Непогасшее солнце

Если идти с симпатичным парнем за руку, и порой бесконтрольно рассматривать его, эта и есть то чистое место, то мне не хочется, чтобы он зашёл в мои царапины, и поставил новые.

– Что ты находишь в таких песнях хорошего? Этот скулёж разве не портит настроение? – и вдруг он запел, прямо на всю улицу, писклявым голоском он завыл: – Я тебя так любил, но это была-а-а-а-а, не любовь, а полный обм-а-а-а-ан. А-а-а-а.

Я задёргала его за руку, пытаясь успокоить, но сама смеялась так громко, что его пение стало звучать ещё хуже.

На нас косятся, но я безрезультатно пытаюсь успокоить Никиту, а за ним и себя.

– Давай ты споёшь мне свою любимую песню?

– Неа, – сквозь смех с икотой, отказалась я.

– Тогда я начну печать опять! Я-я-я сгорю-ю до тла-а-а, моя любимая ко-о-о-за.

Я остановилась, хватаясь рукой за живот. Я пыталась смеяться, но сил оставалось только на странные, визгливые звуки: Иа-иа-иа.

– Продолжить? Или споёшь?

Дала себе время успокоиться.

– Я ещё хуже тебя пою.

– Куда хуже-то?

Я заметила наш отель, осталось идти совсем немного. Я почувствовала разочарование, и не сразу осознала, что оно из-за скорой разлуки с Никитой.

– Я спою, но тихо, а не как ты!

– Окей, начинай, – парень немного наклонился, чтобы слушать меня было проще. Он на полголовы выше меня.

Прокашлялась, потом ещё раз, тянула время не начиная петь. Но парень открыл рот, чтобы начать завывать, и мне ничего не оставалось, как запеть:

– Ту, ту, ту, – создала звуком начальную музыку: – Излечил-а-а мои раны, но оставила на губах привкус табак-а-а. Я растворюсь в твоём дыму, исчезну, как твоя любо-о-о-вь, – я следила за своими ногами, не осмеливаясь поднять на Никиту взгляд.

Я слышала свой голос, он напоминал мне петуха в 5 утра.

– Продолжай, у тебя красивый голос.

Парень остановился, развернулся ко мне лицом, подул на свою прядь на лбу, и кивнул.

Он загородил спиной солнце, и я смогла раскрыть глаза нормально. Я хочу начать петь, но в горле застряло стеснение.

– Надеюсь, я услышу твоё пение ещё хоть раз.

Вошли в холл отеля, и Никита проводил меня на мой этаж. Я не хотела, чтобы он уходил. Проводить с ним время так здорово и, главное, очень спокойно.

Я продолжала ощущать на своей ладони его ладонь, даже когда он меня отпустил. Меня толкало желание взяться за руку ещё раз. Но Никита уже ушёл, а мне пришлось отвернуться от его спины и зайти в номер к подругам.

– Алиса, ты вся покрасневшая, – Рита выкинула из рук журнал о женской красоте, и подбежала ко мне, начиная смотреть на мои пылающие щёки.

Валерия отнеслась спокойнее, она оторвалась от чтения книги и, не торопясь, встала рядом с Ритой.

– Чем вы занимались?

– Он купил себе бритву, как хотел. Потом пообещал походить со мной по магазинам, – я закрыла за собой дверь и пошла к шкафу.

– Ты долго отсутствовала, вы ещё гуляли?

Подруги следовали за мной. Я взяла новую одежду и начала переодеваться.

– Из-за моей хроматы мы сразу пошли в отель.

– Чего ты улыбаешься? – Рита наклонилась к моему лицу, когда я нагнулась, чтобы натянуть шорты.

Я улыбалась, потому что не могла убрать с лица эту глупую улыбочку.

– Он носил меня на руках, и держал за руку, – я это выкрикнула слишком громко и радостно, подруги аж вздрогнули и заулыбались.

– Ого, вы сегодня в ударе.

– Мы наблюдаем зарождение новой пары? – Валерия помогла мне дойти до кресла, и я села.

– Нет конечно. Он просто так поддерживал меня. А ещё он ужасно поёт!

– Откуда ты знаешь?

– Он вопил на всю улицу песню о любви к козе, – я чуть снова не начала задыхаться от смеха.

– По нему не скажешь, что он может так себя вести.

– Ага, больше похож на накаченного ботаника.

На ужин Никита ещё не пришёл. Я не могла усидеть на месте, опять контролировала взглядом, кто заходит и выходит из столовой.

Четверо парней шумно вошли в столовую, они попивали энергетики из банок, и вместо того, чтобы выкинуть банки, они поставили их на стол с едой, и получили выговор от повара. Им было абсолютно плевать на замечание, они продолжили неаккуратно набирать в тарелки еду.

Валерия не терпела такого поведения у людей, и нервно стучала пальцами по столу.

Один из парней повернулся на нас, а потом начал показывать пальцем на наш стол, и что-то говорить друзьям.

Я не села к окну, потому что там всегда сидел Никита, и была у них на виду. Рита быстро достала из сумочки зеркальце, и начала смотреть на своё отражение. Потом также быстро убрала зеркало.

Парни направились к нам с подносами. Валерия всё сильнее барабанила пальцами. А Рита улыбнулась свиньям.

– Несите стулья, – дал команду один из четверых, и другие трое пошла по залу в поисках стульев: – Познакомимся?

Парни поставили стулья вокруг нашего стола, вытолкнули наши подносы своими. Двое уставились на Риту, один начал есть, не обращая на нас внимания. Валерия сразу показала фак тому, кто с ней пытался пообщаться. А я спряталась в свою выдуманную оболочка, когда рядом со мной плюхнулся парень и начал смотреть на моё лицо.

– Мы уж думали в этом поганом санатории нет ни одной девчонки, а вас тут сразу три, – парень полненький, но не настолько, чтобы сказать, что он толстый.

– Мы лесбиянки, – буркнула Валерия, пиная ногой парня, который продвинулся к ней ближе.

– Чёрт, это же моя мечта! – тот, кто ел, вмиг проснулся.

– Пососётесь перед нами? Вот ты и ты, – полненький показал пальцем на меня и Риту.

– А может, вы друг с другом? – так сложно говорить, когда страх сдавливает, но защитная реакция работает на ура.

– Нас четверо, вас трое. Одна достанется на двоих. Чур моя та, что носит чёрную кепку.

Я подумала, Никите будет приятно, если я надену его кепку, и весь приём пищи её не снимала. После слов парня я подвинула от него стул подальше, и кепку сняла.

– Зачем же одну девушку на двоих, я могу составить им компанию, – голос Никита разорился рядом. Я повернула голову и заметила парня за спиной Риты.

Я не заметила, как Никита пришел, потому что парень рядом со мной закрывал весь вид за ним. Еще он постоянно смотрел на меня, и мне приходилось отворачиваться от него.