Неожиданность

— Человек церкви, поп. Зачем он вам, не пойму, мутно все впереди.

— Есть протоиерей Николай.

— Который беса изгнал?

— Он.

— Зови с собой, поможет.

— Да сам с нами рвется.

— Бери, пока поп не передумал. Будет еще один, но позже, гораздо позже. И не человек вроде вовсе.

— А кто же? Леший или водяной с нами увяжутся?

— Не могу понять, смутным облаком вижу.

Рассказал Добрыне о моей задумке с временным лишением меня волховских способностей. Он согласился.

— Резон есть. Давай попробуем.

Сделали. Эх, жаль! Зато напиться водки можно вволю…

Потом кудесник сообщил.

— У меня гонец от старших был, весточку принес. Выходите через три дня, в понедельник. Вместе с вами выйдут еще одиннадцать ватаг из разных русских княжеств, все пойдут разными путями. Сколько волхвов выставят черные против вас, неизвестно. За особо сильными из них мы следим.

— Если вдруг удастся прорваться к Русскому морю, где искать нужных нам дельфинов? — спросила Наина. — Дельфинов много, а берег большой.

— Неизвестно.

— А персидский поэт и астроном где проживает? — поинтересовался Богуслав.

— Может местные жители там подскажут? — отбоярился Добрыня.

В общем, с этими старшими волхвами, как в 20 веке говорили: хочешь сей, а хочешь куй, все равно получишь … — никаких ответов не получишь! Крутись сам, как хочешь. На прощанье спросили про обереги. Ответ был обычным — мне неведомо, но может знать учитель Захарий в Киеве. Сказал еще, что особой гонки нет, без ума скакать к Русскому морю незачем. С тем и распрощались.

Стал срочно заканчивать все дела. Предупредил о дне выезда протоиерея. Он заметался.

— Надо срочно лошадь покупать!

— Не трать деньги на всяких одров и доходяг. Я тебе на эту поездку Зорьку дам, она смирная. Пеммикан есть будешь?

— А что это такое?

Объяснил.

— Буду!

— Тогда готовься к выезду.

Сообщил новость Ермолаю.

— Вчера Путята домой пришел, какие-то дела с лавкой ему уладить надо было. Завтра опять на лесопилку уйдет, передаст Матвею.

Набили с Наиной, Иваном и Богуславом свежепошитые широченные льняные корсеты для всех участников похода золотыми и серебряными монетами, медные и мелкие серебряные деньги ссыпали в кошели.

Забаве я оставил здоровенный сундук, обитый железными полосами, набитый серебром. Заперт он был на два особо хитрых замка. Если тратить разумно, лет на пять хватит.

Привел домой Фрола, Антона, Антипа, познакомил их с женой, велел мои деньги ей отдавать. Оформил дарственную на десять верст по Вечерке и по пятьдесят в стороны вместе с лесопилкой Матвею.

Вроде бы все переделал.

В понедельник, 15 октября 1095 года, мы выехали из Новгорода в Величайший Поход всех времен и народов.

С весельем и отвагой — вперед!

Странная неожиданность

Глава 1

— Стой! Стой, тебе говорят! — неказистый мужичонка, неожиданно вынырнувший из кустов, хватался за поводья наших лошадей. — Нельзя туда ездить, пропадете!

Мужик выглядел как-то необычно для сельской местности. Вся одежда в черных полосах, прямо тигр какой-то. За поясом топор с иззубренным лезвием, камни он что ли тут в лесу рубит? А сзади здоровенная прореха на портках, аккурат в центре зада. Что тут у них, свирепствуют гомосеки-дровосеки что ли? Селянин чудом отбился, так они теперь начнут посягать на наш маленький отрядик?

Самый добрый из нас, протоиерей Николай, настоятель Софийского собора Великого Новгорода, ласково спросил полосатика:

— Что случилось, сын мой? На тебя напал кто-то?

Надо сказать, что в нашем отряде три белых волхва, — кудесники, колдуны, предсказатели будущего — Наина, Богуслав и я. Белые-то мы белые, а убивать силой мысли умеем не хуже черных. Трудно убить только черного волхва, а если враг превосходит нас по силе, то просто невозможно.

Зверя мы изничтожим практически любого. Правда, была у меня одна неудача — не получилось уничтожить гигантского варана, пришлось саблей размахивать. И то было это практически летом, а сейчас уже середина октября 1095 года. Какие уж в это время вараны?

— Змей, змей громадный сюда ползет, — надрывался землепашец, размахивая руками, — удавит и сожрет!

Ну, это он, конечно, хватил. Какие тут, на Руси, опасные для человека удавы? Даже полозы душат в основном всяких землероек и сусликов. Да и живет эта крупная змея далеко на юге. А здесь, в северном лесу из удавов, кого-то крупнее ужа, и не встретишь.

— Вам сейчас по Горелой пади до Ведьминого лога уходить надо! Объедете пятьдесят верст и целы останетесь!

Ну вот тебе и раз! Мы конец света едем от Земли отводить, нам с Армагеддоном бороться, а вместо этого будем по падям да по логам шарахаться.

— А ты где это так перемазался? — решил узнать бывший ушкуйник Матвей, подпоясанный элитной саблей из дамасской стали.

— Да он как из кустов на меня выполз, я шарахнулся в сторону, порты об сучок порвал, потом упал и по валежнику прополз.

— Ты б его топором!

— Много раз бил, будто по валуну стучишь. Топор весь в зазубринах теперь. Ничем гада не проймешь, весь словно кольчугой укутан!

Боярин Богуслав высказал нашу общую мысль.

— За предупреждение спасибо. Но гоняться по вашему лесу нет у нас времени. Нас народу много, вооружены хорошо, боевой опыт изрядный. Бог даст, отобьемся.

— Его убить невозможно! Обычное оружие его не берет! — вновь завел крестьянин свою пораженческую песню.

— Попадется — убьем, — уверенно подытожил спецназовец Матвей, бывший атаман команды ушкуйников, признанных новгородских профессиональных убийц, которые постоянно грабят чужие земли.

— Э-эх, толкуй тут с вами! — махнул рукой земледелец и вновь шмыгнул в кусты.

Протоиерей перекрестил его вслед. Беседа была закончена, и мы поехали дальше.

Мы — это я, попаданец из далекого будущего 21 века, бывший врач-травматолог с 35-летним стажем, уже успевший заработать пенсию по стажу. Совершенно без всяких причин меня с дачного участка, который находился возле Костромы, выкинуло в 11 век. По ходу омолодился лет на тридцать.

Тут мне пришлось бежать из родного города в Великий Новгород. Здесь я и развернулся. Во-первых, наловчился лечить, как ведун — выравнивая и изменяя биологические линии. Во время обучения приобрел голос невиданной красоты и мощи, диапазон которого я легко могу изменять от дисканта до низкого баса, а при нужде уйти в женские варианты от сопрано до контральто.

Второе — построил две лесопилки на реке Вечерке, заработали мои лавки, торгующие досками на разных рынках Новгорода. Третье — приноровился изготавливать дорогие кареты на железных рессорах и наладил их сбыт.