Неполоманная жизнь

– И все-то ты знаешь, – Керес не очень нравились ироничные нотки, обосновавшиеся в ее голосе, но остановиться у нее никак не получалось, – и все-то ты можешь объяснить…

– А я давно пришел к выводу, что обосновать, именно обосновать можно всё. Всё, что угодно! Другой вопрос – принять для себя это обоснование или нет. Ну вот, смотри, – Железнов кивнул в сторону эфирного монитора. – Андрей, кто у нас там?

– Там у нас, – подал голос Борисов, – двадцатый – Чернова, и… – Андрей наблюдал, как Дикало запустил в очередной раз лототрон, – …ни хрена себе! Строева! Двадцать девятый. Да это… Это – почти финал! Во всяком случае, та, кто сейчас победит, будет в финале!

– Почему? – Наум оторвался от мониторов.

– Сопоставимый рейтинг из восьми оставшихся – только у Ксюши Соболевой.

Ольга Чернова, шатенка с длинными густыми волосами, изумительной, очень сексуальной фигурой, в этот раз – в белой тунике, перехваченной на талии поясом, и Екатерина Строева – зеленоглазая брюнетка с холодным взглядом, субтильной фигурой и непропорционально большой грудью – в черном коротком облегающем платье на шнуровках везде, где это только прилично, под аплодисменты аудитории продефилировали от выхода из «Пентагона» до круглой части подиума, разделенной на две части.

– Белый сектор – Ольга Чернова, оранжевый сектор – Екатерина Строева! – ведущий представил участниц самой сильной пары третьего тура – четвертьфинала.

– Оля! По традиции белый сектор начинает первым, – Дикало приблизился к подиуму. – Вы будете делать свой выбор, стоя на месте, или снизойдете?

– Конечно же, снизойду.

Алексей подал Ольге руку, помогая спуститься с подиума, при этом рот у него, как и положено, не закрывался:

– Олечка, ну куда, куда вы направились? Здесь же одни красавцы. Ну, зачем они вам?!. Они всю жизнь будут любоваться только собой и распускать при этом хвост. Олечка, куда вы смотрите?!. Мне кажется, что самые преданные мужчины – это невысокие, в меру упитанные. Как Карлсон, такие, как я… Олечка, что вы там высматриваете?!. Обратите внимание на ведущего!

– Она ведь не выбирает, – Ленка внимательно смотрела на эфирный монитор, – она себя демонстрирует.

– Думаю, она права, – отреагировал Железнов, наблюдая, как Ольга очень эффективно демонстрирует свою прекрасную фигуру и очень аппетитную попку, фланируя вдоль аудитории. – В любом случае, ты же понимаешь, фактор ее красоты будет присутствовать в результатах голосования.

Независимо от того, кого она выберет. Этот фактор присутствует в любом туре. И я склонен считать, что он – во многом определяющий. Независимо от ума, интуиции и прочих достоинств.

– Да уж, – протянула Керес, – это не «среднестатистический» выбор, – Ленка кивнула на эфирный монитор, на котором рядом с Ольгой Черновой стоял высокий, достаточно молодой, где-то около двадцати пяти, человек, тип – «скандинав». – Ишь, какого мужика себе отхватила.

– Согласен. Представительный мужчина. Принцип – «Красивая пара». Посмотрим, сработает ли это в ее пользу.

– Интересно, чем ответит Строева?

– Смотри-ка, это существенно ближе к «народу», хотя к стандартам тоже не отнесешь.

Катя Строева выделила такого же, как и она, субтильного мальчика, практически одного с ней роста, но… Но – с очаровательной, располагающей к себе улыбкой во все лицо.

– Мне кажется, Катин выбор точнее, позитивнее. Да и сама она выглядит более эффектно.

– Андрюха, – подал голос Наум, как оказалось, успевающий не только «рулить» шестью камерами. – А что говорит «Джульетта», если бы они встретились в первом туре?

– Проникся… – сам себе пробубнил Борисов. – Счас… – Андрей смоделировал заданную ситуацию. – Ага. Плюс пять – семь голосов в пользу Строевой.

– А сейчас? – аудитория заканчивала голосовать, на табло высветилось значительно больше оранжевого цвета. – А сейчас – тридцать один/двадцать в пользу ее же, Строевой. Плюс одиннадцать голосов.

– Ну, вот и ответ. Как минимум, шесть голосов за счет более удачного выбора мужчины. Для данной аудитории, конечно же.

– А по поводу эротики… – Железнов наблюдал, как Дикало в очередной раз крутит барабан, вызывая новую пару. – Ленка, ты же знаешь, что грань между эротикой и пошлостью очень условна. Каждый определяет ее сам для себя. Поэтому я и отказался от легкой эротики, хотя идеи были…

*** (1)(22) Маша Офис телекомпании

За 7 месяцев и 4 дня до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится». Вторая половина мая. Среда. 12.30

Железнов сидел в своем кабинете за компьютером и строил в «xls» график платежей по производству еженедельной программы «Хочу сниматься в КИНО!», автором которой был не кто иной, как «гений» и Сашкин друг – Наум. Еще раз сопоставив график платежей с графиком поставок программ по проекту, Железнов «прицепил» оба к договору в виде приложения и отправил всё на печать. «Так, с договорами на сегодня вроде бы – всё… После обеда – в студию – на прогон с девчонками. В пятницу – прямой эфир, где все уже будет по-жесткому. Без повторов. И без посторонней помощи: каждый – сам за себя. Вернее – каждая. А сейчас… сейчас нужно «прогнать» их через все этапы «на тренажере», чтоб «прочувствовали» и «вошли в тонус». Полчаса – на каждую. Сегодня – шестнадцать и завтра шестнадцать. Если часа в три начнем, то – к полуночи, ну, край – к часу ночи – закончим.

В свое время, когда Генеральный предложил Железнову стать креативным продюсером по его проекту, он же одновременно предложил ему на некоторое время приостановить его основную деятельность на канале в качестве главного финансового координатора:

– Саша, проект сложный, и мы с вами договорились, чтобы вы принимали непосредственное участие в его создании. В качестве креативного продюсера проекта. Учитывая вашу нынешнюю занятость в финансовом департаменте, может быть, приостановить ее на время? Что вы думаете? Я могу позвонить нашему финансовому директору и попросить его – Генеральный улыбнулся – освободить вас от исполнения ваших прямых обязанностей на период существования проекта.

– Да нет, спасибо, Александр Борисович, с Фюрером…

– С фюрером?

– А… да, извините, вы же не в курсе. Между собой мы зовем его Фюрером, вождем то есть, так сложилось. С очень большой долей уважения, впрочем. Так вот, с Фю… извините, с финансовым директором я решу вопрос самостоятельно, если не возражаете.

– Да уж, конечно, не возражаю. Но если будут проблемы…

– Думаю, что не будут.

– Ну, смотрите.

Как Железнов и предполагал, Фюрер не согласился. Вернее – согласился, но не сразу и не на всё. В результате «долгих и тяжелых боев»:

– Зачем тебе это нужно? Тебе и так заплатят за формат!

– Это мое детище! Мой ребенок! И я не хочу, чтобы он вырос «уродом»!

– Пусть возьмут профессионала!

– С пустым взглядом! И шаркающей походкой!

– При чем здесь это?!.

– Ему денег надо платить! Много денег!

– А ты – бессеребренник!

– Практически. У меня есть зарплата на канале, мне больше не надо! Пока, конечно же!

Фюрер не то чтобы сдался, а «отошел на заранее подготовленные позиции»: