Несчастья бывшего парня

Я вздыхаю и опускаюсь на стул.

— Во-первых, я должен перестать позволять ей нападать на мою ширинку в ту же минуту, как я войду в дверь и высасывать все мои благие намерения.

— Это бы помогло. Есть стратегия?

— Удерживать ее?

Флинн, похоже, обдумывает это предложение.

— А она пошла бы на это?

Учитывая то доверие, которого у нее сейчас нет ко мне?

— Скорее всего, нет.

— Если ты не хочешь, чтобы о твоем воссоединении писали все таблоиды, тебе не следует приглашать ее на свидание. Мама узнает об Эрин в считанные секунды.

И это было бы ужасно.

— Этого не произойдет, пока я не справлюсь с последствиями.

Как только я это сделаю, то с радостью шокирую семью своими намерениями.

— Что ты собираешься делать? Мама и дядя Эдди — гребанные карьеристы — они держат тебя за яйца. Если только ты не против, чтобы мама нашла какой-нибудь новый и творческий способ сделать жизнь Эрин непригодной.

— Я против.

Я встаю, шагаю. Да, я сделал участие Эрин в семейном обеде условием нашего контракта, больше надеясь, чем веря, что я смогу проложить для нее легкий путь в моем будущем.

— Я все еще думаю, как справиться с мамой. Ты знаешь, что задумал Эдди?

— Кроме того, что он заводит старую песню о том, что он самый старший из живущих мужчин Куэйд, так что он должен управлять шоу?

— Это не сработает, и он должен это знать.

— Ты ведешь себя так, будто он достаточно трезв, чтобы воспринимать реальность.

— Ты прав. Виноват.

Младший брат моего отца начал веселиться в колледже и, по-видимому, никогда не прекращал. Он даже нашел жену, которая так же, как и он, любит, чтобы ее обливали соусом. Они зависимы друг от друга, и никогда не изменятся.

— Но поскольку он призвал к вотуму недоверия на следующей неделе, он явно более чем когда-либо полон решимости захватить компанию.

Флинн кивает.

— Я думаю, он понимает, что становится старше, а ты отлично справляешься. Если он не уговорит совет директоров дать ему шанс в ближайшее время, он потеряет эту возможность навсегда.

— Но, насколько тебе известно, у него нет конкретного плана?

— Насколько я могу судить, нет. Он обхаживает членов совета директоров обедами на льняных скатертях и дорогими бутылками спиртного. Я надеюсь, что большинство из них достаточно умны, чтобы не упустить свою прибыль.

Так что, если все останется по-прежнему, голосование на этот раз пройдет так же, как и в прошлый. Эдди позаботится об этом.

Моя мать — это совсем другое дело. Она полна решимости женить меня на женщине, которую выберет сама, с правильной родословной, которая будет идеальной женой для корпорации, поддержит мой имидж и принесет всем в семье больше денег — особенно ей. Сколько бы раз я ни говорил ей, что этого не произойдет, она все равно упорствует, всегда готовая шантажировать меня.

Мириам Куэйд никогда не была особенно теплым человеком. Не знаю, что мой отец в ней нашел. Поскольку он умер, когда я учился в третьем классе, я не могу его спросить. В течение многих лет я мечтал, чтобы она снова вышла замуж и начала заботиться о чем-то другом, кроме "Куэйд Энтерпрайзис". Но она снова и снова доказывает, что никому не позволит встать между ней и ее банковским счетом.

Флинн подходит и хлопает меня по спине.

— В эти выходные я уезжаю в Нью-Йорк. Есть одно… развлечение, которое я хотел бы посетить. Пока я там, я поработаю над мамой. Сосредоточься на Эрин. И попробуй выяснить, что задумал Эдди, может быть, нанесешь визит членам Совета директоров, которые могут колебаться, чтобы проверить их. Есть какие-нибудь идеи о том, как ты будешь обращаться с парой гадюк, когда наступит голосование?

Я киваю.

— Может быть, пришло время действовать решительно, когда дело касается мамы. Быть милым — потеря времени.

— Этого никогда не произойдет, — поддержал Флинн.

— Мы так склонны к заговору против женщины, которая нас родила.

— Эти люди не знают, насколько она эгоистична.

Я провожу рукой по волосам.

— Я скучаю по дедушке.

— Я тоже скучаю по старику. Не похоже, чтобы он отсутствовал три года…

— Со следующей недели, да.

Я вздыхаю.

Тоска по старику и скорбь — это еще что-то, что давит на мои мысли, наряду с финансами на конец года, предстоящим голосованием в совете директоров, моей мамой, моим дядей… и Эрин. Всегда Эрин. Я не могу позволить ей ускользнуть от меня.

— Я позволю тебе вернуться домой.

Флинн кивает, шагая к закрытой двери.

— Есть какой-нибудь совет?

— Чтобы она не контролировала тебя твоим членом?

Он пожимает плечами.

— В конце концов, мне просто пришлось вычеркнуть Тони из своей жизни. У меня был миллион причин, так что это было нетрудно. Ты находишься в другом положении. Мой лучший совет — оставаться на шаг впереди нее. Ты знаешь это… но я готов поспорить, что в последнее время не та голова занималась твоими мыслями.

Ага.

— Спасибо. Я немного подумаю над этим.

— Хороших выходных.

Я желаю ему того же, а потом он уходит.

Пока мой мозг бурлит идеями, я машу своему помощнику, выхожу из офиса и запрыгиваю в «Порше». Сидя в жуткой пробке, я делаю несколько телефонных звонков, пока не придумываю отличный план.

На то, чтобы проехать несколько миль, уходит сорок пять минут, но это в пятницу вечером. Хорошая сторона в том, что до шести еще две минуты, когда я вхожу в дверь.

Как и следовало ожидать, Эрин ждет голая, за исключением бюстгальтера на косточках без чашечек, необходимого для поддержки ее пышной груди. Она стоит на коленях и смотрит на меня голодными глазами.

— Добро пожаловать домой.

Когда она тянется к моей молнии, я хватаю ее за запястья и поднимаю на ноги.

— Как хорошо быть дома. Новые правила на выходные, дорогая. Больше никаких минетов.

Она бледнеет.

— Ты их любишь.

— Да, и ты это знаешь слишком хорошо. Но у меня уже несколько дней не было возможности полакомиться твоим телом. Черт, я даже не был внутри тебя, кроме твоего рта. Сегодня все изменится.

Она вырывается из моей хватки.

— Но…

— Никаких "но". Ты привезла платье?

— Одно. Ты сказал, что мы будем ужинать с твоей семьей.

— В конце концов, я надеюсь на это. А пока надень его.

— Но…

Я прижимаю палец к ее губам.

— Никаких вопросов. Да, и не утруждайся надевать трусики. Ты — десерт.

Затем я посылаю ей жадную улыбку и исчезаю в ванной. Когда я выхожу из душа и надеваю свежие угольно-черные брюки и белую рубашку, дверь в ванную Эрин уже закрыта. Я хмурюсь. Она проводит там много времени. На самом деле, большую часть времени — если только она не отсасывает мне.