Неподдающаяся

–  А я-то тут при чем?
– возмутилась я.

–  Поможешь.

–  Чем?
– пискнул ирик.

–  Морально!
– наставительно сказал Илл и попытался с независимым видом пройти мимо Рисса. Тот юмора не понял, схватил его за шкирку, выставил нас с ириком в коридор и прислонил к проему остатки двери.

Мы с ириком переглянулись.

–  Может, не стоит их оставлять одних?
– осторожно уточнил ирик.

Послышался треск и громкий звук удара. Из-под двери поползли черные завихрения дыма.

–  Сами разберутся,- отмахнулась я.- Илл хоть и строит из себя идиота, а так просто в обиду не дастся.

–  Думаешь?
– засомневался ирик.

Я усмехнулась и, перемахнув через перила лестницы, спрыгнула в центр чьего-то стола. Меня бурно поприветствовали и спросили, откуда хвост. Я улыбнулась, ничего не отвечая, и, спрыгнув на пол, вышла на улицу. Хорошо, что в этом городе странный внешний вид никого не пугает. Илл сказал, это оттого, что сюда частенько заходит разумная нечисть, притаскивая из леса что-нибудь съедобно-интересное. Так что уже давно налажен взаимовыгодный обмен, и некоторые обитатели леса даже умудряются жить в городе. Их еще побаиваются, но уже не спешат прибить при каждом удобном случае. В других городах такого панибратства, мягко говоря, не одобряют, так что к людям со стороны здесь претензий гораздо больше, чем к тем же лесным обитателям.

Следом за мной вышел довольный и лоснящийся от переедания кот. Он еще в середине нашей трапезы удрал на кухню и только сейчас оттуда выбрался.

–  Льет,- задумчиво сообщил он, глядя на хмурое небо.

Я кивнула и предложила:

–  Ну что, прогуляемся по городу? Кот посмотрел на меня с недоверием.

–  Ты же только недавно умирала,- напомнил он.

–  Хорошая еда и горячее вино творят чудеса!
– радостно оскалилась я и резко взмыла в воздух, с силой оттолкнувшись ногами от мостовой. Крутнувшись в воздухе, я приземлилась на крышу трактира. Ирик, изо всех сил вцепившись мне в плечо, явно не сильно обрадовался таким маневрам. Рядом приземлился объевшийся кот.

–  Ишша!
– возмутился Зябус.

–  Что?

–  А ты уверена, что сейчас самое время…

Сверкнула молния, грохнул гром. Ирик икнул и срочно перелез ко мне за пазуху, холодя кожу мокрым мехом.

–  А я?
– несчастным голосом поинтересовался кот, следя за тем, как ирик перебирается в тепло и уют.

–  Ты там не поместишься,- уверила я его. Кот поник.

Я же, оглядевшись и улыбнувшись, резко побежала по крыше, царапая ее острыми когтями, и, достигнув края, с силой оттолкнулась от него, перепрыгивая на соседнюю. А потом еще и еще раз. Я засмеялась, будто танцуя в воздухе среди капель воды. Под ногами то и дело мелькали пропасти улиц. Сверкали молнии, громыхал гром, а я все мчалась вперед и вперед, сопровождаемая черным мокрым котом, дождем и ветром. Мне было так хорошо, что я почти забыла, кто я и зачем вообще гуляю по крышам этого города, со скоростью неугомонного ветра переносясь с одной на другую. Мне просто было хорошо, просто… Я остановилась и прислушалась, поворачивая мокрые ушки к источнику насторожившего меня звука.

Кто-то плакал, да так горько, что стоило посмотреть хотя бы просто из любопытства.

–  Что там?
– В вороте показалась встрепанная мордочка Зябуса.

–  Слышишь?
– склонила я голову набок.

–  Плач?
– уточнил кот. Я кивнула.

–  Интересно,- задумчиво протянула я и спрыгнула с крыши.

Кот только вздохнул и последовал за мной.

Я больно ударилась ногами о мостовую, присела и повела головой из стороны в сторону. Ирик раздумывал, не перелезть ли ко мне на плечо, но пока нерешительно высовывал мордочку из ворота.

Я шла на звук плача, ступая босыми ногами по лужам. Хорошо, что сняла сапоги в комнате - так приятно чувствовать поверхность кожей, царапая ее когтями и радуясь каждому шагу.

