столичные и за стоянку автотранспорта нас обдерут как липок.