Неправильный

Люк еще не прикоснулся ко мне, он только смотрит мне между ног, я раскрыта для его взгляда, пока он трогает себя. Чувствую, как влага собирается у моего центра, еще немного и она потечет наружу. Я знаю, Люк тоже ее видит, потому что стонет и встает на колени у кровати и лижет мою щелочку языком, пробуя меня.

Выгибаю спину. Его лицо у моей промежности — это моя погибель. Он сжимает мои бедра и раздвигает их шире, чтобы раскрыть мою попку.

— Тебе нравится, когда мой язык у тебя в попке, не так ли? — бормочет он, обводя языком дырочку.

Я не отвечаю, Люк шлепает мою раскрытую киску и я подпрыгиваю от дополнительного притока крови, который сводит с ума.

— Да, нравится, Люк. Ты знаешь, что нравится.

— Конечно, знаю, но хочу услышать, как ты это произносишь.

— Мне нравится, как ты трогаешь меня, Люк. Я чувствую себя в безопасности, даже когда ты делаешь вещи, которые должны меня пугать.

Он целует внутреннюю поверхность моих бедер, пока я говорю.

— Спасибо, — говорит он и запускает язык мне в попку, а два пальца в киску. — Думаю, тебе нравится чувствовать мои пальцы, почти так же, как и мой член. Правда?

— Предпочитаю твой член, но твои пальцы великолепны, — отвечаю я, прежде чем он придумает другой способ, как подразнить меня за безмолвие.

— Я собираюсь так жестко от трахать тебя, что завтра, все твое тело будет ныть.

— Да, — соглашаюсь я, двигая бедрами ему навстречу, пытаясь добиться давления на клитор.

— Люблю твои узкие дырочки, малышка. Люблю то, что я единственный, кто в них был, — он водит пальцами внутрь и наружу. — Ты невероятно чиста, для такой маленькой шлюхи.

Я кончаю, его волшебные пальцы, творят чудеса внутри меня, а грязные словечки перебрасывают через край. Он вытаскивает пальцы и погружает их в попку, уже покрытую моей же влагой. Внезапное вторжение причиняет боль, тело сотрясает от оргазма и боли в попке. Это усиливает оргазм, я не уверена, что смогу с ним справиться, и начинаю кричать.

— Шщщ, малышка, все хорошо, — утешает Люк, целуя мою грудь и продолжая растягивать попку пальцами. Он растопыривает пальцы, отчего я раскрываюсь еще шире, чем раньше. Жжется, но мне нравится эта боль. Он сильнее прикусывает мой сосок, продолжая расширять попку и мое тело не понимает, на какой боли сосредоточиться.

Вынув пальцы из моей задницы, Люк усаживает меня и развязывает руки.

— Лицом вниз, задницу вверх, — он сильно шлепает по ягодицам и я становлюсь коленями на край кровати, приподнимая попку и опираясь на локти. Эта позиция мне знакома.

Люк достает смазку из тумбочки. Эту смазку я уже видела., когда рылась в ящиках Люка, еще в первую ночь в этой квартире, в октябре. Поставка презервативов прекратилась, как только мы перестали ими пользоваться. Но возобновилась, после моей рвоты в порыве похмелья, в прошлом месяце, а смазка была там, все время. Люк частенько упоминал об анальном сексе, и я не настолько наивна, чтобы сбрасывать со счетов то, что смазка была здесь до меня.

Пальцы Люка, все еще, у меня в попке и он говорит о том, как сильно хочет ее трахнуть, но я не чувствую себя загнанной в угол. Мне любопытно. Все, что Люк делает со мной, он делает хорошо. Даже если и слегка болезненно, но хорошо. Мне нравится ощущать его пальцы в попке, когда его рот у моего клитора. И я знаю, он получает удовольствие от моего пальца в его заднице, когда его член у меня в горле.

Он встает позади меня с тюбиком смазки в руке и скользит в меня одним движением, открывая крышечку тюбика и покрывая смазкой два пальца.

— Я собираюсь трахать пальцами твою задницу, пока мой член будет в твоей киске, — говорит он, засовывая палец мне в попку. — Чувствуешь его? Я чувствую пальцем свой член, через тонкую перегородку твоей узкой задницы, — он толкается членом глубже и одновременно скользит пальцем вперед и назад в моем анальном проходе. Это так чертовски узко — быть заполненной в двух отверстиях. Люк выдавливает из тюбика больше смазки и погружает второй палец. Я вздрагиваю и извиваюсь на кровати.

— Стой, — свободной рукой, Люк шлепает меня по бедру. — Подожди, — я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него. — Подожди, у меня вопрос.

Люк останавливается, вынимает из меня пальцы и член, он тянется к тумбочке за салфеткой и вытирает пальцы, не сводя с меня глаз.

— Что такое, Софи?

— Хмм, — я прикусываю губу и задерживаю дыхание. — Сузится ли все обратно?

Люк остается бесстрастным, но приподнимает бровь. То есть, он не понимает, о чем я говорю?

— Сузится ли мое анальное отверстие до обычного размера? — я киваю в сторону его члена. — Ты действительно большой. Смогу ли я, кхм, нормально какать, после этого?

В комнате гробовая тишина. Спустя несколько секунд, показавшихся мне минутами, Люк надрывается от смеха. Он сидит на краю кровати, упираясь локтями в колени и повторяет:

— Боже, Софи.

— Ты мудак! Ты на до мной смеешься? Ты гениальный врач: «Можешь спрашивать меня о чем угодно, Софи. Не стесняйся, Софи», — я все еще стою на коленях, и смотрю на него через плечо. Переворачиваюсь и сажусь задом на кровать, притягивая колени к груди. — Лжец! — вырывается у меня.

— Софи, — предупредительный тон.

— Ты бы предпочел, чтобы я получила ответы у своих подруг? «Хей, девчонки, у Люка член как у осла и он хочет засунуть его мне в задницу. Что меня ожидает?» — я ползу к краю кровати. — Позвоню Дженне, прямо сейчас, придурок, — я начинаю вставать, но Люк обнимает меня и тянет к себе на колени.

— Прости, малышка, — говорит он и прикасается пальцем к кончику моего носа. — Ты права, я просто думал, что твои вопросы будут озвучены до того, как я приближу свой член к твоей заднице.

Я кладу ладонь на его грудь и смотрю ему в лицо. Жду.

Он прочищает горло.

— Твое анальное отверстие будет в порядке. При правильном растяжении и наличии смазки, твой анальный проход не пострадает, и ты продолжишь… — он делает паузу, вспоминая использованное мной слово — какать, как и раньше. Но растяжение и смазка необходимы. Поняла?

Я киваю.

— Хорошо. Теперь мне нужна минутка. Не думаю, что смогу трахнуть тебя прямо сейчас.

Мои глаза расширяются, я бью его ладонью в грудь и сползаю на пол, становлюсь между его колен и беру в руку член. Он по-прежнему твердый, но не совсем. Я сжимаю его рукой.