–  Мне кажется, это доносится вон из-за той бочки,- ткнул кот лапой в сторону ряда довольно крупных бочек, уложенных у стены какого-то амбара.

Я кивнула, плач и впрямь доносился оттуда.

–  А может, не пойдем туда?
– заволновался ирик.- Вдруг это страшная монстра заманивает нас в свою ловушку!

Я хмыкнула и вонзила когти в бочку, после чего с силой потянула ее на себя. Скрип отдираемых досок, жуткий грохот, и вот уже бочка врезается в соседнюю стену, падая на мостовую грудой обломков. Хм, опять переборщила.

А у стены, испуганно глядя на меня, сидела маленькая, встрепанная и сильно зареванная девочка.

–  Ты монстра?
– сурово спросил ирик, пытаясь выбраться из ворота моей куртки.

–  Нет,- испуганно пискнула она.

–  А чего тогда ревешь?
– удивился ирик.

Девочка всхлипнула и затравленно на меня посмотрела. Я присела перед ней на корточки, чувствуя себя немного неуютно. Как запугивать взрослых людей, вытягивая из них информацию, я знала, но вот ласке не была обучена, а как с ней еще-то?

–  Дайте мне, вы же ее только пугаете,- вылез вперед кот, бесцеремонно отпихнув меня в сторону.

–  Та-ак,- протянул он, садясь напротив ребенка.- Говори, кто тебя обидел?

Девочка потянулась к нему и осторожно погладил по мокрой шерсти. Кот замурлыкал, мигом теряя всю свою грозность. Я хмыкнула. Кот вздрогнул и посерьезнел.

–  Чего ревешь-то?
– не выдержал ирик, все-таки вылезший ко мне на плечо и теперь постоянно чихающий. Как бы не заболел, нахмурилась я.

Ребенок же снова начал реветь, причем очень сильно, но сквозь сопли и слезы мы все же смогли узнать причину такого горя.

Оказывается, девочка была наполовину перевертышем. Жила она с родителями не здесь, а за городской чертой. Мать ее была из нелюди, но смогла прижиться в городе и даже найти себе мужа. Вот только если тебя люди терпят, это еще не значит, что ты сможешь с ними подружиться и общаться на равных.

Видимо, все случилось просто и обыденно: кто-то чего-то не понял, мать девочки начали подозревать в оборотничестве без соблюдения правил контроля. Потом кого-то зарезали или нашли мертвым, а вину свалили на несчастную. Люди - существа трусливые, но стадные. А стадо затопчет кого угодно, уже не ощущая ни страха, ни совести.

Короче говоря, их дом подожгли. Он и сейчас все еще полыхал. Что случилось с родителями, ребенок не знал. Мать успела выбросить ее в окно и велела бежать без оглядки. А сейчас и здесь, одна, она не знала, куда идти и что делать дальше.

Ирик уже перебрался на плечо девочки и неумело гладил ее лапкой по щеке. Малышка икнула от удивления и сграбастала ирика на руки.

–  Какой хорошенький,- улыбнулась она.

Ирик ошарашенно пискнул, но она тут же затормошила и прижала к себе, уткнувшись носом в пушистое ухо. Ирик затих, недоверчиво нюхая ее локон.

–  Ладно,- нахмурилась я, вставая,- показывай, где живешь.

Девочка не отреагировала. Я подняла ее на руки и двинулась в сторону, где серое ночное небо расцвечивали всполохи огня. Успею? Вряд ли.

Прыжок, и вот я уже вновь на крыше. Девочка ойкает и замирает в руках, ирик неумело ее успокаивает, кот приземляется на все четыре рядом.

Еще прыжок. И вот уже под ногами мелькает соседняя крыша.

Еще прыжок, и еще, и еще…

Я затормозила лишь на крыше строения, соседствующего с горящим домом. Вокруг суетились люди. В центре толпы я увидела два распростертых на земле и почти до смерти забитых камнями тела. Люди бесновались, чуя свою безнаказанность. Мужчина своим телом закрывал женщину. На него страшно было смотреть. Долго он не протянет. В голову пришла запоздалая мысль: «А зачем это мне?» Я фыркнула и передала девочку коту. Ирик тут же выбрался из ее рук и перелетел ко мне на плечо.