Нерассказанные истории. История Остролистой

Но Иглогривка - видно, за время отсутствия Остролистой ученица успела стать воительницей, хотя не могла выполнять никакие воинские обязанности - обогнула мать и упрямо поползла дальше.

–  Я… прекрасно себя чувствую, - прошипела она сквозь зубы.
– Не нужно постоянно меня опекать!

Милли наклонилась и лизнула ее в ушко.

–  А мне так хочется побаловать тебя, - призналась она.

«Что же случилось с Иглогривкой? Как она могла так страшно покалечиться? Неужели всему виной свалившееся дерево?»

Остролистая впилась когтями в крошащуюся землю на краю оврага. Несколько камешков оторвались и с шорохом покатились вниз. Остролистая оцепенела от страха.

Знакомая темная фигура вышла на поляну. Ежевика покосился на вершину утеса, недоверчиво прищурив глаза. Трясясь от страха, Остролистая сжалась в комок и затаила дыхание. Вскоре снизу донесся раскатистый голос кота, которого она еще недавно считала своим отцом:

–  Львиносвет! Пеплогривка! Отправляйтесь в патрулирование, да начините с того, что проверьте вершину утеса вот с этой стороны. Если хотите, можете взять с собой Голубичку и Искролапку.

Остролистая с опаской приоткрыла один глаз. Внизу собирались коты. Она подавила вопль, увидев среди них золотистую шерсть своего брата Львиносвета. Он кружил вокруг серенькой Пеплогривки, то и дело дотрагиваясь до нее кончиком своего пушистого хвоста. Голубичка и Искролапка, которых Остролистая запомнила крохотными пушистыми комочками, вечно путавшимися под лапами старших котов, успели превратиться в сильных и энергичных учениц, с нетерпением рывших лапами снег, торопясь выйти на задание.

–  Ежевика услышал лису?
– оживленно спросила Искролапка.

Голубичка склонила голову набок, словно прислушиваясь к чему-то.

–  Нет, вряд ли…

Львиносвет повел патруль к выходу.

Остролистая понимала, что нужно бежать. Она надеялась, что запахи Грозового племени давным-давно выветрились с ее шерсти, и бывшие соплеменники не смогут проследить ее до туннелей. Погода тоже была на ее стороне, влажные от снега папоротники скрывали все запахи. Остролистая юркнула в них, морщась от ледяной капели, застучавшей по ее шерсти. Не оглядываясь, она бросилась обратно к туннелям, чуть не плача от того, что удаляется все дальше от знакомых голосов и запахов. Она еще успела услышать, как Львиносвет вывел патруль на вершину утеса, и как Искролапка радостно завопила:

–  Здесь лисы не было!

Остролистая застыла на бегу, охваченная безумной надеждой, что сейчас патрульные учуют ее след, догонят и вернут обратно в лагерь. Может быть, они все-таки скучали по ней - хоть немножечко? Но тут Остролистая снова вспомнила о том, что пролегло между ней и племенем и с тоской покачала головой. Нет, Грозовому племени будет лучше без нее. Подавив вздох, она нырнула в узкий лаз, и ее поглотила привычная тьма.

–  А потом я увидела Иглолапку, то есть Иглогривку! Представляешь, у нее задние лапы больше не двигаются! Я видела, как она ползла через поляну на животе. Бедняжка, наверное, на нее дерево упало. Ах, если бы я была там, я смогла бы им помочь!

Остролистая остановилась, чтобы перевести дух. Вернувшись в туннели, она тараторила без остановки и только теперь почувствовала, что осипла.

Листопад сидел на своем обычном месте у реки и внимательно слушал ее, не перебивая. День был пасмурный, сгустившиеся в пещере сумерки скрывали очертания его фигуры, только два круглых зеленых глаза светились в темноте.

