Несчастья запасной невесты

Я кладу руки под ее задницу и насаживаю ее на каждый мой ноющий дюйм. Движение моей чувствительной кожи сквозь ее влажную плоть заставляет меня стиснуть зубы, чтобы сдержаться. Черт возьми, эта женщина быстро уничтожит меня.

– Ты получила меня, – я кладу ладони на ее бедра и снова сажаю ее на каждый напряженный дюйм моего члена. – Всего меня.

Когда я прихожу в себя, ее голова откидывается назад. Ее губы открываются. Высокий крик вырывается из нее. Мои соседи, вероятно, получили один чертовски страстный саундтрек к вечерней беседе, и я мне плевать.

Элла обвивает ноги вокруг моей талии и впивается пальцами, ногтями и всем остальным в мои плечи. Когда я поднимаю ее для другого толчка, она пытается помочь, сжимая бедра и используя рычаги всех своих конечностей, чтобы принять мой пульсирующий стояк. Это так хорошо... Но мне нужно больше. Быстрее. Сильнее. Глубже. Что мне не нужно, так это ее помощь.

На вершине ее оргазма, я толкаю ее вниз на каждый свой дюйм. Я не даю ей времени приспособиться или отреагировать, прежде чем делаю это снова. Снова. И снова.

Черт побери, после нескольких толчков, удовольствие начинает подавлять. Ее тесная киска разрушает мой контроль. Я могу ослепнуть от этого удовольствия. Я стискиваю зубы, чтобы предотвратить растущую, ноющую боль. И Элла не делает ее легче, когда прижимает эти удивительные груди к моей груди, целует меня в челюсть, а затем придвигается к моему уху.

– Господи, так хорошо... – стонет она мне в ухо. – Ты такой большой. Моей киске приходится растянуться, чтобы принять всего тебя и это лучший вид боли. Боль у клитора обжигающая, и она нарастает. Я не знаю, как долго я продержусь. Карсон...

Черт возьми, она становится еще сексуальнее. Ее тело дает мне много подсказок о степени ее возбуждения, но слова... Да. Это глазурь сверху сладкого кондитерского изделия ее тела, такая гладкая и тает на моем языке.

– Не сдерживайся из-за меня, – настаиваю я. – Я буду трахать тебя во время каждого оргазма, дорогая, и в следующее мгновение дам еще один. Но эта тугая киска принадлежит мне и моему удовольствию … – Чтобы владеть ею.

Я снова поднимаю ее на головку моего члена, затем кладу на спину, наслаждаясь ее реакцией, которая выражается чем-то между хриплым вздохом и удушенным хныканьем. И вот она, сжимается вокруг меня еще сильнее, дышит быстрее, ногти впиваются в кожу еще больше.

Под этой блузкой на пуговицах и ее профессиональным внешним видом бьется сердце соблазнительницы. Это действительно не лучшее время в моей жизни, чтобы начать думать своим членом, но это не остановит меня. У меня достаточно опыта, чтобы охарактеризовать обычные типы девушек – королевы драмы, самовлюбленные, золотоискательницы, липучки, Мадонны, шлюхи, девочки, у которых проблемы с отцами... Элла кажется женщиной, с которой я мог бы быть самим собой.

Когда я снова толкаю ее вниз на член, стон вырывается из моей груди. Я горю. Я хочу глубже. Мне нужно, чтобы она оказалась подо мной. Я должен взять каждую ее частичку во всех отношениях. Прямо сейчас.

Снова положив Эллу на кухонный островок, я вижу, как ее глаза вспыхивают. Она шипит, и ее тело выгибается на холодном граните, но это положение оставляет ее ноги раздвинутыми, киску открытой, клитор обнаженным. Я смотрю вниз на ее покрасневшее лицо, ошеломленные глаза и грудь, которая подпрыгивает при каждом толчке – и я знаю, что не смогу продержаться долго.

Лаская, прокладываю себе путь вверх по ее бедру, сгибая ее колени, чтобы сделать еще один длинный, глубокий толчок внутри ее гладкой плоти – и тянусь к ее наиболее чувствительному месту – я кладу большой палец на клитор и поглаживаю кругами.

Ее тело напрягается. Она хватается за край стойки. А потом выкрикивает мое имя в вопле надвигающейся кульминации.

– Карсон!

Элла близка, и я настолько настроен на ее ритм, что напряжение, нарастающее в ее теле – это то же самое напряжение, что сжимает меня. Я быстрее провожу большим пальцем по ее клитору, наблюдая, как ее рот раскрывается, румянец расползается по груди, а соски застывают до стальных пиков.

– Элла, – ее имя стоном вырывается из моего рта. Я сглатываю. Я могу сказать больше, больше требовать от нее, но экстаз начинает бить в моей голове. Все, кроме нее и оргазма, который мы собираемся разделить, исчезает.

Эта женщина заводит меня, как никто другой. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я наслаждался сексом, и я никогда не чувствовал, что могу погрузиться в одну женщину и остаться навсегда. В моей крови кипит радость, покалывание у основания моего члена устремляется к головке, особенно когда Элла цепляется за меня и прижимается ко мне так крепко, что я едва могу двигаться.

О, черт. Здесь нет возможности сбежать от этого ускоряющегося удовольствия.

Пока я играю с ее клитором круговыми движениями, используя последние силы моего здравого смысла, все ее тело изгибается и дрожит. Крик вырывается из ее пухлых губ. Ее киска сжимается, Элла кончает, безжалостно стискивая меня внутри.

Вот и все. Я не могу ждать. Удовольствие струится по венам, когда я берусь за дальнюю сторону островка над ее головой и грубо врываюсь в нее, пока не кончаю вместе с ней, освобождая себя от недель скорби, стресса и неуверенности. Я изливаюсь в Эллу, оставляя часть себя внутри нее. Когда мои удары замедляются, покой вселяется в меня, и мое сердцебиение, кажется, синхронизируется с ее.

Наше дыхание замедляется, а глаза встречаются. Что-то сжимает мою грудь.

– Что только что произошло? – Элла задает именно тот вопрос, о котором я подумал.

Лучший секс в моей жизни? Я проглатываю такой простой ответ. Ничто из этого уже не кажется простым.

– Понятия не имею, – бормочу я.

Предупреждающий голос в моей голове говорит, что я должен уйти – в прямом и переносном смысле – и сохранить наши отношения такими, на которые мы договорились на бумаге, прежде чем Элла ступит на самолет. Но она обхватывает руками мою шею и накрывает своим податливым ртом мой для затяжного поцелуя. Я очень боюсь, что этот вариант уже невозможен.

– И я нет. Но я думаю, что мы должны сделать это снова, – она хитро улыбается мне. – Ты знаешь, просто чтобы изучить.

Грандиозный оргазм, который у меня был три минуты назад, – стал просто воспоминанием, когда я снова почувствовал, как мой член зашевелился. Как это вообще возможно?

– Сначала еда? – спрашиваю я.

Может быть, разогревание еды и ужин дадут мне время понять, почему эта женщина, кажется, оказывает на меня влияние размером в метеорит.

Она извивается подо мной.