Неполная дура

— Пойдем, мне нужно кое-что тебе сказать, — прошептала она на ухо Марише.

А где можно хотя бы отчасти уединиться в переполненном ночном клубе? Разумеется, подруги пошли в дамскую комнату.

— Перед самым выходом мне позвонила Анька.

— Анька! Как она?

— Ужинала со своим следователем! — отмахнулась Инна.

— У них прогресс в отношениях?

— Не в этом дело! Она мне рассказала потрясающую новость.

— Какую?

— Только это тайна! Ратушев открыл ее Аньке после двух бутылок шампанского и ста граммов водки.

— Анька столько выпила? — ужаснулась Мариша.

Она-то знала, что Аньку хмель забирает быстро. А уж от шампанского плюс водка она и вовсе дуреет. После такого коктейля она могла открыть и не одну ужасную тайну, а целый десяток. Только кто же в них поверит?

— Да не она выпила! Ратушеву своему она споила! И после этого он открыл ей страшную тайну. Но велел никому об этом не говорить.

— Ну?

— Стоишь? Держишься? А то упадешь сейчас!

— Говори уже! — не выдержала Мариша.

— Оказывается, Герасим оставил завещание. Об этом еще никто не знает. Только следователь. То есть сам Ратушев. Ну, Анька, я и ты теперь. А больше никто!

— И что?

— И по этому завещанию все свое имущество и деньги он оставил… Никогда не догадаешься, кому!

— Кому?

— Своей бухгалтерше!

— Кому?

— Стелле!

Мариша в самом деле едва удержалась на ногах. Новость ее поразила до самых печенок. Вот уж верно, ни за что бы не догадалась.

— Но почему?

— Почему он это сделал?

— Да. Разве они с ней тоже родственники?

— Нет. То есть не знаю. Сведений таких у меня нет. Но ты же помнишь, какие отношения были у Геры с его родными? С женой он разводился и ей оставлять явно ничего не желал.

— Да. А на свою мать был обижен.

— И вряд ли сумел забыть эту обиду. Тем более что и Елизавета Петровна, я так поняла, ничего не делала, чтобы вымолить у брошенного когда-то сына прощение за свой поступок.

— Но почему именно Стелла?

— Ты лучше подумай теперь, кому в первую очередь была выгодна ее смерть?

Мариша старательно подумала и схватилась за голову.

— Ой!

— Вот именно! Семье Геры. Его жене, его матери и его сестричке обжоре. Чтобы такую прокормить, ресторан просто позарез нужен!

Мариша не сводила широко раскрытых изумленных глаз с подруги. Наконец первый шок прошел. И ему на смену пришел здоровый скепсис.

— А ты уверена, что это правда?

— Какой смысл Ратушеву врать Аньке?

Смысла в самом деле Мариша не видела. А Инна продолжала делиться с ней своими соображениями.

— Завтра нам, кровь из носа, надо побывать на похоронах и поминках Геры. Понаблюдаем, как будут вести себя его родственники. Завещание, я так поняла, еще не оглашено. Нотариус прибудет с ним завтра прямо на кладбище.

— Почему так странно?

— Такова была воля покойного!

— Погоди, но если завещание еще не оглашено, то откуда же Ратушев узнал его содержимое?

— Герасим оставил специальное распоряжение на этот счет.

— Да?

— Каковы бы ни были обстоятельства его смерти, а в особенности если они вызовут сомнение в ее естественных причинах, то нотариус был должен немедленно явиться с завещанием к следователю.

— Почему же не явился?

— Его эти дни не было в городе. Как только вернулся, сразу же поспешил в милицию. А завтра явится на кладбище.

— Мы обязательно должны тоже быть там!

— И посмотреть на реакцию родных Геры!

Приняв решение, подруги наконец смогли расслабиться. Давненько им не случалось гулять на всю катушку. День рождения Аньки, где они планировали оторваться, оказался смят и смазан из-за гибели Геры. А потом на подруг навалились с разных сторон дела и проблемы. Конечно, они и сейчас никуда не делись. Но все же существенно отдалились. И так уж подругам захотелось немного отдохнуть и забыться, что они не смогли отказать себе в этом маленьком желании.

Наутро подруги обнаружили себя в квартире Мариши. Их кавалеров и след простыл. О том, что они вообще были, свидетельствовала лишь краткая записка, прилепленная скотчем в изголовье огромной Маришиной кровати из резного дуба. Кровать была тонирована в светло-кремовый цвет и была совсем новенькая. Стоила она целое состояние. И поэтому скотч Мариша отрывала со стоном протеста.

Инна дрыхла, свернувшись калачиком, рядом с кроватью на коврике из тибетской овчинки. К счастью, ворс на нем был очень густой и пышный, так что снизу простудиться Инна при всем желании просто не могла.

— Инна, — позвала подругу Мариша. — Что ты там делаешь?

Не открывая глаз, Инна промычала:

— Холодно.

И поежилась. Сверху ее обдувало сквознячком из приоткрытой форточки.

— Бедняжка! — расстроилась Мариша, набрасывая на подругу теплое покрывало из мягкой верблюжки.

А сама осталась в позе лотоса, вспоминать отдельные эпизоды вчерашнего вечера. Они охотно вспоминались. Но целой картины сложить из них никак не получалось. Например, вот как они с Инной оказались дома, Мариша не помнила совершенно. И принялась читать записку. А прочитав, машинально взглянула на часы и завопила:

— Инна! Вставай! Мы опаздываем на похороны Геры!

Инна подскочила. Очумело оглядевшись по сторонам, она спросила:

— А почему я на полу?

— Думаю, у тебя уже не было сил добраться до кровати. Вот ты и заночевала на первом подходящем уютном кусочке.

— Какой позор! — простонала Инна. — Докатилась. Сплю на дерюге.

— Это не дерюга! Это руно.

— Ах, какая разница. Где моя сумочка?

Сумочка хотя и с трудом, но все же обнаружилась в прихожей. Инна принялась шарить в ней. И вскоре побледнела.

— Мариша, я потеряла свой мобильник! А у меня там все номера телефонов!

— Не может быть, поищи получше!

— Где? — взвилась Инна. — Я обыскала всю сумку! Нет его в ней!

Мобильник обнаружился, когда Инна окончательно смирилась с его утратой. И даже начала прикидывать, какую бы новую модель ей прикупить. И вдруг услышала:

— Инна, а это что тут лежит? Не твой телефон случайно?

Инна примчалась на голос подруги. И в самом деле обнаружила свою трубку, мирно лежащую на кухонном столике и подзаряжающуюся от розетки. Видимо, вчера ночью Инна заботливо пристроила ее тут, а наутро сама забыла. Но не успели подруги порадоваться найденному мобильнику, как Мариша отправилась умываться в ванну и вернулась оттуда мрачно-сосредоточенным лицом.