Непрошеные или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга 2. Жизнь продолжается?

В срочном порядке по городу был объявлен план «Перехват». Каждые десять минут, доклады по розыску автомобиля «Победа», поступали непосредственно в кабинет начальника УВД. Об том распорядился сам Александр Геннадьевич. И вот оно, долгожданное…

– Товарищ генерал! Только что, от одного из дежурных патрульно-постового наряда поступило сообщение о том, что на пересечении улиц Масленникова и Богдана Хмельницкого, тремя минутами ранее, было зафиксировано передвижение разыскиваемой автомашины с госномером: 99—99 ОМК. За данным автомобилем установлено скрытое наблюдение, определено его направление движения.

– Спасибо!.. – облегчённо вздохнул Усачёв. – …Задействуйте все силы и средства для последующего задержания. Учитывая то обстоятельство, что в салоне автомобиля находятся особо опасные преступники, разрешаю открыть огонь на поражение. Хотя, нет. Отбой. Преступники мне нужны живыми. О любых изменениях в проведении операции, либо иных непредвиденных обстоятельствах докладывать немедленно.

При иных обстоятельствах, Александр Геннадьевич уж давно посчитал бы операцию по задержанию Кузнецова, фактически завершённой. Потому как её окончание, по сути, было лишь делом техники и выучки опер состава. Однако данный случай был для генерала особым, и если хотите, то полностью неординарным. Поскольку в том же следственном изоляторе абсолютно все (от рядового конвоира, до начальника) в один голос утверждали, будто бы подследственного за территорию СИЗО вывел именно он, то есть, Усачёв. А после, дескать, он вновь вернулся в изолятор, но уже без Кузнецова. Кроме всего прочего, по словам всё тех же сотрудников СИЗО, сегодняшним утром с подозреваемым, якобы, встречался его адвокат.

Дежурному офицеру изолятора, тот защитник как будто бы представил некие документы, а так же разрешительные письма, заверенные высокими милицейскими чинами. Как позже выяснилось, этот самый адвокат, каким-то невероятным образом, не оставивший после себя никаких записей и отметок в дежурном журнале. Причём, покинул он здание изолятора ещё до того, как туда прибыл «двойник» Усачёва.

«Что, вообще, это было? Мистика, массовое помешательство или некий хитроумный гипноз? А быть может, у злоумышленников имелся свой человек среди служебного персонала. Этот подельник, наверняка, и помог Кузнецову с побегом. А после, воспользовавшись разгильдяйством и системным бардаком, царившим в изоляторе, запутал следы неким хитроумным способом. И как назло, тот неординарный случай приключился в самый ответственный и совсем неподходящий момент, когда на карту было поставлено все. Ну, или почти все…»

Александр Геннадьевич прекрасно понимал, что имеет он нынче дело с умным, изощрённым и достойным противником, способным на самые непредсказуемые и неординарные маневры. Потому и отдал Усачёв приказ о взятии «беглецов» живыми, дабы в последствие он имел возможность познакомиться с тем «криминальным виртуозом» лично.

Виталий Зиновьевич устроился на переднем сиденье, рядом с водителем. Мне ж пришлось потеснить двоих пассажиров сзади. Благо, «Победа» машина вместительная и никто из нас не чувствовал себя в ней зажатым. Да, и сама обстановка, непринужденного и лёгкого общения, вовсе не располагала для некоего брюзжания, негодования и выражения прочего недовольства по поводу каких-либо неудобств. А может мне это лишь казалось. Ведь в ту минуту я был безумно счастлив от одной лишь мысли, о своем внезапном освобождении. И вовсе было неважно, кто находился со мной рядом, и кого мне следовало благодарить за моё невероятное спасение.

– Куда едим? – обратился к адвокату водитель.

– Куда подальше. По городу покатаемся. Осмотримся; узнаем, куда попали и что здесь за люди. Ведь теперь у нас имеется и свой экскурсовод. Он-то и познакомит нас с местными достопримечательностями и злачными местами. – Виталий Зиновьевич обернулся ко мне. – Ведь, так?

В знак согласия я кивнул головой.

– А может сразу, по «злачным местам»? В картишки разок-другой перекинемся. Рулетку покрутим. – осторожно предложил один из попутчиков, сидевших сзади.

