Неожиданная любовь

— Это была ошибка. Однажды ночью я напился, и, по-видимому, мы трахались без защиты. Я имею в виду, я помню это… Я просто потерял контроль.

— Мило. Спокойно сидеть, объясняя, как твоя любовница забеременела и одновременно пытаясь вернуть меня. Ты такой засранец. Даже и не знаю, что я в тебе находила раньше. Джонатан в десятки раз лучше, чем ты когда-либо был.

Джек вскочил.

— Кто, черт возьми, такой Джонатан?

Я задрала подбородок и скрестила руки на груди.

— Мой парень.

Он рассмеялся.

— Парень? Ты с кем-то встречаешься?

— Да, это так.

— Подожди, ты имеешь в виду парня-строителя, который работает в твоей студии?

Мои руки опустились по бокам.

— Откуда ты знаешь?

Он одарил меня саркастической ухмылкой.

— После нашего развода я нанял частного детектива, чтобы он немного покопался в твоей жизни. Он следил за тобой.

Я прикрыла рот рукой. Мне казалось, что съеденный ужин вот-вот вернется наружу.

— Не будь такой драматичной, Вайелин. Это было безобидно.

— Безобидно? Ты шпионишь за мной, сукин сын!

— Если мне не изменяет память, разве этот парень не моложе тебя?

Я не ответила, и Джек снова начал смеяться.

— Что, ты соблазнила бедного мальчика и заставила его трахнуть тебя, чтобы забеременеть?

Ярость пронзила меня, и я с силой ударила Джека.

— Убирайся из моего дома! Сейчас же!

Джек потер лицо, пристально глядя на меня. Он пересек комнату и снова сел, закинув ногу на ногу.

— Последний раз, когда я проверял, это был дом твоих родителей. — Он огляделся, потом снова посмотрел на меня. — Ты никогда не была достаточно хороша, Вайелин.

Я втянула в себя глоток воздуха.

— Ч-что?

— В танцах. Я избавил тебя от неловкости выставлять себя дурой. Единственная причина, по которой ты танцевала в Мюзик-холле Радио Сити, заключалась только в твоей красоте. А еще ходят слухи, что у вас с директором что-то было. Может быть, именно так ты поднялась на сцену.

— Заткнись, придурок.

Джек усмехнулся.

— Он был старше меня, не так ли? Ты перешла от взрослых мужчин к мальчишкам, да? И все в надежде залететь.

Подойдя к нему, я пнула его по ноге.

— Как же я тебя ненавижу. Я скорее умру, чем вернусь в твою постель или буду носить твою фамилию. А что касается твоего частного детектива — когда я узнаю, кто он такой, я потребую его ареста за преследование. А затем наложу на тебя запретительный судебный приказ, который, гарантирую, будет напечатан в «Нью-Йорк таймс», «Пост» и «Джорнал». Скажи еще, куда разместить, Джеки-мальчик, и он будет там. Я проведу остаток своей жизни, будучи занозой в твоем боку, от которой ты не сможешь откупиться ни деньгами, ни сексом. Я ушла тихо. Не испытывай меня во второй раз.

— Тебе всегда нравилось играть жестко.

— Я очень повзрослела, Джек. Я больше не играю в игры. А теперь убирайся к чертовой матери из этого дома. Клянусь богом, если ты когда-нибудь снова обратишься ко мне, ты пожалеешь.

Он встал, поправил галстук и оглядел меня с головы до ног.

— Ты выглядишь как чертова деревенщина. Так и быть, пусть этот мелкий придурок трахает тебя. Ты все равно ноль в постели.

Внезапно Джека развернуло, и я увидела, как Тревор наносит ему удар.

— Тревор! — закричала я.

Джек отшатнулся, схватившись за челюсть и застонав.

— Он не может так разговаривать с тобой и думать, что это сойдет ему с рук, Вайелин.

Стид схватил Джека сзади за шиворот рубашки и подтолкнул его к двери.

— Пора уходить, придурок.

— Я засужу твою задницу за это, Тревор Паркер.

Стид сильнее толкнул Джека.

— Я так не думаю. Если ты не хочешь всю оставшуюся жизнь заглядывать в каждый темный угол, я предлагаю тебе покинуть нашу собственность и никогда, блядь, даже не дышать в нашу сторону.

Джек пристально посмотрел на Стида, а затем бросил на меня яростный взгляд.

— Ты, блядь, этого не стоишь, и в один прекрасный день поймешь, какую ошибку совершила, отказав мне.

— Убирайся! — крикнула я.

Джек вышел из библиотеки и, надеюсь, навсегда исчез из моей жизни.

Тревор притянул меня в свои объятия.

— Ты в порядке? Он прикасался к тебе?

Уткнувшись лицом в его грудь, я боролась со слезами, но проиграла.

— Н-нет. Он н-не трогал меня.

— Гребаный членосос. Мы не должны были позволять тебе находиться наедине с ним. Забудь, что сказал этот придурок, Вайелин.

Отстранившись, я вытерла слезы.

— Я знаю, Стид. Я больше расстроена тем, что позволила ему достучаться до меня резкими словами и воспоминаниями, которые лучше оставить похороненными.

Стид обнял меня. Поцеловав меня в лоб, он сказал:

— Я позову Джонатана. Он вышел наружу.

Джонатан. Я не могла видеть его прямо сейчас. Не тогда, когда была так расстроена.

— Мне нужно вернуться к себе… без Джонатана.

Стид резко остановился.

— Что?

— Мне нужно побыть одной и разобраться во всем этом в моей голове.

— Во всем этом? Вайелин, что бы Джек тебе ни сказал, не принимай близко к сердцу.

Ущипнув себя за переносицу, я выдохнула.

— Позволь мне вернуться к себе одной, хорошо? — Я опустила руку и обратилась к братьям с безмолвной мольбой: — Мне нужно побыть одной.

Я прошла мимо них и вышла из библиотеки.

— Вайелин? Вайелин? — Голос моей сестры стал громче.

— Не сейчас, Амелия.

— Вайелин, куда ты идешь?

— Я сказала, не сейчас! — закричала я, пробегая по коридору к входной двери. Вдалеке виднелись задние фары отъезжающей машины Джека. Сев в машину, я поспешил к своему дому.

Мой дом. С хера ли? Это был гостевой дом моих родителей, черт возьми. Несмотря на то, что я платила за аренду, мне все равно казалось, что я живу за счет своих родителей. Слова Джека прокрутились у меня в голове.

Ты никогда не была достаточно хороша. Я избавил тебя от неловкости выставлять себя дурой.

Со слезами на глазах я вела машину. Полная луна освещала пастбища по обе стороны от меня. В любую обычную ночь я бы ехала с выключенными фарами, чтобы луна указывала путь. Но сегодня вечером я хотела выбраться из своей собственной головы подальше от всего и всех.