Неразгаданная

Свободного времени не была вообще. В коммуналку Рита приходила поздно, когда соседи и бабушка уже спали, и падала без задних ног на свою, стоящую за шкафом раскладушку. Что такое нормальная еда девочка забыла абсолютно. Щеки запали, губы обветрились, движения стали резкими, под глазами появились мешки, но всё это искупалось горящим огнем одержимости взглядом. Зачем она так выматывалась? Ради денег? И это тоже, Рита имела двадцать процентов от принесенной прибыли, что было довольно много. Но основным стимулом, как не старалась Рита скрыть это от самой себя, был все более удивленный взгляд Владимира Морозова. Они виделись только по работе, в госте Рите идти было просто некогда, хотя ее и приглашала Татьяна, пару раз появившаяся в офисе у мужа. Вовка стал коммерческим директором программы, и все переговоры с редакторами вел он. Генеральный директор, Алексей Альбертов, по прозвищу Аля, появлялся в офисе крайне эпизодически. У них с Ритой сразу же возникла антипатия. Аля считал, что женщина должна быть или ухоженной куклой или не быть вообще. Несколько раз он даже делал Рите замечания по поводу ее мужского стиля одежды. Рита мягко давала понять директору, что это совсем не его дело. Девочка знала, что приносит программе больше средств, чем остальные редакторы, и считала, что имеет право одеваться так, как считает нужным. А она считала нужным поразить всех своей работой, а вовсе не внешностью. Володя не хвалил ее. Нет-нет, напротив, он яростно спорил по поводу содержания программы, ужесточал требования, указывал на явные промахи. Но Рита чувствовала, что за этим стоит. В разговорах с другими редакторами Вова был предельно вежлив, об их работе отзывался в общем, хвалил их за то, что они вообще хоть что-то делают и немного жаловался на низкую рентабельность их передач. Все это было очень похоже на монолог школьного учителя. С Ритой же разговор шел на равных – это для девочки было выше всякой похвалы. Однажды Володя, отпуская всех редакторов, попросил Риту остаться.

– Из всей вашей компании по-человечески работаешь лишь ты и Влад,– задумчиво произнес он.

– Ну почему же, а Ирина?– Иринино “Все для отдыха” приносило столько же денег, сколько Ритина передача.

– Ирина приносит неплохие прибыли, но от ее передач веет ширпотребом, да и методы ее работы с заказчиками мне абсолютно не нравятся. Не понимаю, почему она занимается рекламой, эти же суммы она могла бы брать с них за одно общение, такие услуги обычно оплачиваются.

– Ты не прав, каждый работает, как знает, тебя это не должно касаться.

– Ты тоже, чудовище. – не обратил внимание на её выпад он, – Взяла уровень. Да, высокий уровень, согласен. Но ты ведь не растешь! Две твои последние передачи ни чем не отличаются друг от друга…

– Разве? Я попробую что-нибудь изменить.

– А я собираюсь увольняться….– эти слова прозвучали, как гром.

Рита молча уставилась на него.

– Ну, чего ты на меня смотришь таким преданным взглядом? Я начинатель, ребенок. Я всегда так работаю. Поднимаю что-нибудь, а потом, когда рельсы проложены, ухожу. Мне так интересней.

Рита не могла поверить своим ушам.

– Но ведь мы одна команда? Это ведь наше общее дело? Ты же сам говорил…

– Должен же я был как-то поддерживать ваш энтузиазм,– Вовка мрачно усмехнулся. Рита молча смотрела прямо перед собой.

– У тебя есть два варианта, ребенок. Или ты занимаешь мое место. Работа налажена, заработок стабилен. Или увольняешься вместе со мной… Будем работать над другими проектами.

Рита продолжала молчать.

– Не в моих правилах понижать собственную мобильность. Забирая тебя с собой, я перестаю быть личностной единицей, автоматически превращаясь в творческую группу. Но ты нужна мне.

Рита моментально густо покраснела и, наконец, обрела способность разговаривать.

– А что это будет за работа?

– Пока не скажу. Если решишь идти со мной – узнаешь.

– Но как же я могу что-то решить? Я не располагаю необходимой информацией… Все, что происходит здесь, мне уже понятно, я уже научилась здесь работать. Уйти теперь отсюда, значит шагнуть в неизвестность. И потом, как же моя рубрика без меня?

