Непредсказанное убийство

– На вас жалуются, Цвика, – сообщил он адвокату, после того, как тот представил Головлеву. – Инспектор Алон считает, что добившись освобождения госпожи Головлевой, вы помешали нормальному ходу следствия.

– Да?

– Чтобы не усиливать его чрезмерную подозрительность, предлагаю покинуть это идиллическое место, – предложил Розовски. – Не стоит давать ему пищу для очередного недовольства. Вообще он хороший парень, но ужасно не любит, когда я лезу, как он считает, в его дела. По-моему, он просто считает мой уход из полиции предательством по отношению к нему лично. Я вам не говорил, по-моему, Цвика, но в свое время он был моим учеником. Каковы ваши планы? – спросил он, глядя на Головлеву. Женщина пока что не произнесла ни слова. Она смотрела в сторону отрешенно-рассеянным взглядом. Лицо ее было спокойным. Или, скорее, равнодушным. «Да, она же не знает иврита, – вспомнил Розовски. – Наверное, это невежливо, но повторять все сказанное для нее…» – Так что? – снова обратился он к адвокату. – Куда вы собираетесь?

– Вы же хотели побеседовать с госпожой Головлевой, – напомнил ему Грузенберг.

– Ну не здесь же!

– Может быть, для начала отправимся к вам в офис? – предложил Цви. – Потом я отвезу ее к родственникам.

Натаниэль перевел его предложение Головлевой.

– Послушайте, – сказала вдруг она, – я ведь не просила нанимать частного сыщика. Меня никто не спрашивал. С какой стати я должна ехать куда-то и отвечать на какие-то вопросы? Пусть полиция занимается своими делами. А я займусь своими. Я хочу отдохнуть. И никого не хочу видеть. Скажите ему, чтобы он отвез меня домой.

– Что она говорит? – спросил Грузенберг.

– Так, ничего, – ответил Натаниэль. – Просто благодарит вас за внимание. И просит отвезти домой. Имеется в виду – Яффо. Собственно, я не возражаю. Можно задать несколько вопросов по дороге.

11

По дороге Натаниэль Розовски совершенно неожиданно вспомнил, что сегодня еще не завтракал и не обедал.

– Давайте заедем на несколько минут в кафе, – предложил он. – Тут, по дороге.

Грузенберг не возражал. Головлева, когда детектив обратился к ней, поморщилась, но промолчала.

– У меня гастрит, – сообщил Розовски извиняющимся тоном. – Я должен соблюдать режим питания. Это совсем недолго.

Она равнодушно пожала плечами.

– Вот и отлично… Остановитесь здесь, Цвика.

Они подъехали к кафе «Тоскана».

– Итальянское кафе, – сказал Натаниэль. – Вы составите мне компанию? Я буду чувствовать себя неловко, если вам придется ждать меня в машине.

– С удовольствием, – ответил адвокат. – Я, кстати, тоже не успел поесть. Только кофе – дома и у вас.

– А вы? – спросил Розовски. – Вас накормили в полиции?

– Накормили, – коротко ответила Головлева. – Я не голодна.

– Но кусочек пиццы с сыром и кофе?

Она согласилась без особого желания.

Девушка-официантка принесла заказ – три пиццы и апельсиновый сок. Розовски с удовольствием принялся за еду. Казалось, кроме горячей пиццы с сыром и зелеными маслинами, его ничто не интересует. Грузенберг не отставал от него. Что же до Головлевой, то она не притронулась к еде, сидела и смотрела в окно.

Поев, Натаниэль удовлетворенно вздохнул, отодвинул пластиковую тарелочку.

– Замечательная пицца, правда, Цви?

Грузенберг кивнул.

– Теперь мы выпьем кофе и отправимся дальше, – сказал Розовски тоном радушного хозяина. – О, вы ничего не ели! – разочарованно сказал он Головлевой. – Вам не понравилось?

– Просто нет аппетита.

– Да, я понимаю… А кофе? Какой вы предпочитаете? Эспрессо, капуччино? Может быть, по-турецки?

– Кофе выпью, – сказала она. – Все равно какой.

– Тогда по-турецки…

Когда подали кофе, Натаниэль с наслаждением закурил, предварительно испросив позволения у своих соседей.

– Послушайте, – сказала вдруг Головлева, рассеянно помешивая в чашке ложечкой, – я прекрасно понимаю, что вы просто хотите меня разговорить. Для этого не нужно было ехать в кафе.

– Разговорить? Вовсе нет, – Натаниэль удивленно посмотрел на нее. – Я действительно очень хотел есть. Что же до разговора – поверьте, я вовсе не собираюсь навязывать вам свою помощь. В конце концов, это было бы, по меньшей мере, странно. Если вы предпочитаете полицейское расследование…

– Да, я предпочитаю полицейское расследование, – заявила она. – Я целиком доверяю полиции.

Натаниэль почувствовал себя неловко. Ему еще ни разу не доводилось сталкиваться с таким резким нежеланием пользоваться его услугами. Он посмотрел на адвоката.

– Ваша клиентка не особо довольна вашей инициативой, Цви, – сказал он. – Не зря я спрашивал, поставили ли вы ее в известность о своем решении.

– Что такое? – Грузенберг отставил в сторону чашку с недопитым кофе и удивленно посмотрел на Натаниэля, потом на свою подзащитную. – Недовольна? Почему?

– Считает, что вполне достаточно полицейского расследования. Я не уверен в том, что ее следует переубеждать, – сказал Натаниэль. – Приятно было провести день в вашей компании, – он поднялся.

– Погодите! – Грузенберг тоже поднялся. – Но это же нелепо! Объясните ей, что она поставит в дурацкое положение всех – меня, своих родственников, вас, в конце концов!

– Ну, мне не привыкать, – пробормотал Розовски.

– Что?

– Ничего, Цвика… – и, обращаясь к Головлевой, по-прежнему сидевшей на высоком стуле и смотревшей через стеклянную стену на улицу, сказал:

– Вам делает честь такая вера во всемогущество и беспристрастность полиции. И все-таки, как человек уже знакомый в общих чертах с вашим делом, я советую вам еще раз подумать.

– Мне не о чем думать, – отрезала Головлева.

– Полиция, безусловно, постарается раскрыть все обстоятельства дела, – продолжал Розовски, решив не реагировать на ее слова. – Если вы уверены в своей невиновности – а вы, конечно же, в ней уверены, – я не вижу причин, которые вынуждают вас так упорно отказываться от моих услуг. Поймите, я вовсе не навязываюсь. Могу сказать вам по секрету, что со вчерашнего дня нахожусь в отпуске. Просто мы с вашим адвокатом – старые друзья. И чисто по-дружески хочу оказать ему услугу.

– Видимо, достаточно высоко оплачиваемую, – язвительно вставила Головлева.

– Даже если и так – вам-то что? – Натаниэль почувствовал себя уязвленным. – Ведь не вы нанимали адвоката, не вы платите ему. Сколько я могу судить, это делают ваши родственники. Или вы настолько щепетильны, что не хотите вводить их в лишние расходы? – он говорил нарочито резко, надеясь разозлить женщину. Ему это не удалось. Головлева на его замечания не реагировала. Вообще, ему показалось, что она не столько слушает его, сколько прислушивается к каким-то собственным мыслям.