Непримиримые

Но все это было потом. Сейчас же меня ждало удивленное:

– Девушка? Вы серьезно? Она же не справится, - начал Лапшин. Иван Алексеевич промолчал.

– Это еще почему?
– с голосом, полным вызова, спросила я.

– Ну, ты же… девушка, - нашел, что сказать, биатлонист.

– Это сейчас была дискриминация по половому признаку, или я ослышалась?
– вышло как-то резко. Я забыла, с кем разговариваю, и уже не тормозила себя. Основная особенность моего характера – это то, что если задевают мое достоинство, то человек может сразу в нокаут отправиться. Словесно, разумеется. Детство с парнями сказалось.

– Ооо, - заулюлюкали парни и стали ждать продолжения перепалки.

– Вы же существа нежные, а мы – брутальные, не страшно ли оставаться наедине с целой сборной?

– Кому страшно должно быть, так это вам. Целая сборная… наедине со мной, - милым голоском проговорила я.

– Она мне уже нравится, - засмеялся Дима Малышко.

– Продолжайте, мы слушаем, - с интересом сказал Шипулин и подпер голову рукой.

– Так что, уверена, что выдержишь? – приподнял брови Лапшин.

– На моем веку нахалы и похуже встречались, так что думаю, что да, я справлюсь.

Доказала я ему это очень скоро, даже тренеры были в шоке, когда я с криками гнала его по трассе через месяц на соревнованиях, чуть ли не матерясь и крича, что он будет у меня месяц мыть за всей командой посуду на сборах. И каково же было всеобщее удивление, когда Тимофей Лапшин попал в тройку лидеров. Награду он принимал не с радостным лицом, а с подавленной миной, признавая свое поражение: если бы не мои пинки весь месяц, то он бы и палец о палец не ударил, лень перекатная.

В университете о моей практике узнали очень скоро, когда Дима выложил в инстаграмм фото с подписью: «Сашка опять отчитывает парней, а я смылся. Повезло нам с ней», - и парой хитрых смайликов. На этой фотографии я размахивая лыжными палками, за что-то отчитывала Лапшина и Шипулина, а Гараничев с довольным лицом поддакивал мне. Что тогда началось: подруги просили взять автографы или познакомить их со спортсменами, это же касалось, в принципе, и одногруппников мужского пола.

Когда практика закончилась и встал вопрос о моем трудоустройстве, я вдруг получила предложение поработать с норвежской сборной. Видите ли, их тренеры один раз присутствовали на нашей тренировке и видели мой метод по воспитанию спортивного духа. По правде говоря, тренеры решили, видимо, себе отпуск устроить, потому что я с парнями чуть ли не целый день проводила. Буквально подтирала им слюни.

И тут я даже малость спасовала. С нашей сборной-то справиться оказалось проще простого, но вот норвежцы… моя любимая команда. Там же один Свендсен стоит всех наших ребят! Тот еще ненормальный.

Свои обязанности я должна была начать выполнять в мае, когда планировались еще какие-то сборы, про особенность которых мне сказали только под самый конец. Кажется, я не переживу эти два месяца. Я же с ума сойду с ними там. Нужно найти самого нормального человека и всегда быть рядом с ним… Ах да, забыла, такого просто нет. Поэтому буду шифроваться у девочек российской сборной в комнате.

***

– Саш, ты спишь, что ли?
– этот вопрос вывел меня из раздумий и вернул в нашу ненормальную реальность.

– Нет, что-то случилось?

– Мы приехали, - засмеялись девчонки.
– Готовься к апокалипсису, - а после чего пропели таким насмешливым голоском, играя бровями.
– Норги ждут тебя.

Господи, помоги пережить эти два месяца и никого не убить. Я, правда, хочу попасть в рай.

========== Не с той связались. ==========

Как и предполагалось, норвежцы изначально встретили меня настороженно. Особенно Эмиль. Я ощутила то чувство, когда у тебя от близости с именитым спортсменом ноги подкашиваются, а ты вынуждена еще и спорить с ним. Он мне очень напомнил Тимофея, такой слегла нагловатый, брутальный, а, главное, без тормозов.

А вот насчет собрания я немного сглупила. Надо было устроить его хотя бы через час, потому что за полчаса успеть сходить в душ, переодеться и высушить волосы было нереально. Хотя, кого это волнует? Сама сказала, самой мучиться.

Номер мне норвежская сторона предоставила неплохой. Не сказать, что идеальный, но все, что нужно, было. Как правило, биатлонисты из Норвегии всегда сами оплачивали себе жилье на соревнованиях, а государство за это вводило им дополнительные льготы. Но так как сборы были внеурочные, то и половина стоимости за съем номеров легла на страну. Расходы за мой номер они покрывали полностью на весь тот срок, что мы здесь будем находиться. А это без малого два месяца… Но, главное, это условие прописано в моем контракте.

Кинув все вещи на кровать, я буквально за шиворот вытолкала своих друзей за дверь и практически побежала в душ. Дорога сказалась на организме, который просто кричал мне о том, что нужно помыться, поесть и поспать. Большего для счастья не нужно было.

Порадовал тот факт, что не было перебоев с горячей водой. В России это проблема самая распространенная. Что ни сборы, так наш дом отдыха сидит без горячей воды. Зато как прикольно наблюдать, как парни с визгами выбегали из душевых после тренировок, когда на них обрушивался поток ледяной воды.

Мы с девочками даже делали ставки: выключат ли в этот раз горячую воду или нет.

Волосы высушить я уже не успевала, поэтому по-быстрому нацепила ярко-красные шорты и футболку и побежала в холл, не забыв при этом схватить с комода необходимые документы.

Парни уже сидели в гостиной. Сегодня их наверняка сюда пригнали тренеры, но со временем они привыкнут к этой части своего расписания и, уже не задумываясь, после ужина будут идти на вечернюю «летучку».

Стоило мне только войти, как дикий шум из-за громких мужских голосов стих и все сразу обернулись в мою сторону. Моим видом они оказались порядком удивлены и застыли, пристально на меня глядя.

– Закончили?
– я пощелкала перед парнями пальцами, и они вернулись обратно в нашу реальность.
– Долго меня ждали?

– Да нет, мы сами недавно пришли, - ответил Ветле.

– Ну, вот и отлично. Такие «летучки» будут каждый вечер, если хотите, я могу приглашать тренеров и делать их вполне официальными, - спокойно сказала я, садясь на противоположный диван, расцепляя документы, прикрепленные друг к другу большой красной скрепкой.
– Так, я не поняла, а где Йоханнес? – я оглядела собравшихся и обнаружила отсутствие младшего Бе.

– Он просил передать, что опоздает. Умудрился уронить на себя горшок с цветком, в результате весь в земле, -ответил Тарьей, лучезарно улыбаясь. Эта его обезоруживающая улыбка… словно отрада для моих глаз, но не нужно поддаваться на провокации!

– Понятно, - ответила я и уже было хотела продолжить, как в помещение спокойной походкой вошел Йоханнес Тиннес Бе собственной персоной. Мог хотя бы сделать вид, что запыхался! Видимо, он совсем не хочет воспринимать меня всерьез. Если я симпатизирую представителям их семьи, это не значит, что ему все дозволено.