–  Даже ты не смогла бы приказать дереву не падать!
– невесело усмехнулся Листопад.
– Это все равно случилось бы. И потом, я не понимаю, о чем ты жалеешь. Разве кто-то заставлял тебя бежать из племени? По-моему, ты сама приняла решение уйти навсегда!

Остролистая поскребла когтями камень.

–  Понимаешь, тогда мне казалось, что у меня нет другого выхода… - пробормотала она.
– Я… я ведь до сих пор не рассказала тебе самого страшного. Я сбежала не только из-за того, что Белка и Листвичка мне врали. Просто… правду узнал еще один кот, его звали Уголек. Он угрожал рассказать обо всем на Совете, опозорить нас перед всеми племенами, поэтому я… я его убила.

Последовало долгое молчание.

Остролистая очень долго не решалась поднять глаза на Листопада, но когда все-таки осмелилась, то увидела, что он смотрит в воду.

–  Тебя выгнали, когда все открылось?
– тихо спросил он.

–  Нет! Они ничего не узнали! Только Листвичка догадалась, а я сама рассказала Львиносвету и Воробью. Я хотела, чтобы они поняли, почему я ухожу.

–  Но ты можешь вернуться, - все так же тихо сказал Листопад, поднимая глаза.
– Твои братья и Листвичка слишком сильно тебя любят, чтобы открыть кому-то правду. Они сберегут твою тайну.

–  Это ты так думаешь!
– воскликнула Остролистая.

–  Да, я так думаю, потому что умею слушать!
– спокойно возразил Листопад.
– Все, что ты мне рассказала, говорит только об одном - твоя родня души в тебе не чает. Они простят тебе все и никогда не перестанут ждать.

–  Ты не понимаешь… - жалобно проскулила Остролистая.
– Слишком все сложно, слишком тяжело… Да и не нужна я больше никому!

Листопад отвернулся.

–  Ты всегда будешь нужна своему племени, - прошептал он и ушел в темноту.

Остролистая выдержала целых три четверти луны, прежде чем снова отправиться на вершину оврага.

Снова выпал снег, весь лес искрился морозным блеском. Дрожа от холода, Остролистая сидела в зарослях заиндевелой травы и жадно смотрела, как ее племя просыпается внизу. Ежевика отправил патруль проверить границу с племенем Ветра. Великое Звездное племя, как же сильно исхудали Грозовые коты за это время! Остролистая едва узнавала в этих бесплотных тенях своих веселых и упитанных соплеменников.

От кучи с добычей не осталось и следа, лишь жалкие остатки перьев и шерсти, валявшиеся возле поваленного дерева, говорили о том, что в племени все-таки бывает еда. Все говорило о том, что нынешняя пора Голых деревьев была особенно жестокой к Грозовому племени.

Из-под поваленного дерева, за которым скрывалась детская, донесся раздраженный голос Маковки:

–  Вишенка! Я кому сказала - не смей выходить наружу, ты простужена. Кротик, быстро верни ее в гнездышко!

Остролистая разглядела на поляне два пушистых комочка. Рыжая кошечка вдруг остановилась и зашлась в приступе захлебывающегося кашля, ее светленький братец возбужденно забегал вокруг нее.

–  Мама сказала, что тебе сегодня нельзя со мной играть, - жалобно пропищал он.
– Она говорит, что ты заболела!

Маковка вышла из детской на поляну и подхватила за шиворот рыжую Вишенку.

–  Идем в тепло, глупышка, - промурлыкала она.
– Сейчас мы согреемся, и кашель сразу пройдет!

–  Пусть Воробей даст мне каких-нибудь лекарств!
– со слезами в голосе пропищала Вишенка, глядя на мать огромными янтарными глазами.

–  У него закончились запасы тысячелистника, - с плохо скрытой тревогой ответила Маковка, и Остролистая поняла, что перепуганная мать скрывает от котят свои худшие опасения.
– Но очень скоро он найдет в лесу хорошенький кустик целебной травки, и ты у нас быстро поправишься!