Неприятности по обмену

Слуги проводили гостей в отведенные им спальни — переодеться к ужину, и у девочки, наконец, появилась возможность поговорить с белокурой подружкой. При леди мегере Риа вела себя, как служанка. Кланялась и бесконечно лепетала извинения. Каково же было удивление Вики, когда и после ухода гувернантки поведение девочки не изменилось.

— Мы же одни! — воскликнула она.

— Неважно, — ответила Риа печально. — Леди Деметра объяснила моё место.

— Глупости! — Вика в негодовании притопнула. — Между нами всё по-прежнему. Если б мне требовалась служанка, я бы взяла с собой любую девушку из «Жемчужной короны» и выбрала картину прадеда. Мы подруги. Ясно?

Риа тихо всхлипнула и кивнула. Но улыбка получилась вымученной. Слишком туманное будущее ждало обеих впереди.

Вике не терпелось достать огненный лист и посмотреть, ответила ли близняшка на последнее послание, написанное перед отъездом второпях. Но в дверь постучалась местная прислуга, чтобы сообщить, что леди Ларье ждут к ужину. Пришлось оставить переписку с сестрой на потом.

Вика боялась, что вечернее застолье превратится в пытку. Но взрослые увлеклись разговорами, слуги не стояли рядом и не смотрели в рот, а леди мегеру за стол с господами не посадили. Можно было орудовать столовыми приборами, не опасаясь, что кто-то заметит неуверенные движения. Только магистр Томас один раз глянул удивленно на вилку ученицы. Видно, она опять запуталась и взяла не ту.

Бернард Катиор много шутил, атмосфера царила непринужденная и дружелюбная. Даже суровые губы леди Деметры расплывались в улыбке. Пьер Лики и вовсе хохотал, как юнец. Магистр Томас не позволял себе смеяться, но искорки в серых глазах блестели, как звезды. Вика не прислушивалась к разговору, сосредоточенно смотрела в тарелку, пока хозяин замка не проговорил, подцепив на вилку кусок сочного крабового мяса:

— Значит, следующая остановка — «Радужная лагуна»?

— Да, — ответила леди Деметра небрежно. — Навестим Доминику. Есть вопросы, требующие решения. Разговор предстоит не из лёгких. Мы с дочерью никогда не сходились во мнении.

Вика отложила столовые приборы, чтобы никто не увидел, как задрожали руки. За несколько дней, проведённых в Моревии, она редко думала о матери. Слишком много событий происходило вокруг. К тому же Риа с Микой отзывались о Доминике дурно, и девочка постаралась выбросить из головы женщину, которой годами писала грустные письма в никуда.

Значит, придется встретиться.

Ох ты, пропасть!

Самозванка вдруг осознала, что ничего не знает о матери. Нужно расспросить белокурую подружку, подготовиться. И поскорее. Доминика Ларье не должна догадаться, что перед ней предстанет не Микаэла. Раскрывать тайну нельзя. Мать, оставившая ребёнка с такой бабушкой, как леди Деметра, доверия не заслуживает. Звучит ужасно, но вдруг она причастна к нападению на отца?

После ужина Вику передали на попечение рыжеволосой служанки. Из-за обилия темных веснушек на широком лице девушка казалась мулаткой.

— Следуйте за мной, леди. Я провожу вас до спальни. В замке столько извилистых коридоров, что сами вы непременно заблудитесь, — проговорила она деловито и зашагала впереди, как гордый сторожевой пёс.

К счастью, за дверью столовой поджидала Риа, и Вике не пришлось оставаться с девицей наедине. Чтобы отвлечься, самозванка решилась на невинное развлечение.

— Правда, что в замке живут рыбы-призраки?

Вика думала, служанка отшутится или ответит строгое «нет». Однако она не сделала ни того, ни другого. Переменилась в лице, побледнела. Левый глаз задёргался.

— Леди, разве можно говорить о таком вслух, — зашептала она боязливо. — Идете скорее. Они… рыбы эти… всегда приплывают, стоит упомянуть.

Вика перевела тревожный взгляд на подругу. Вдруг в замках водится подобная нечисть? Кто ж его знает, этот магический мир. Но Риа с трудом сдерживала смех, и стало ясно, что бояться нечего. Рыбы — местный миф.

— Ты знаешь, где леди Малена? — спросила Вика, не рискнув называть гувернантку мегерой при служанке.

— Легла спать, — шепнула Риа и закатила глаза. — Сказала, укачало в карете.

— Отлично. Мне нужно с тобой…

Вика оборвала себя на полуслове. Остановилась, чтобы протереть глаза.

Вот тебе и миф!

Из-за поворота выплыли две рыбины, смахивающие на хищных. Они рассекали по воздуху, как по зелено-синим морским волнам. Серебристые бока переливались, словно на них падал свет настоящего солнца, а не настенных светильников.

— Ой, м-м-мамочка! — взвыла рыжая служанка. Развернулась и кинулась в обратном направлении, размахивая руками. — Л-л-л-леди, за м-м-мной!

Вика тоже бы побежала. Очень быстро. И непременно с криками. Рыбины, размером с лодку каждая, выглядели не слишком дружелюбно. Но ноги приклеились к полу, а язык к гортани.

— Сделай что-нибудь, — плаксиво взмолилась Риа. О мнимой потере памяти подруги она не вспомнила.

Говорят, в смертельной опасности перед глазами проносится вся жизнь. Вика не могла поручиться, что увидела каждый эпизод четырнадцати лет. Но папино лицо промелькнуло точно. И бабушки Анфисы тоже. А ещё Тёмы с Таней — друзей, которые ни за что не поверят, что подругу съели рыбы-призраки. Разве не бред? Вика Волкова — чьй-то ужин! Это мерзко. И унизительно. Колдунья называется!

Захлестнул гнев. Горячая, как лава, волна прошла по телу от живота до затылка. Плохо понимая, что делает, Вика выставила руку ладонью вперёд.

— Прочь! — велела она, хотя коленки дрожали от страха.

Рыбы остановились. Недоуменно посмотрели на девочку, затем друг на друга и снова двинулись в наступление. Левая приоткрыла рот, показав острые зубы. Правая прищурилась, примеряясь, с какой стороны откусить первый кусочек от сочной добычи.

— Мамочка, — простонала Риа. Сделала шаг назад. Оступилась и упала.

Вика тоже приготовилась пятиться, но предательницы-ноги отказались слушаться. Не зная, как ещё помочь себе и подружке, девочка запаниковала. Сжала кулаки и закричала, срывая голос:

— Я сказала: прочь!

Что-то случилось с освещением. Лампы замигали, как при перепаде напряжения. Вот-вот вышибет пробки. Если, конечно, в волшебной стране Моревии они вообще существуют. Поднялся ветер. Взметнул Викины волосы. За секунды набрал мощь и врезался в рыб. Зубастые противницы кувыркнулись в воздухе, будто не жуткие громадины, а всего-навсего муляжи — легкие, как перышки.

Вика радостно ахнула, но рыб-призраков позорное сальто назад не остановило, а только разозлило. Пасть одной расплылась в ухмылке, несвойственной морским обитательницам. У второй из перекосившегося рта закапала слюна. Рыбины вновь поплыли в атаку, покачиваясь и раздуваясь.

— Прочь! — закричала Вика отчаянно. — Прочь! Прочь! Прочь!

Подумалось вдруг, что смертоносные противницы, увеличившиеся в размерах, похожи на воздушные шары. Перед глазами встал клоун на детском празднике, он держал связку настоящих шариков, наполненных гелем. Красивых, но недолговечных.