Неразведанная территория

Он все еще возился с кнопочками. Огоньки погасли.

– Булт – член, – сказал он и выстрелил зонтиком, чуть не угодив мне в живот.

– Поосторожнее! – взвизгнула я, отскакивая. – Булт, ты не можешь взыскивать штрафы.

Булт положил зонтик и открыл большую коробку с игральными костями. Карсон бы возликовал: когда он не может есть меня поедом, его самое любимое развлечение – бросать кости.

– Туземы не могут взыскивать штрафы! – сказала я.

– Неуважительный тон и манера, – сказал он.

Нет, я слишком устала и для этого! А надо мной все еще висели отчеты… Булт вскрыл ящик с занавесками для душа, а я пошла в столовую.

– Детка, я дома! – крикнула я, открывая дверь.

– Привет! – пропела КейДжей из кухни. Ну, хоть что-то!

Она появилась в дверях, улыбаясь и вытирая руки полотенцем. При полном параде, чистое лицо, перманент и блузка, открытая до тридцатого градуса северной широты.

– Обед почти готов, – возвестила она весело, смолкла и поглядела по сторонам. – А где Эвелин?

– В конюшне, – ответила я, сваливая свою ношу на стул. – Беседует с Карсоном, исследователем планет. Ты знаешь, что мы знаменитости?

– Немытые, – сказала она. – И жутко опоздали. Где вы валандались? Обед остыл. Он был готов два часа назад. – Она ткнула пальцем в мою сумку. Убери с мебели эту пакость. Мне хватает уборки с пылевыми припадками без того, чтобы вы сюда грязищу натаскивали!

Я села и закинула ноги на стол:

– А как ты провела день, душечка? Добилась, чтобы какой-нибудь луже присвоили твое имя? Прибрала кого-нибудь к рукам?

– Очень остроумно! Эвелин, кстати, очень милый молодой человек и понимает, каково неделями оставаться совсем одной на планете, когда вокруг на сотни кмов нет никого и неизвестно, какие опасности тебя подстерегают…

– Например, блузку потерять, – сказала я.

– Уж тебе не стоило бы критиковать мою одежду, – сказала она. – Когда ты в последний раз меняла свою? И чем ты, собственно, занималась? Купалась в грязи? И сними сапожищи с мебели. Отвратительно! – И она хлестнула меня по ногам посудным полотенцем.

С тем же успехом я могла продолжить увлекательную беседу с Бултом. Если мне суждено поджариваться на сковородке, пусть уж этим займутся специалисты! Я выбралась из кресла:

– Какие-нибудь касательные?

– Если ты подразумеваешь официальные выговоры, то их шестнадцать. Все в компьютере. – Она вернулась на кухню в вихре блузки. – И приведи себя в порядок! В таком виде ты за стол не сядешь!

– Хорошо, милочка, – сказала я и пошла к консоли. Ввела отчет об экспедиции и просмотрела данные по подповерхностным слоям в секторе 247-72, а затем добралась до удавок.

Обычные любящие послания от Старшего Братца: мы обследуем слишком мало секторов; мы даем слишком мало туземных названий эндемичной флоре и фауне; мы навлекаем на себя слишком много штрафов.

«Касательно языка, используемого членами экспедиции, таковым членам необходимо воздерживаться от уничижительных выражений в адрес правительства и, в частности, от аббревиатур и жаргонизмов типа «Старший Братец» и «идиоты на Земле». Подобные выражения подразумевают отсутствие надлежащего уважения и тем самым подрывают отношения с коренным разумным населением и ставят препоны в достижении целей правительства. С настоящего момента членам экспедиции предписывается называть правительство не иначе, как полным титулом».

Вошли Эвелин и Карсон.

– Что-нибудь интересное? – спросил Карсон, наклоняясь над моим плечом.

– Мы включаем микрофы на слишком большую громкость, – ответила я.

Он похлопал меня по спине.

– Ну, пойду посмотрю погоду и вымоюсь, – сказал он.

Я кивнула, глядя на экран. Он ушел, а я опять занялась касательными, а потом оглянулась. Эв наклонялся надо мной, чуть не упираясь подбородком мне в плечо.

– Можно, я посмотрю? – сказал он. – Так волну…

– Знаю, знаю, – сказала я. – Нет ничего более волнующего, чем читать выговоры Старшего Братца. Ах, извините! – Я указала на экран. – Нам воспрещается называть их так. Нам положено называть их полными титулами. Нет ничего более волнующего, чем читать послания Третьего Рейха!

Эв ухмыльнулся, а я подумала: «Да, не так глуп, как кажется!»

– Фин! – крикнула из двери столовой КейДжей. Она расстегнула блузку еще на десять градусов. – Могу я на минутку позаимствовать Эвелина?

– Разумеется, Крисса Джейн, – сказала я.

Она засверкала на меня глазами.

– КейДжей – это ведь инициалы, – пояснила я Эву. – Крисса Джейн Тулл. Вам следует запомнить это для будущей экспедиции.

– Фин! – взвизгнула она, а потом нежно добавила: – Вы не поможете мне с обедом?

– Само собой, – ответил Эв и исчез следом за ней. Что же, может, и так уж глуп.

Я вернулась к касательным. Мы не относились «с надлежащим уважением к туземной культурной целостности», что это означало, известно лишь Богу. Мы оставили незаполненными графу 12-2 в минералогическом отчете экспедиции 158, мы оставили два белых пятна неразведанной территории во время экспедиции 162 – одно в секторе 248-76 и другое в секторе 246-73.

Про белое пятно 246-73 я знала. Но вот второе? Да и сохранилось ли оно? В предпоследней экспедиции мы вторично обследовали значительную часть той территории.

Я набрала топографию и запросила общую карту. Большой Бра… Хиззонер против обыкновения оказался прав. На карте белели два пятна.

Вошел Карсон с полотенцем и парой чистых носков:

– Нас уволили?

– Почти, – ответила я. – Как погода?

– Дожди в Кучипонях начнутся на будущей неделе. А больше ничего. Даже ни единого пылевого припадочка. Похоже, можно отправиться куда захотим.

– Ну а на обследованной территории? В районе семидесяти шести?

– То же самое. Ясно и сушь. А что? – спросил он и подошел посмотреть на экран. – Что тут у тебя?

– Пока не знаю. Возможно, ничего. Иди почистись.

Он отправился к месту общего пользования. Сектор 248-76. По ту сторону Языка и, если не путаю, рядом с речкой Серебрянкой. Я с минуту хмурилась на экран, а затем запросила журнал экспедиции 181 и поставила его на быстрый прогон.

– Это экспедиция, из которой вы сейчас вернулись? – сказал Эв, и я, подпрыгнув, обнаружила, что он снова нависает надо мной.

– Я думала, вы помогаете КейДжей на кухне, – сказала я, выключая журнал.