Непристойное предложение

Как ни в чем не бывало, он подписал чек.

— Если что-то приносит радость, на это не жалко денег, — довольно сказал он.

Разве может мужчина быть доволен, когда тратит такие деньги. Даже мой папа, получая чеки из салонов отнюдь не улыбался, а наоборот, бледнел с открытым ртом. Но у Адриана было отличное настроение.

— Тебе так понравилось выбирать со мной наряды? — удивилась я. Адриан хмыкнул, и о пресветлые, выдавил из себя улыбку. Это был первый раз, когда он улыбнулся мне.

— Разве я выбирал с тобой наряды? — задал он вопрос с жирным намеком и вздернул бровь. Но не успела я и придумать, что ответить, как герцог добавил более провокационную фразу. — Мне доставляет удовольствие мысли, что ты обязательно продемонстрируешь все купленное.

За нами во все глаза следили девушки, они заострили внимание следом за последней фразой. Я приказала себе успокоиться и напомнила, что мы лишь играем.

Мы приехали сюда, чтобы продемонстрировать насколько Адриан щедрый любовник. Все, что происходило здесь имело цель, а поведение герцога лишь средства к достижению этой цели.

Уже завтра модистки распустят слухи об увиденном. И вся столица начнет тихо обсуждать этот роман. Только ради этого Адриан кокетничал со мной и одаривал подарками.

Я кинула взгляд в зеркало и окончательно примирилась со своей ролью. Ведь на меня больше смотрела не швея в старом платье, а любовница герцога в зеленом муслине, и новых туфельках. У девушки из зеркала изменился даже взгляд. Она выглядела намного уверенней.

Иногда ради того, чтобы обрести храбрость не нужно покупать зелье, достаточно купить новое платье.

— Всенепременно покажу, — улыбнулась я, но не оторвала взгляда от зеркала. — Разве могу я лишить нас такого удовольствия?

Кокетливо добавила, взмахнув шляпкой. Я поймала темный взгляд Адриана в зеркале. Он снова улыбнулся. Уверенная девушка и довольный герцог, такая пара не могла остаться без внимания. Но теперь я к этому вниманию была готова.

Глава 16.3

Адриан

— Что здесь произошло? — спросил я, осматривая руины. Разбитый фонтан, поросший высокой травой дом, разбитые окна и вырванные из лестницы половицы. И это мы еще не зашли в сам дом.

Элеонора была в игривом настроение. Платье цвета изумруда, туфли и комплектов нарядов на любой случай сделали свое дело. Леди Фокс кокетничала, улыбалась, краснела, а после снова кокетничала.

Она даже предложила мне выбрать женское белье. Признаться, женское белье я выбирал впервые. Мои любовницы обычно справлялись с этим сами, а Аделаида никогда бы не позволила мне даже и помыслить о ее нижнем белье.

Эта ситуация даже немного меня позабавила. Леди Фокс была полна сюрпризов, это вносило какое-то разнообразие с приятным послевкусием.

Оказалось, выбирать женское белье не так уж и сложно, я прекрасно знал свои вкусы и с легкостью отобрал нужные эскизы. Но даже мимолетного взгляда хватило на то, чтобы представить выбранные модели на Элеоноре.

Шелка и кружево, на тонком девичьем силуэте. Воображение сыграло со мной злую шутку, распаляя желание и фантазии.

Я признал одну вещь, будь у меня чувства, я мог бы увлечься этой леди. Ее детской непосредственностью, искренностью, тем как краснели ее щеки и вздрагивали ресницы.

Но чувств у меня не было, поэтому я видел в леди Фокс красивую женщину, которая была вполне в моем вкусе. Впрочем, это и неудивительно, она была дивно хороша собой. И с каждым новым нарядом расцветала все больше.

После того как мы подобрали наряды, и вышли из салона, Элеонора все еще пребывала в хорошем расположение духа. В этот раз она с радостью поддерживала разговор. Даже банальную беседу о погоде и показавшемся солнце.

Но настроение у Элеоноры пропало быстро, уже на половине пути к ее родовому поместью. И стоило мне увидеть дом в ближе, я понял причины.

Я никак не ожидал увидеть его в таком плачевном состояние. Ведь еще год назад Элеонора со своей семьей жила здесь. При этом они были достаточно зажиточным семейством, чтобы допустить дом до такого состояния.

— После того, как мы уехали, недели через две кто-то пытался ограбить то, что осталось, — она мрачно пожала плечами и поежилась.

— Грабители? — спросил я, — Но зачем им разрушать фонтан или отдирать половицы?

— Жандармы сказали, что мародеры, — Элеонора провела рукой по некогда красивому фонтану. Отломанный ангел валялся сбоку порытый мхом и плесенью, печальное зрелище.

Элеонора с грустью прошла вперед, и я подался следом за ней.

— Ты еще не видел, что внутри, — сказала она на вздохе, грустно покачав головой.

Внутренне убранство дома оказалось еще хуже, чем внешний вид двора. Оборванные клочки обоев, отодранные половицы от центральной лестницы, осколки зеркала и годовой налет пыли. Это было первым, что бросалось в глаза еще на входе.

Девушка застыла возле центральный лестницы и слегка сгорбилась. Было видно, что ей тяжело находиться здесь.

Я мог это понять, ведь сам проходил через подобное. Мое родовое поместье сгорело дотла. И даже будучи без чувств, я испытывал непонятную примесь, когда смотрел на обгоревшие остатки.

Одновременно я дорожил родительским поместьем и вместе с тем, мечтал уехать как можно дальше. Все в доме навевало воспоминания о матери, отце и том дне, когда я все потерял.

Поэтому я рассчитывал, жениться и уехать в свое герцогство. Причин, чтобы оставаться в столице после женитьбы у меня не останется.

— Жалеешь? — спросила Элеонора, выдергивая меня из потока мыслей, она выглядела испуганной и напряженной.

Девушка снова начала кусать свою щеку, и я даже не понял из-за чего она так сменилась в лице.

— О чем? — спросил я, не понимая вопроса.

— Что пообещал восстановить дом? Ты ведь не рассчитывал на такое…

— Я не привык жалеть, — тут же сказал я, понимая, что ее так напугало. Но это было зря, я всегда держал свое слово. — Я не нарушаю обещаний. Договор есть договор.