Неоправданный риск

— Тебе охото копаться в этом? — Вздыхаю я, отворачиваясь к окну. Лично меня утомляют мысли о каких-то выяснениях в адрес Терезы.

— Да, — уверенно заявляет Бриджит, — дабы утолить свой интерес. Не просто же так она явилась в Мичиган.

Я снова вздыхаю. Моя подруга — самое неугомонное создание.

Но я просто не могу осознать то, что Джереми знаком с моей сводной сестрой, а то и чего больше, чем просто “знаком”. Внезапно я ощущаю необоснованную ревность, ведь этот парень даже другом мне не является, но понимание того, что возможно место его девушки занимает Тереза, мне не дает покоя.

Мы едем по оживленным дорогам прямиком к общежитию, наслаждаясь песней Рианны. Джереми и Тереза. Тереза и Джереми. Просто не верится. Я всегда думала, что сестрица мечтает найти себе мульти-миллиардера, уедет жить в Ницу или Монако и будет причитать на светских приемах, как сильно она устала от роскоши. Именно поэтому увидеть их с Джереми было полной неожиданностью для меня.

Тучи сгущаются над нами, суля неслабый дождь. Я уже жалею, что не купила ничего теплого, что смогло бы подойти к моим новым вещам. Боюсь, дутые куртки будут не очень хорошо смотреться в сочетании с классическими брюками.

Мы успеваем приехать раньше, чем начинается дождь. Сильный ветер поднимается на улице, безжалостно сгибая хрупкие деревья. И едва мы заходим в комнату, тут же несемся к окнам, что избежать Северного полюса. Стало очень холодно.

— И почему мы не решили поступать где-нибудь в Майами? — Хнычет Бриджит, дергая ручку окна вниз. — Грелись бы под солнышком и забыли бы вовсе, что такое дождь.

Я усмехаюсь.

— Мечты, Бридж.

Она отвечает измученным стоном и принимается распаковывать свои покупки. Мои догадки были верны, всю эту красоту она приобретала от части для Дика. Хотя я уверена, парень и так без ума от моей подруги. И не важно: в обновках или в старых кроссовках.

— Думаю, ты в этом замерзнешь, — хмурюсь я, усаживаясь в позе лотоса на кровати.

Бриджит бросает на меня взгляд через плечо, говорящий о том, что мои причитания ей надоели, и продолжает крутится перед зеркалом в новом платье.

— Во-первых: мы идем не просто потоптаться на улицах Энн-Арбора, — на выдохе произносит подруга, — а во-вторых: мы, конечно же, поедем на машине.

Я закатываю глаза, поднимая руки ладонями вверх. Сдаюсь.

— Ладно-ладно.

— А ты никуда не собираешь сегодня?

Я хмурюсь, рассеянно глядя на свою прикроватную тумбочку, в которой благополучно хранятся бабушкины сокровища про оборотней.

— Нет, — мямлю я, — у меня были другие планы. Хочу побыть в гордом одиночестве.

Бриджит усмехается, поправляя подол платья.

— Может, составишь компанию Джексону? — С надеждой в голосе спрашивает она. — Он тоже собирался отрезать себя от внешнего мира на сегодняшний вечер.

Я смеюсь: подруга не упускает повода хоть как-то свести меня с Морганом

— Нет, Бриджит. Пожалуй, я откажусь.

— Кажется, с этой кровати тебя не вытащить даже с помощью тягача, — вздыхает она, но сдается, оставив свои попытки уговорить меня выбраться из комнаты. Сегодня я уже успела устать.

Ровно через час тщательных сборов на свидание Бриджит упархала к Дику, взяв с меня обещание, что я не помру здесь со скуки во время ее отсутствия. С невероятной силой за окном начал лить дождь, и какая-то часть меня начала ужасно волноваться за подругу. Что, если она промокнет, подхватит какую-нибудь заразу или ее увезут в больницу с осложнением легких после таких “свиданок”? Тогда я вытрясу из Дика все имеющиеся у него деньги на лекарства.

С некой меланхолией в душе я подхожу к окну, сложив руки на груди. Меня накрывает невероятная тоска по Сиэтлу и временам, когда все было хорошо. Когда родители не перегрызали друг другу словесно горло и не старались выкинуть такую фразу, чтобы кольнуть по-больнее. Когда мы с Теддом проводили каждый вечер вместе в нашем уютном шалаше, который строили из подушек и одеял, и ели там конфеты. Когда каждые выходные к нам приезжали бабушки и дедушки и тетя Кейт со своим мужем и ребенком, и вся семья собиралась за одним столом.

Мы даже не могли представить, во что все это выльется. Стали чужими друг другу. Не верится. Мать разругалась с отцом и собственным сыном, мы с Теддом отвернулись от матери, и как таковой семьи больше нет. Тяжелым грузом на сердце ложится отчаянная печаль. И я даю себе отчет в том, что больше счастливые времена мы не вернем.

Мать навряд ли простит меня за то, что я грубила ей и просто так бросила в Лексингтоне. Теодор не простит ее за то, что она отказалась от него, даже не пытаясь поддерживать связь. И конечно же, мать и отец никогда не смогут взглянуть друг другу в глаза и сказать слова извинения. И как бы сильно мама ни была виновата в их разводе, они оба наделали глупостей, и даже не попробовали спасти брак, наверняка считая, что спасать уже нечего.

Внезапный стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности. Я отрываю свой взгляд от хмурого города за окном, смутно прикидывая, кого могло занести ко мне. Тем более в такую погоду, когда, по-хорошему, следует сидеть дома.

Я открываю дверь и едва не падаю в обморок.

— Привет, — улыбается Джереми.

Его кофта намокла, с влажных волос капает вода, маленькими струйками стекая по лицу. От него пахнет свежестью, цитрусом и какими-то пряностями. Я ожидала увидеть перед собой кого угодно в лице своего гостя, но не его.

Я спутанно бормочу парню в ответ приветствия и отступаю от двери, пропуская его в комнату. Хорошо, что я помешана на чистоте, и у меня всегда убрано.

— Вижу, ты не рада моему визиту, — парирует Джереми, продолжая кривовато улыбаться. У меня подкашиваются ноги.

Я быстро мотаю головой, стараясь выстроить в голове логически связанные предложения.

— Просто ты нагрянул слишком внезапно, — я развожу руками.

Он усмехается, разглядывая узоры на пушистом ковре.

— У меня не было твоего номера сотового, чтобы предупредить.

Считать это намеком, или я слишком много мечтаю?

Между нами повисает неловкая пауза. Я уже хочу предложить ему чашку горячего шоколада (это было бы самое то после похождений под дождем), но Джереми начинает разговаривать раньше:

— Ты обронила кое-что в магазине, — он лезет рукой в карман своих джинсов и выуживает оттуда серебряный браслет с маленькими синими камушками. — Узнаешь?

У меня перехватывает дыхание. Я с ужасом дергаю левый рукав кофты и обнаруживаю, что моего украшения нет.