Непростая работа - горшки обжигать 5

Снова неразборчивый голос сестры. И снова резонные мысли.

– Долго я за вами ходил, — не сдвинулся с места гость. («И опять странность, как смог определить это?») — Уже, почитай, месяца два как бегаете. Не смотри, что напарник твой калека, — так тащишь всю дорогу. Могла давно бросить — никто бы не осудил, но нет — спасаешь. Хвалю, — и снова не покривил душой говорун. — Восхищён твоим упорством и товарищеским духом. Как есть говорю. Симпатизирует сей факт мне. Честно. Однако это не изменит вашей участи. Жаль. Вправду жаль. Но вердикт вам уже вынесен силами куда более высшими, и не в моей власти его обжаловать. Вот если бы да кабы, то да... Но не будем о грустном. Смерть ведь ещё не конец.

Отвечать ему сестра не стала. Затихорилась в новом месте, откуда ей будет сподручнее начать атаку. Гость тоже замолчал. Подумал немного. Дал время на ответ. Но не получил его. Грустно вздохнул и, как только оценил затянувшееся молчание в качестве призыва к действию, так и вошёл в помещение. Вольготно. Без опаски. Будто на прогулку вышел.

Естественно, защитница ждать другого удобного случая не стала — атаковала. Сразу. С лёту в голову зарядила из оружия, а потом по шее и суставам прошлась топорикам. Вдумчиво лупила, она даже запыхалась, но дело сделала. Столь яростен был её порыв и стремителен, что не смог уследить за движениями лежачий. Даже оценить противника не смог.

Сестра же, победно фыркнув, заткнула вновь заряженное орудие за пояс, пнула для острастки останки да повернулась к брату. Вновь наклонилась над кушеткой и что-то забормотала. Беззаветно отдавшись эйфории победы.

Однако взгляд мутных глаз «чуткого» слушателя не сходил с поверженного противника, ибо тот, несмотря на весь здравый смысл, исторгал из себя непонятное марево, которое уверенно восстанавливало истерзанное фурией тело. Беззвучно всего через пару секунд тот пришёл в относительный порядок, о чём явно свидетельствовало болотно-зеленоватое сияние, что было той же мощности, как и в начале стремительного натиска.

– Кхм-кхм, — тактично кашлянул противник в кулак, прерывая трогательный момент. — Мне, право слово, неудобно... Но, милочка, — потрясённым взглядом повернулась рекомая к говорившему, — не стоит оставлять противника без внимания. Особенно подобных мне.

Шок и неверие отразились на лице воительницы. Ещё большим событием для неё стала смена личины визави. За долю секунды из-под вполне себе привычного глазу лица (хоть и болезненного) проступил лик монструозной твари, будто прямиком вылезшей из глубин потустороннего мира. Или тех страшных сказок, коими богат был местный фольклор.

– Вроде за последнее время вы должны были научиться противодействию внезапного возникшего противника, — всё ещё расслабленно, в некоторой степени даже расхлябано стоял посреди комнатёнки он. Впрочем, позиция намертво перекрывала доступные пути отступления, что говорило о напускном поведении. — Видимо, не до конца. Осуждать не могу. Скорее всего, вам встречалось банальное мясо до сих пор. Недооценили противника. Бывает. Однажды за всю жизнь. Печальный опыт.

Чуть пожал плечами, выражая сочувствие, и, резко поднырнув вниз, уходя с линии огня, приблизился к опешившей девице, что успела только выхватить оружие. Казалось бы, лёгкий толчок оппонента с силой выбил ружьё из хватки. Ещё один — и топорик по самый обух воткнулся в пол. После чего третьим неуловимым движением гость схватил защитницу за шею и сдавил её крепкой хваткой.

Мгновение, и вот ситуация перешла в свой накал. Спутанные мысли в голове брата мешали трезво оценить обстановку. Он не мог придумать ничего путного. Мозг отказался работать, отказываясь верить в увиденное: непонятный монстр, запредельная скорость и прочая муть. Всё говорило о нереальности происходящего. И только пробудившиеся из ниоткуда инстинкты твёрдо шептали ему верную тактику поведения.

