Непобежденные

— Не могу!

Жрица устало выдохнула и встала с холодного каменного пола. Босая, она подошла к нему, и, взявшись за решетку, потянулась к мужчине. Нияти что-то прошептала ему на ухо, и мужчина замер.

— Теперь ты понимаешь?

Он молчал, но Эна видела: то, что сказала Нияти, стало для него ударом.

— Она всё изменит. Я это видела. Всё, что происходит, было предначертано. Надеюсь, ты не забыл, что я — жрица?

Ректор дёрнулся и выскочил из темницы. А сама Нияти рухнула на пол и глухо завыла, однако, через секунду взяла себя в руки и высоко подняла голову.

Эна видела, как лунный свет падал на женщину, освещая её прекрасные черты, пусть и наполненные усталостью и муками перед грядущим. Она так хотела хотя бы прикоснуться к своей матери, ощутить хоть немного того настоящего тепла, о котором всегда мечтала. Но что-то мешало ей сдвинуться с места, сдавило её конечности стальными обручами, и этот страшный момент Нияти переживала одна, запертая в темнице, ожидающая своей смерти.

Видение померкло, и перед Эной площадь. Много людей, а впереди — там, на троне — фигура императора. Эна не видела его лица, и не знала, счастлив он или расстроен, но она прекрасно видела лицо своей матери, бывшей некогда жрицей Нияти, верховной, могущественной, единственной виной которой была любовь к другому мужчине.

Когда палач опустил огромный топор, Эна отвернулась, но воображение все дорисовало само. Девушка забилась и закричала так, что, казалось бы, даже те люди из прошлого услышали её.

— Эна! Эй, да очнись же! Помогите кто-нибудь!

Голос Дана? Значит, она вернулась?

Девушка с трудом открыла глаза, словно до сих пор боялась очутиться там, на площади. Но перед ней было лишь взволнованное лицо брата.

— Ты как?

Эна выдохнула и посмотрела за спину брата. Ректор академии Балии устало смотрел на неё. Знал ли он, что увидела она? Или только догадывался?

— Всё хорошо, я просто… перенервничала.

— Что ты увидела? — спросил Дан, и от Эны не укрылось, как дернулся ректор.

— Кое-что важное для меня, то, что я никогда не забуду, — сказала Эна и оглянулась, — мы остались одни?

— Да, твое видение затянулось. А я опять не рассмотрел ничего толком, непонятные обрывки, какие-то незнакомые люди. Мало, что понял.

Эна похлопала его по плечу и встала, несмотря на резкий приступ головокружения.

— Как вы себя чувствуете?

Эна обернулась к ректору, и почувствовала, что её губы задрожали. Она прикусила их до боли.

— Всё в порядке. Благодарю вас.

— Хорошо, — мужчина кивнул и вышел вслед за другими преподавателями.

— Так, что ты увидела? — тут же вскочил Дан, — ты так кричала, напугала тут всех.

Вместо ответа Эна крепко обняла брата, уткнувшись лбом в его плечо. Говорить сейчас не хотелось. Она желала лишь стереть тот страшный миг казни из своей памяти, но, в то же время, была и благодарна, что смогла увидеть свою мать.

Глава 9

Только позже, на следующий день она смогла рассказать всё брату. Скрывать от него не хотелось, да и пришла пора выговориться.

— Это ужасно. Император несправедлив.

— Возможно.

— Возможно?! Как ты можешь так говорить?

— Лишь потому что я до сих знаю не всё. Верховная жрица — второе лицо после самого императора, она видит прошлое и будущее, она передает людям повеления Богов, она…

— Не должна иметь иных желаний? — возмущенно спросил Дан, — не верю, что это говоришь ты!

Эна горько усмехнулась.

— Я никогда не видела её лица, и теперь я знаю, как она выглядела, какой была. Мне жаль, что я увидела её казнь, мне жаль, что она пошла на всё это из-за меня.

— Мы этого не знаем, — возразил Дан.

— Знаем, — устало сказала девушка, — она что-то сказала моему… ректору. Он должен знать, но спросить у него… Пока что это выше моих сил, мне нужно время.

Дан кивнул.

— Как думаешь, Амрит знал об этом?

— Не сомневаюсь. Не зря же он отправил нас сюда. Может быть, мы действительно должны раскрыть заговор, но, думаю, в большей степени, мы обязаны разобраться в себе и своих силах.

Дан молча с ней согласился. Вряд ли они могут сейчас помочь Амриту, пока сами толком ничего не умеют. Их задача — учиться.

Занятия проходили по расписанию, ничего странного или необычного. Абени со своей компанией беззаботно болтала с Эной, но о других встречах речи не было. Сама Эна решила не спешить и не настаивать, чтобы не испортить ничего ненароком.

Они как раз стояли у аудитории, ожидая наставника, как по коридору показалась группа учеников в темных одеждах. Дан — в стороне, делал вид, что разговоры Абени ему не интересны, а Эна была полностью увлечена разговором, так что они не сразу заметили, как почтительно расступились остальные, и даже Абени притихла, немного испуганно посматривая на вошедших.

А посмотреть, и правда, было на что: высокие, статные молодые люди, даже без признаков отличий и украшений в одежде, выглядели более чем достойно, типичные для этих мест густые темные волосы и почти черные глаза делали их более похожими на некромантов прошлого, чем на учеников Балийской академии.

Однако, один из них, тем не менее, выделялся. Он шел позади, но широкий пояс с серебристыми рунами и небольшой кинжал, более служащий украшением, чем реальным оружием, бросался в глаза. Особенно, его рукоять.

Дан застыл, словно громом пораженный. Он не сводил взгляда с увиденной рукояти, не веря своим глазам. Он помнил её очень хорошо. Рисунок на ней врезался в его память напрочь, укоренился в его сознании.

Ученики прошли мимо, не удостоив никого взглядом. Даже Абени облегченно вздохнула, стоило им скрыться за поворотом.

— Кто они? — спросила Эна, и Дан вздрогнул, прислушиваясь.

— Лучше тебе не знать.

— Но всё же? Мне показалось, что их боятся…

— Тебе не показалось. Они ужасные люди. Скажем так, побочная ветвь семьи старейшины. Ты ведь знаешь, что у Эрагаля был дальний родственник…

— Говорят, никакой он не дальний, — встряла Оста, — а просто внебрачный…

— Молчи уже!

Оста пристыженно замолчала.

— Так вот, тот с кинжалом — его внук, вроде бы. Несмотря на то, что они не из главной семьи, они никогда не общаются с главной семьей, не присутствуют на собраниях, не решают ничего в совете. Но не потому что не могут, а потому что не хотят. Они отвечают за северный уголок Балии, и, что они там творят — ведомо лишь Богам.

Эна удивленно покачала головой. Об этом она даже не слышала.