Непохожая на других

— Постой, я сейчас принесу вина.

К Долли подбежал Роберт и стал теребить ее за подол юбки:

— Мама, ты хорошо себя чувствуешь?

Она улыбнулась ему, обняла и поцеловала в макушку.

— Прекрасно… Как тебе нравятся ваши уроки?

— Эй, Бен, иди сюда, давай покажем маме, что мы умеем.

Пока мальчишки тусовались перед Долли, Тед принес вино и бокалы, поставил все это на кофейный столик и налил Долли вина. После этого он присоединился к мальчикам, и все вместе они начали возиться на полу у ног Долли.

Она испытывала, глядя на все это, странные чувства. Ей до боли было жалко Роберта: Майкл никогда не уделял мальчику столько внимания, сколько следовало бы, он никогда не устраивал для него такого праздника, какой, например, сейчас Тед устроил для своего сына. Роберт нуждался в том, что давал ему Тед, нуждался так же, как в еде или в материнской любви.

— Цыпленок, должно быть, уже готов, — провозгласил Тед, приводя себя в порядок. — Если вы хотите есть, ребята, то вам надо позаботиться о столе. Бен, порежь быстренько салат, а ты, Роберт, принеси хлеба.

— Долли, бери вино и бокал и неси все это на общий стол, — продолжал распоряжаться Тед. Он обратил внимание на грустное выражение ее лица. — Что-нибудь не так, Долли?

— Нет, все в порядке.

— Что-то я не чувствую искренности в ответе.

— Как там наш цыпленок? Я просто умираю от голода, — перевела Долли разговор на другую тему.

Тед был уверен — она чем-то обеспокоена, и он не понимал почему, а поэтому винил себя. Было абсолютно понятно, что Долли не очень хочет обсуждать с ним этот вопрос.

Тед проверил мясо вилкой и коротко бросил:

— Готово! Долли, подай зелень.

Трапеза происходила на дачном столике, который стоял в тени старого развесистого дерева. Долли смотрела на Теда и не могла понять, о чем он думает, она только надеялась, что он не сможет прочесть ее мысли.

После еды дети побежали в дом смотреть любимые мультики по телевизору.

Долли, отставив чашку, поблагодарила Теда за вечер и сказала, что уже пора уходить. Она зашла в дом, чтобы позвать Роберта. Телевизор стоял в гостиной, и когда Долли подходила к ее дверям, то услышала, как Роберт сказал:

— Это мой отец!

— Понятное дело, — с недоверчивой усмешкой ответил Бен. — Каждый ребенок во дворе говорит о том, что его папу показывают по телевизору.

— Он актер, вот почему его показывают по телевизору!

Долли открыла дверь и услышала голос Майкла. На экране она увидела своего бывшего мужа рядом с какой-то красивой женщиной. Это был Майкл. Он вел передачу.

— Это действительно отец Роберта, Бен.

На глазах у Роберта появились слезы, Долли обняла его и успокоила.

— Майкл Форвенд, — произнес Тед. — Я раньше не догадывался, что вы с ним как-то связаны.

— В этом нет ничего странного, ведь он никогда не появлялся в Сент-Джоне, — холодно ответила Долли.

— Он хороший актер.

— О да, — сказала Долли, и в ее голосе появилась горечь. — Он просто-таки выдающийся актер.

— Ты счастливчик, Робби. У тебя знаменитый отец, — пробормотал Бен.

Долли не удержалась:

— Эта известность дорого нам стоила. У него не было времени ни на семью, ни на то, чтобы воспитывать сына. Все его усилия только и были направлены на то, чтобы стать знаменитостью.

Когда Майкл на экране телевизора стал представлять публике какую-то леди, Роберт сказал с дрожью в голосе:

— Давай, Бен, смотреть мультики.

— О'кей. Ты можешь взять мои машинки и поиграть ими, пока мы смотрим мультфильм.

Тед взял Долли под локоть:

— Пусть дети поиграют, пойдем, я заварю тебе еще кофе.

Но Долли не хотелось больше кофе, ей просто хотелось сесть, положить голову на стол и заплакать.

— Тед, — оказала она, поборов свои чувства. — Я считаю, что нам следует отменить наше соглашение, до того как мы расскажем что-либо нашим детям.

— Что произошло? — удивленно спросил Тед.

— Пойми, что это будет опасная игра с чувствами. Ведь я, Бен и Роберт не сможем преодолеть в себе то, что мы чувствуем. Мы не сможем играть какие-то роли; ложь войдет в нашу жизнь. — И наконец, совершенно расстроившись, она закончила: — Я боюсь, что Роберт сильно привыкнет к тебе, Тед, если мы будем слишком часто встречаться.

— Но это и так уже произошло, поскольку Бен и Робби — друзья, — сказал спокойно Тед. — Наши дети и так уже привыкли к нам, они часто ходят в гости друг к другу. К тому же мы уже заключили договор, ты, наверное, забыла?

— Считай, что я изменила свое решение.

— Ты, наверное, просто устала, — сказал Тед. — Успокойся.

Выдержав небольшую паузу, Долли произнесла вяло:

— Мне надо идти…

— Мы же договаривались с тобой, что наше соглашение действительно лишь три месяца — это не так много.

— Мне не хочется играть в эти детские игры!

Тед прищурил глаза — он не терпел необязательности.

— Почему же ты сразу не сказала мне этого, почему ты все время меняешь свои решения?

— Если бы я сказала обо всем тебе сразу, то ты бы подумал, что я такая же, как и они, — те женщины, которые преследуют тебя, — парировала Долли.

Она улыбнулась, немного подождала и продолжила:

— Если тебе интересно, то у меня есть причина изменить решение. Буду откровенна — мы не дети. Когда ты натолкнулся на меня в дверях и случайно обнял, мне очень хотелось, чтобы ты не отпускал меня…

Хотя Тед был крайне удивлен ее словами, однако не растерялся.

— Я не верю тебе, — сказал он. — Мне казалось, что я тебе антипатичен. Поэтому я и выбрал для соглашения именно тебя. Меньше риска для обоих.

— Я не могу побороть своих чувств, ты мне нравишься, — произнесла она с жалкой улыбкой. — Если не хочешь, чтобы я преследовала тебя, то лучше давай расторгнем наше соглашение прямо сейчас.

— Не надо играть со мной в эти игры, я не люблю этого. Я слишком хорошо знаю приемы двойной мотивации из практики.