Непарадигматическая лингвистика

Уже после написания настоящего раздела вышла в свет книга А. А. Зализняка, посвященная анализу текста «Слова о полку Игореве», решающая многие поставленные здесь вопросы или, во всяком случае, их проясняющая [Зализняк 2004]. В этой книге А. А. Зализняк прежде всего делит клитики по рангам, а именно: ранг с числом Х + 1 всегда стоит правее клитики с рангом Х. Вводится следующий перечень клитик, встречающихся в «Слове» (в скобках указывается их ранг): же (1), ли (2), бо (3), ти (4), бы (5), ми, ти, ны (6), мя, ся (7), еси, есв, еста (8). Существенным достоинством и свежестью концепции А. А. Зализняка является ясное понимание о преобладании закона Ваккернагеля относительно клитик в живом языке и минимизации его действия в письменных памятниках, особенно старославянских и ранних церковнославянских. В берестяных грамотах (а задача А. А. Зализняка в этой книге – сравнить язык «Слова» с живым языком XII века, что до его исследований ранее было невозможно) представлена препозиция ся в 50 % примеров. (В настоящее время ся естественным образом считается «приклеенным» к глаголу справа.) Но для нашей работы замечательным является не столько доказанный А. А. Зализняком факт соответствия «Слова» ваккернагелевским законам своего времени, сколько ясное определение той линейной речевой единицы, в рамках которой этот закон осуществляется или не осуществляется. А. А. Зализняк вводит понятие тактовой группы [Зализняк 2004: 54], эта группа содержит основное слово (базис), к которому могут примыкать проклитики (слева) и энклитики (справа). В особых частных случаях базисом может стать и проклитика (см. выше подобные мысли и у других авторов). Таким образом, проклитики двуфункциональны. Важным в концепции А. А. Зализняка является понятие ритмико-синтаксического барьера, через который клитики переступать не могут (например, таким барьером является обращение). Далее А. А. Зализняк вводит алгоритмизированную систему правил, опирающуюся на перебор возможностей позиций ся по отношению к разрядам (их 8) ситуаций, которые так или иначе связаны с препозицией или постпозицией ся.

Существенно для нас то, что А. А. Зализняк прямо показывает эволюцию позиционных возможностей клитик, тогда как большинство авторов, указанных выше, не касаются вопроса об историчности закона Ваккернагеля и представляют его действие «как бы» в синхронии.

Принципиально новая по методам работа А. А. Зализняка, вероятно, объяснит ряд непрозрачностей в позиции клитик и в других языках и текстах.

* * *

Пожалуй, самое интересное в столь активном обращении и к клитикам, и к закону Ваккернагеля, которое характеризует вторую половину ХХ века, это то, что никто из исследователей не попытался взять и проверить действенность тех положений, которые связаны с этими явлениями. А между тем экспериментально-фонетические методы все время совершенствуются и предоставляют теперь возможность верифицировать два основных выдвигавшихся постулата:

• Действительно ли «второе место» в высказывании несет на себе интонационный спад независимо от лексического наполнения фразы? Или этот спад, если он имеет место, обусловлен «мелкими» коммуникативными словечками?

• Действительно ли клитики примыкают к слову – «хозяину» более близко, чем определяющее «хозяина» полнозначное слово, и действительно ли, напротив, отличается чем-либо их «примыкание» от примыкания аффиксального?

С целью проверки этих положений мною был подготовлен следующий языковой материал. Исследовались факты русского, болгарского и немецкого языков:

Ответы на чисто экспериментальные вопросы предлагаются в конце этого раздела.

Русский язык. Примеры:

1. Послушай, дай ты ему с ней эту кассету!

2. Послушай, дай ты Пете с Машей эту кассету!

3. Сегодня на улицах Москвы образовались большие пробки.

4. На улицах Москвы образовались большие пробки.

5. Принеси Пете книжку как можно скорее.

6. Принеси ему это как можно скорее.

7. Я ее вижу!

8. Я Машу вижу!

9. Я вижу Машу!

10. Мать его работала продавщицей.

11. Его мать работала продавщицей.

12. Полковник наш рожден был хватом…

13. Наш уголок нам никогда не тесен.

Примеры были прочитаны 5 дикторами – носителями литературного русского языка, имеющими высшее университетское образование (филологи; гендерный состав дикторов: три женщины и двое мужчин). Возраст дикторов – от 20 до 75 лет. Материал обрабатывался в системе Speech Analyser.

Примеры были прочитаны относительно единообразным для всех дикторов образом.

Полученные данные:

1. Наиболее идентичным было чтение примеров 3 и 4: Сегодня на улицах Москвы образовались большие пробки и На улицах Москвы образовались большие пробки. Эти

примеры читались по всем правилам разбиения высказывания на тему (кончавшуюся словом Москвы) и рему (остальная часть высказывания). Различие в чтении заключалось только в выборе диктором интонационной концовки последнего слова темы: могло быть представлено или абсолютное повышение (то есть ИК-4, в парадигме Е. А. Брызгуновой) или понижение в абсолютном конце гласной (то есть ИК-3, в парадигме Е. А. Брызгуновой). См. рисунки № 1 и 2.

2. Наименее ясным и идентичным было чтение примеров № 12 и 13: Полковник наш рожден был хватом; Наш уголок нам никогда не тесен. Этот результат был вполне предсказуем, так как несомненно, что чтение стиха подвержено иным закономерностям, чем чтение «сухой» прозы (см. об этом подробно [Невзглядова 2005]).

3. Примеры с инициальным императивом:

№ 1. Послушай, дай ты ему с ней эту кассету!

№ 2. Послушай, дай ты Пете с Машей эту кассету!

№ 5. Принеси ему это как можно скорее читались следующим образом: осуществлялось сильное повышение на начальном глаголе с последующим относительно ровным понижением. При этом особого различия между сочетаниями местоимений и знаменательных слов не было. См. рисунки № 3, 4, 5, где видно, как глагол «перетягивает на себя» всю яркость мелодического контура.

4. Примеры с «логическим выделением» – № 6, 7, 8 (Я ее вижу! Я Машу вижу! Я вижу Машу!) читались с выделением соответствующего слова,; различия определялись тем способом, каким каждый диктор это осуществлял: у одних выделение осуществлялось через интенсивность, у других – мелодическими характеристиками. См. рисунки № 7 и 8.

5. Самым интересным оказалось чтение примеров № 10 и 11: Мать его работала продавщицей. Его мать работала продавщицей. В этом случае Его мать / Мать его, мать (топик) во втором примере находится на одном уровне с его в первом примере и местоимение в первом примере вовсе не расположено в нижнем регистре, так как нужно было мелодически выразить топик, т. е. группу со словом мать (см. рисунки 9 и 10).

Рис. 1. Сегодня на улицах Москвы образовались большие пробки

Рис. 2. На улицах Москвы образовались большие пробки

Рис. 3. Послушай, дай ты ему с ней эту кассету!

Рис. 4. Послушай, дай ты Пете с Машей эту кассету!

Рис. 5. Принеси ему это как можно скорее

Рис. 6. Я ее вижу!

Рис. 7. Я вижу Машу!

Рис. 8. Я вижу Машу!

Рис. 9. Мать его работала продавщицей

Рис. 10. Его мать работала продавщицей

Болгарский язык:

1. Детето не си ли го виждал днес?

2. Чел ли си я тази книга?

3. Взех балтона му.

4. Той посрами името му.