– Нет!.. – в категоричной форме возразил Виталий Зиновьевич. – …У нас намечены очень важные дела. Кстати. Вы же ещё не знакомы. – спохватился адвокат. – Итак. За рулем нашего «болида», лихой и бесстрашный Аэртон. Бывший профессиональный автогонщик, многократный чемпион гран-при «Формулы-1».

– Почему «бывший»?.. – слегка возмутился водитель. – …Бывших автогонщиков не бывает. Автогонщик это не профессия, и не хобби. Скорей, это образ мышления или стиль существования. На крайний случай, хроническое душевное заболевание.

– Извини, дружище. Не думал, что ты так остро отреагируешь на мою реплику. Ну, хорошо. Попробуем по-иному. Сегодня и всегда, за рулем нашей сверхзвуковой «торпеды», гроза автотрасс и бездорожья, единственный и непобедимый Аэртон! – после непродолжительных оваций адвокат поинтересовался. – Так, устроит?

– Как-то чересчур пафосно. Тем не менее, сойдет.

– Олег! Рядом с тобой, Андре. Великий дамский угодник. Мимо него не проскочит ни одна случайная юбка. Любая бабёнка посчитает за счастье броситься ему на шею. Уж и не знаю, чем он их берет. Да, ты сам на него глянь: ни кожи, ни рожи.

– Чтобы влюбить в себя женщину ни того, ни другого, иметь вовсе не обязательно. – задумчиво произнес Андре. – Достаточно обладать нескончаемым чувством юмора, скромным обаянием и той притягательной харизмой, от которой дамы, на самом деле сходят с ума. В своё время, при помощи этих нехитрых секретов, мне и удалось соблазнить практически всех европейских принцесс, а так же, ещё не успевших состариться королевских особ. В половине нынешних наследников царских престолов, наверняка течет и моя скромная кровь.

– Спорить не берусь. – усмехнулся Виталий Зиновьевич и, развернувшись к пассажиру, сидевшему у противоположного от меня окна (тому самому, который предлагал сразу поехать по «злачным местам»), продолжил. – А это наш Джеки. Чёрный Джек или Bleck Jeck. Игрок, коего белый Свет не видывал. Перед тобой знаток всех видов настольных и азартных единоборств. Не ошибусь, если скажу, что в его многочисленных карманах и тайниках мы запросто отыщем нынче с дюжину краплёных колод.

– Ошибаетесь, Магистр. В моем нынешнем положении вполне достаточно иметь лишь одну, причём, «чистую» колоду. А ведь помнится, был у меня случай, когда за одним игровым столом, судьба свела меня с великими Гудини и Калиостро. Вот это, скажу я вам, было настоящее соперничество. Мы играли отнюдь не на деньги. Мы соревновались в искусстве манипуляций и грандиозного блефа. Целую ночь, продолжалась наша битва. И без ложной скромности, могу констатировать тот факт, что к рассвету я умудрился-таки, остаться в выигрыше.

– Как видишь… В моей коллекции присутствуют лучших и наиболее яркие представители всех, известных на земле мужских страстей и пороков. – продолжил Виталий Зиновьевич. – Долгие годы я подбираю по всему миру всевозможных «узких специалистов своего ремесла». Неисправимые бабники; заядлые картёжники; фанатики скорости, высоты и глубины; уличные бойцы; ненасытные чревоугодники; отпетые мошенники; великие спортсмены. Этот список можно продолжать и продолжать до бесконечности. Кстати. Вместе с нами едет и твой соотечественник, некто Алик Квасов. Жуткий лодырь и любитель «вмазать» на халяву. – заметив мое удивление, Виталий Зиновьевич пояснил. – В салоне, можешь его не искать. Он в багажнике. От этого подлеца, так разит перегаром, что немудрено и самому опьянеть. Его имя и фамилия, говорят сами за себя. Ведь пьет, собака, ну, абсолютно все что горит.

Спросишь: зачем мне нужна, вся эта «никчёмная коллекция»?.. Знаешь? В компании увлеченных плохишей и конченых негодяев, как-то подсознательно начинаешь чувствовать себя намного увереннее и свободней. Потому как сам, вовсе не имею, каких бы то ни было болезненных привязанностей и патологических изъянов.

Пока адвокат размышлял вслух о мужских грешках, об их преимуществах и недостатках, я припомнил то, как один из моих попутчиков, обращаясь к Виталию Зиновьевичу, назвал того Магистром. «Интересно, какой смысл он вкладывал в это многозначное слово?..»