– Найдется новый редактор. Ты же знаешь количество желающих очень велико. И потом, запомни, что бы ты не делала, ты не должна от этого зависеть. Работая, выкладывайся полностью, но всегда будь готова уйти…

– Но ведь здесь только началась стабильность…

– Оставайся,– Вовка хитро улыбнулся.

– А ты?

– Эй, не прикидывайся маленьким ребенком. Ты сама выбираешь дорогу. Прямо сейчас. Делай выбор. У тебя будет ещё много испытаний. Это – первое. Высота принятия решений. Страшно?

Рита кивнула.

– Ну же, решай…

– А что бы ты сделал на моем месте?

– Ребенок, не борись со мной моими же технологиями. Сама знаешь – не подействует.

Рита обречено вздохнула и глубоко задумалась.

– А вообще-то я хочу сказать тебе одну вещь,– Володя стал вдруг серьезен.

Рита подняла голову. С секунду они смотрели друг на друга.

– Ты уже переросла эту передачу, больше тебе здесь учиться нечему. Надо идти дальше, надо расти.

Рита верила ему, почему-то верила. Она хотела, было, возразить, сказать, что даже если здесь нечему больше учиться, то ведь, наверное, пришло время собирать плоды. Но вдруг поняла, что все плоды вместе взятые – ничто, по сравнению с азартом покорения чего-то нового, по сравнению с яркостью ощущений, получаемых Ритой от работы с этим человеком. Рита приняла решение, и ей сразу же стало легче.

– Я ошибся, или ты уже решила?– Володя наблюдал за ней все это время.

Девочка улыбнулась и кивнула. Володя взял ее за руку, их глаза встретились.

– Значит вместе?– спросил он.

– Вместе,– зачарованно повторила девочка. Все вокруг поплыло, растворилось. Больше не было ничего кроме его глубоких, искрящихся глаз, его нежных рук, его губ. Мир потерял значение, мгновение переместило их в вечность.

– Стоп!– Рита опомнилась,– что мы делаем, Вова, черт возьми, что мы делаем?

Он прижал ее к себе. Всем телом, каждой клеточкой Рита ощущала его. Володя с наслаждением целовал ее волосы и молчал. Рита подняла глаза. Взгляд Владимира был наполнен болью.

– Девочка моя… Господи!

Рита провела кончиками пальцев по его нежной, почти детской щеке.

– Мы не имеем на это право, не имеем,– она прижалась к нему ещё крепче.

Вовка закрыл глаза, впитывая волнующие прикосновения ее холодной руки.

– Не имеем,– согласился он,– мы слишком сильны, чтоб позволить себе быть слабыми, но нам нужно это,– он поднял ее голову, утонул в ее глубоких темных глазах, их губы встретились снова, на этот раз осознанно. Поцелуй был настойчивым, сильным, наполненным желанием. Рита отстранилась.

– Нет,– тихо произнесла она,– ты сам знаешь, что нет.

– Знаю, но ничего не могу с собой поделать… Эх, ребенок, ребенок… – Володя улыбнулся, пытаясь скрыть настоящее чувство за повадками обычного бабника.

Раздался телефонный звонок. Вовка взял трубку.

– Да, Тань, еду, я не один, я с ребенком,– проговорил он, наконец.

– Поехали в гости,– обратился он к Рите.

– Но..

– Поехали, поехали,– настойчиво повторил он,– сама видишь, нам есть что обговорить.

* * *

Они ехали молча. Рите отчего-то было грустно. В свои неполные семнадцать, девочка уже знала, что такое мужчина, причем впечатления у нее сложились отнюдь не самые лучшие. Рита не понимала, что же происходит сейчас. Почему Вовка ведет себя так… Нет, его вполне можно оправдать: глупая маленькая девочка, ее вполне можно хотеть. Но саму себя Рита понять не могла. Она чувствовала, что совершает что-то неправильное. Ведь этот человек женат, ведь она дружит с его женой, ведь она, Рита, не может быть на самом деле нужна ему… И все же она не могла не признать, что без этого человека мир для неё сделался бы совсем тусклым. Всего единожды всего на миг почувствовав себя любимой, Рита уже чувствовала себя ужасно несчастной без этого ощущения. Девочка решила не думать над этим, никогда не думать, вести себя так, будто ничего не произошло, заставить себя забыть об этом инциденте. Володя, похоже, решил действовать также.