Это прельщало. Ведь где спасовало всё остальное, появился уверенный в себе источник. Отчего в порыве чувств наш герой пошёл на поводу сих инстинктов и сам того не ведая перешёл негласный рубикон, выпустив из своей тщедушной руки, что тянулась помочь сестре, всполох зеленоватого цвета. Яркий до слёз, но не греющий. Он пулей устремился в указанную сторону, породив в душе применившего волну отчаяния.

– Ох ты ж ё! — вовремя заблокировал внезапное заклинание нападавший, защитив тем самым свою жертву. — Напугал, — аккуратно, но всё еще пренебрежительно отпустил из хватки тот девицу. — Кто ж таким разбрасывается, а? — стремительной тенью переместился он к лежаку и наклонился над его пользователем. — А если б убил спасаемого, м? Думать-то надо головой! — постучал по названному объекту. — А не только жрать в три горла.

От лёгкого стука в голове лежачего прояснилось. И пелена спала с его органов чувств. Даже голод, нарастающий до сего момента, пропал. Правда, до конца оценить он так и не смог изменения — сестра, придя в себя, бойко сграбастала брата в объятия и с гневом воззрилась на непрошенного гостя.

– Ищейка, — брезгливо процедила она. Внезапно привычный слух вернулся. — Руки прочь от Кезина. Я не дам вам его загубить, как остальных.

– Он и так одной ногой в могиле, дурочка, — ласково, будто обращаясь к дитю неразумному, произнёс рекомый. — А после недавнего светопредставления срок его жизни стремительно подсократил. Не пройдёт и дня, как он подохнет. С такой агонией, что не каждому дано испытать. И это ещё не конец...

– Врёшь! — сжала челюсть она, подавив в себе жуткие воспоминания. Не в первый раз она видела эту вспышку и точно знала её последствия. Как раз агрессоры и разбирались с ними. Встряхнув головой, она вновь перешла в атаку. — Ему стало лучше! Вам бы, убийцам, только умерщвлять да резать в угоду своего ненасытного хозяина.

– Так, — разом слетело с гостя напускное дружелюбие, что ледяной волной окатило брата с сестрой. — Ещё одно худое слово или хотя бы намёк неуважения в адрес Него, — непонятный набор жестов поставил в тупик невольных слушателей. Однако всё расставил короткий тычок вверх. Разговор идёт о его хозяине. — И ты умрёшь. Гораздо худшей смертью, нежели твой брат. Уверяю тебя в том. Лично исполню.

– Ха! — хлипкая бравада девицы рушилась об её же надломанный голос и дрожь. — Напугал! Мне сия участь уготована изначально! Сам же так сказал.

– Говорить-то говорил, — вновь вернулся тот к амплуа расхлябанного рубахи-парня и даже смущённо почесал макушку. — Но вмешались обстоятельства. О них, кстати. Минутку, — жестом приказал замолчать готовую разорваться новой речью валькирию да полез под одежду. — И да, — не обращая на них внимания, копошился он. — Лучше вам даже не мыслить о побеге, ведь тогда ваш крохотный шанс на счастливое спасение испарится.

Мы недоумённо переглянулись. Спасение? Не уничтожение. Надежда крохотной звёздочкой вспыхнула в недрах перенесённого за короткие месяцы отчаяния, что крепко поселилось в душе сестры.

– Приём, — выудил наконец из разбитой в труху и оттого скомкавшейся в непойми что ветоши чудом уцелевшую рацию. — База. Как слышно?

– Слышно хреново, как еда, погода и всё остальное на этой дрянной планете, — сквозь помехи шуткой отозвались ему. — Чего эфир баламутишь или опять на анекдоты потянуло?

– Ну сколько можно, товарищ гвардии старший сержант, — обиженно, но притворно произнёс названный. — Уже давно не в учебке, а вы до сих пор вспоминаете.

– А нехрен было нарушать команду, гвардии ефрейтор, — попеняли ему с той стороны. — Тогда и не попрекали бы тебя. Давай быстро докладывай, чего стряслось? Подмога нужна? Опять «недонекр» появился?