Неполучившийся коммунизм. Книга 2

Пришлось ждать больше полугода, пока Шелепин не войдёт в курс дела, продолжать командовать строительным потоком, проводить совещания с подрядчиками, бегать с актами госкомиссий. Наконец так замотался, до ручки, пригласил Шелепина к себе:

– Николай Игнатьевич, не могу больше тянуть и старую работу, и выполнять новую, берите обстановку в свои руки. Акты буду помогать подписывать. Займусь новым большим делом, организую «Рабочую эстафету».

– Что-то новое.

– Это что-то вроде нашего социалистического соревнования, только с нашими субподрядчиками и поставщиками. Стимулируем их для повышения производительности труда и равномерной поставки материалов. В нашей работе они значат много. Можно сказать, они наши работники: работают на нас, мы им оплачиваем работы, а спросить с непосредственных исполнителей не можем, поощрить тоже. Возьмём сантехников: сколько времени по их вине простаиваем?

– Козлы они, вообще-то.

– Вот-вот. А если кроме простых производственных договоров, заключим договора с бригадами сантехников, электриков, лифтёров, слаботочников, поставщиков цемента? Понимаете, здесь уже инициатива в работе пойдёт не от их начальства, а с низов. У нас с вами опыт есть, как поощрять инициативу: ковры, другое.

– Да, в своё время мы на этом хорошо поднялись.

– Представляете, завернём то же, только в широком масштабе?

– Необычно как-то, ни у кого не слышал о такой организации работ.

– Поверьте, сами бригадиры субподрядных организаций не позволят своему начальству срывать работы на наших объектах, своевременно не завозить материалы.

– Геннадий Евгеньевич, как-то всё это не дела парткома. До вас ни один секретарь этим не занимался.

– Чьи, по-вашему, это заботы?

– Администрации ДСК.

– Один я и не собираюсь делать. Вы правы, аппарат же это и будет делать. Дело парткома – организовать, закрутить, сдвинуть болото с места.

– Мне что нужно делать?

– Лично вам – ничего. Просто легче работать станет. Видите, как они себя ведут: решения планёрок не выполняют, сроки срывают, допускают брак в работе. Теперь будет по-другому, интерес в конечном результате станет общим. Да, так никто ещё до нас не делал, а мы будем. Посмотрите, не пройдёт и полугода, всё изменится к лучшему.

– Сами-то они захотят?

– Вот как раз сами они и говорили со мной, только предлагают их забрать к нам. Забрать не получится.

Я не против, только времена ещё не пришли, когда это можно будет сделать. Соревнованиями увязать наши коллективы нам вполне по силам.

– Я и не знал, что так можно.

– Многого мы ещё с вами не знаем. Смотрите, чего в стране творится?

– Что конкретно?

– Хаос… У нас в ДСК мы способны всех исполнителей подчинить конечной цели – квадратному метру.

– Геннадий Евгеньевич, я в этом ничего не понимаю. Не хочу голову забивать. Занимайтесь. Чего надо от меня – говорите.

– Пойдёт, только вы теперь обстановку сами держите в руках. Тут я справлюсь. Есть и ещё соображения позначимей. Скоро к нам в Тюмень приедет Ельцин из ЦК КПСС, посетит наше предприятие, будем готовиться.

Действительно, наряду с другими предприятиями Ельцин посетил завод ДСК. Его сопровождала солидная делегация приезжих из Москвы и местных начальников: секретарь обкома, горкома, райкома партии, министры, начальник Главка. Викулов к тому времени ушёл на повышение. На его место прислали бывшего подчинённого Строева – начальника потока ДСК «Сибжилстроя» Лопатина.

Ельцин потребовал каску. Мы были к этому готовы, подготовили завод, вычистили, вымыли. Как-никак – бывший начальник ДСК Свердловска.

Завод ему понравился. Уже на выходе с территории завода заметил группу рабочих, стоявших поодаль на складе готовой продукции. Вернулся, подошёл, поздоровался:

– Как живёте, товарищи?

– Ничего, неплохо.

Вперёд выдвинулась щупленькая женщина, крановщица мостового крана:

– Не слушайте их, плохо мы живём.

– А что так?

– Квартир нам не дают. Работаю здесь пятнадцать лет, когда получу – не знаю.

– Мало строите?

– Строим много, а не дают.

Ельцин высокий, посмотрел поверх голов:

– Кто председатель горисполкома?

– Я, Борис Николаевич.

– Дайте ДСК землю, построить себе дом, да побольше.

– У нас чертежей нет. Сто лет делать будут.

– Дайте землю с готовым проектом.

– Построим, а они у нас заберут.

Ельцин начал нервничать:

– Где тут секретарь парткома, только здесь был?

Строев вышел из-за спины начальника Главка:

– Здесь я.

– Начальнику Главка даю распоряжение – ничего не отнимать. Если кто будет мешать – вот секретарь парткома, как ваша фамилия?

– Строев.

– Товарищ Строев поставит меня в известность.

Повернулся и, не прощаясь, пошёл прочь. Свита потянулась за ним. Строев, Лопатин, группа людей смотрели им вслед. Строев прервал молчание.

– Ну вы и даёте. Откуда у вас столько смелости? – обратился он к крановщице.

– А чего я не так сказала? Всё правильно. Пусть погоняет наших начальников, может, теперь о народе подумают.

– Спасибо вам от лица коллектива. Мы бы на такое не осмелились.

– Вам поручили? Крутитесь, теперь ваша очередь.

Разошлись.

На завтра звонок начальнику ДСК из горисполкома:

– Приезжайте, передадим чертежи на дом в четвёртом микрорайоне.

Поехал Строев с начальником ПТО, получили, отписали по накладной. Позже получили распоряжение о передаче земли. Собрали заседание парткома, обсудили, что и как делать.

Решили строить дом хозспособом, за свой счёт, в нерабочее время. Отделку выполнять с привлечением будущих жильцов. Составили списки своих работников, поскольку в рамках рабочей эстафеты необходимо заинтересовать в сдаче дома субподрядчиков, запланировали несколько квартир и для них, несколько штук на Главк, казалось – никого не обидели. Документы оформили в профкомах, передали в город и Главк.

Работа закипела, не сказать – во вред остальных объектов. Дом рос на глазах. За четыре месяца монтаж четырёхподъездного девятиэтажного дома закончили. К лету его предъявили на госкомиссию.

Тогда всё и началось. Главк с распределением не согласен, город не согласен. Начальник ДСК Лопатин ушёл в «кусты»:

– Вы затеяли, вы и разбирайтесь.

Строева таскали по инстанциям, давили и сверху, и снизу, и сбоку. Кто-то из коллектива не выдержал, глядя на безобразие начальников, и обо всём написал Ельцину письмо. Понятное дело, к Ельцину оно не попало, переслали в Обком КПСС, спустили в город. Там сочли, что это сам Строев устроил от третьего лица. Его вызвал председатель горисполкома: