Неполная дура

— Разбудим?

— Да что толку? Он все равно ничего сказать больше не сможет! Я этот тип мужиков знаю. Болтают, болтают, на подвиги собираются, а потом бац! И в один момент он уже спит. Хорошо еще, если сам до кровати добраться сумеет.

Инна, которая провела сегодняшнюю ночь на коврике, покосилась на нотариуса с сочувствием. А потом, облокотившись на безмятежно дрыхнущего нотариуса, подруги принялись обсуждать то, что им удалось узнать.

— Значит, вторую сестру Геры зовут Прима Зайчик. И она поет.

— В театре!

— Откуда знаешь?

— Юлиан Иванович вроде бы Мите так говорил.

Мариша недоуменно поморщила нос.

— Где это в Павловске театр находится?

— Она, может быть, в Питер на работу ездит.

— На какую работу?

— В театр. Петь. Это не так далеко, как кажется. На маршрутке до метро «Московская» минут за сорок обернуться можно.

— Но театров в городе много. Драматических, академических, государственных, имени такого-то, имени сякого-то. Одним словом, на любой вкус. И в каком из них мы будем нашу Приму искать?

— Можно обзвонить их все. У меня есть справочник.

— Видно, придется.

И озабоченные подруги, осторожно устроив нотариуса поудобней среди салатников и подложив ему под щеку несколько смятых салфеток для дополнительного комфорта, потихоньку покинули «Пир во время чумы». Раскрасневшиеся лица гостей в полумраке выглядели страшновато. Людочка уже снова сцепилась с Полиной, жарко выясняя, кто из них больше любил покойного. Елизавета Петровна тоже увлеклась спором. Другие гости внимали им, время от времени отпуская комментарии.

Так что на отступающих подруг никто не обратил внимания. Многие гости тоже уходили. А тем, которые еще оставались, не было уже никакого дела до окружающих.

На этот раз подруги двинулись к Инне. Ей надо было переодеться после вчерашних танцев и сегодняшних поминок. Пока они ехали, покачиваясь на заднем сиденье такси, Мариша внезапно произнесла:

— Я все-таки думаю, что Этна прячется где-то в городе.

— Почему?

— Мне показалось, что я видела ее сегодня на кладбище.

— Да ты что! — ахнула Инна. — Где? Когда? Почему мне не сказала?

— Ты с нотариусом ворковала. И потом Этна уже уходила.

— Но ты ее догнала? Поговорила с ней?

— Нет! Я даже не уверена, что это в самом деле была она.

— Как же так?

— Я же с бодуна была, — призналась Мариша, не любившая скрывать или отрицать всем и так очевидные факты. — Ну, погналась за ней, а сердце так застучало и кровь в голову бросилась, что пришлось мне остановиться и передохнуть.

— И что?

— Пока отдыхала, эта женщина ушла.

— А почему ты решила, что это была именно Этна?

— По волосам. Белые волосы. И вела себя подозрительно. Чуть ли не на карачках за могилами пряталась. Просто удивительно, что я ее вообще углядела.

Инна замолчала. С одной стороны, было хорошо, что Этна где-то в городе. Узнают, где именно, и далеко тащиться не придется. А с другой… Если она прячется в городе, вдруг убийца Герасима найдет девушку раньше самих подруг.

— Ой, а вдруг ей тоже голову отрубят? — внезапно ужаснулась Инна. — Как брату? Или зарежут, как Стеллу?

Водитель такси беспокойно завертел толстой шеей. Разговоры подруг заставили его разволноваться. Такое обилие убитых знакомых у его пассажирок наводило толстяка на нехорошие размышления.

— Девчонки, — обратился он к ним. — А ничего, что я к вам спиной сижу? Вы сами-то как? Нормальные?

— С поминок едем, — грустно сообщила ему Инна.

Это признание ничуть не успокоило водилу. И всю дорогу он одним глазом косился на подруг, явно подозревая их в намерении отсоединить его собственную голову от туловища или сделать с ним еще что-то такое же ужасное.

Приехав домой, Инна первым делом бросилась в душ. А Мариша — к заветному столику в прихожей. Бедолага на кривых ножках просто ломился от обилия бумажных справочников разной степени пухлости и разной степени давности. Помимо справочников в его ящичках красного дерева хранился еще и прочий бумажных хлам.

Начиная с просроченных рецептов на антидепрессанты, которые Инна собиралась рано или поздно отоварить. Для чего нужно было всего лишь поправить старую дату на более свежую. А чего лишний раз к врачу ходить? Все равно ничего нового от осенней хандры и отсутствующего мужа он ей не придумает. И заканчивая обрывками газеты, бумажными салфетками, кусками коробок от конфет, одним словом, любой подходящей бумажкой, на которой мог уместиться хотя бы один, а лучше несколько телефонных номеров или адресов.

Все это безобразие Марише пришлось выгрести, чтобы добраться до «Желтых страниц». Попутно она уронила на пол свою сумку и из нее помимо всякой мелочи вылетела тетрадочка в зеленой обложке.

— А-а-а! — обрадовалась Мариша. — Именно тебя-то тут и не хватало.

Она хотела сунуть тетрадь обратно в сумку, но неожиданно заинтересовалась. Ведь зачем-то она ее захватила из дома Юлиана Ивановича. Так и есть! Чуть Маришу не подвело. На последней странице был детский рисунок. Рисовал мальчик. Рядом с ними стояли еще четверо детей. Феликс, Прима, Герасим и Зуля. Последняя была девочкой, самой младшей в семье, если верить картинке.

— И кто такой этот Феликс? — задумалась Мариша.

Но пока следовало отыскать хотя бы Приму. По крайней мере про нее было известно довольно много. Раздобыв толстый том справочника, Мариша открыла нужную букву и принялась аккуратно водить пальцем по столбцам.

— Мама моя! — вырвалось у нее. — Сколько же тут этих театров!

Количество их просто пугало. Особенно Маришу, у которой к театрам было сложное отношение. Среди прочих она нашла также и театр «Эксперимент», куда водил ее вчера Надир. Решив, что начнет именно с него (так сказать, по блату). Мариша набрала заветный номер. Там в театре к ее вопросу отнеслись с пониманием. Но заверили, что Примы Зайчик у них нету.

— Если вам сгодится, у нас есть другая звезда — Красная Шапочка.

Одним словом, Маришу в экспериментальном театре всерьез не приняли. И еще поиздевались над ней. Но не лучше обстояли дела и в других театрах, которые девушка принялась обзванивать по алфавиту. Во многих местах, услышав ее вопрос, просто бросали трубки. Где-то ругались за идиотские шутки. В одном театре пообещали сообщить о хулиганстве в милицию. И в кукольном театре, куда Мариша позвонила просто потому, что уже отупела и не различала, куда звонит, над ней долго прикалывался молодой человек, предлагая по очереди позвать к телефону всех кукольных персонажей.