Несколько сюрпризов от Принцев

Призвав пергамент и перо, Северус по привычке приготовился записывать результаты:

«5 июня, 2000»

И, посмотрев на выведенную им самим дату, покачал головой. Старость не радость, как утверждает Дилекта. Чуть не прозевал День рождения Драко.

Убрав сложенный пергамент в потайной карман мантии, Северус направился к камину.

Уже больше десяти лет назад Северус заинтересовался эффектом сочетания метки Лорда и заклинания Пэсто. Это была одна из гениальных разработок Лорда - щит от любых проклятий, в том числе Непростительных, который могли использовать исключительно Упивающиеся. Исследования Северуса в этой области растянулись на несколько лет, а после и угасли совсем, но Северус успел вывести артефактные Чары, которые защищали владельца артефакта от одного проклятья (тогда Северус не стал утруждать себя, удовлетворившись общим решением).

А сейчас он собирался найти свои наработки и посвятить несколько часов созданию эффективного артефакта… Пока не вспомнил, что все бумаги хранятся в Хогвартсе.

Размышляя над тем, нужно ли отправляться в школу, Северус разглядывал зелье Апатии. Темное бордово-коричневое, переливающееся тончайшими перламутровыми нитями - эффект толченой русалочьей чешуи. Детальность узора позволяла надеяться, что чешуя была растолчена в мелкий однородный порошок, почти в пыль.

Зелье притягивало взгляд, и Северус, отвлекшись от работы, позволил себе снова задуматься о произошедшем. Не он ли хотел, чтобы Гарри доверял ему? Гарри подарил ему попытку оправдать это доверие. В конечном итоге, Гарри тоже успел сблизиться с Лисичкой, и Северус видел, что ему было плохо!

В итоге при худшем раскладе Гарри сейчас мог отравиться из-за передозировки (зелья, конечно, оставалось ровно на четыре порции, но ведь Поттеры все таланты!), или вогнать себя в депрессию, или еще что-нибудь, что угодно, в самых немыслимых сочетаниях!

Северус прикрыл глаза. Не врать себе. Он не спас Лисичку. И сейчас своим бездействием дает Гарри возможность совершить очередное безумство.

Нужно отправить Драко на Гриммо. Скорее всего, он сам туда заглянет, хотя бы ненадолго. Уж в свой День рождения он наверняка не откажется от соблазна повидаться с Поттером.

Северус отмерил для себя глоток зелья Апатии - ровно четверть унции - и отправился к камину.

* * *

Разговор с Люциусом состоялся неожиданно рано. Скорее всего, он просто не захотел оставаться на службе в День рождения сына.

– Мне придется брать у тебя образец крови каждый день, - сообщил Северус.
– Ты также будешь вынужден соблюдать определенную диету и воздерживаться от приема некоторых зелий - как ты можешь догадаться, зелье Апатии входит в их число.

Люциус выглядел довольным, словно сытый низзл. Он по дуге обошел Северуса и устроился в своем кресле:

– И что же ты хочешь за такой неоценимый подарок?

Новая трость - она была немного длиннее прежней, набалдашник представлял собой змею, обвивающуюся вокруг яблока - смотрелась в руке Люциуса изысканно, но естественно. Изящная кисть в тонкой белоснежной перчатке завораживала Северуса; не отрывая от нее взгляда, он ответил:

– Кое-что не менее неоценимое. Долг жизни.

Люциус, растянув губы в изумленной улыбке, кинул на него пронзительный взгляд:

– Се-еверус… Что я вижу. Да ты боишься меня, друг мой!

Северус постарался остаться невозмутимым, а Люциус расхохотался:

– Великолепно! Какой неожиданный подарок!.. Посмотри на меня: я кобра без ядовитых зубов, танцующая под дудку заклинателя.

Северус иронично приподнял бровь, но свое мнение предпочел оставить при себе. На его взгляд, Люциус был коброй, припрятавшей ядовитых зубов с несколько десятков, и танец его был далек от оригинала, только вот неуклюжий заклинатель пока не обращал внимания на странные движения.

На белых перчатках не было ни единого пятнышка.

* Lacrima (лат.) - слеза

После урагана

Такова уж человеческая натура: мы никогда не видим своего положения в истинном свете, пока не изведаем на опыте положения еще худшего, и никогда не ценим тех благ, какими обладаем, покуда не лишимся их.

Д. Дэфо

Черное зелье, даже разведенное в воде, было грандиозной гадостью. Гарри выпил утреннюю порцию, даже не поморщившись. В мире существовали вещи куда более неприятные.

Пить кофе не хотелось, есть - тем более. Гарри решил, что никому не помешает, если объявится на работе пораньше.

В Министерстве было пусто. Гарри в одиночестве шел по громадному Атриуму и слушал, как отдается от мраморных стен эхо его шагов. Непривычно. Настолько, что может показаться, что больше никого не осталось. Только Гарри. Совершенно один.

Кабинет пришлось открывать самому, но это было не в новинку. Все Чары Гарри знал назубок. Плохо лишь то, что в кабинете тоже никого.

Целые сутки Гарри был один. Сейчас он согласился бы даже на компанию Люциуса Малфоя. Но еще часа два придется мириться с пустотой.

Ночью Гарри проснулся от кошмара и хотел было выпить зелье Сна без Сновидений, но вместо этого просто не стал засыпать снова. Северус просил быть внимательнее. И Гарри пытался.

Вчера приблизительно до полудня Гарри пребывал в твердой уверенности, что на этот-то раз Северус точно виноват. Через несколько часов Гарри был готов простить Северуса, как только тот об этом заикнется. К вечеру Гарри убеждал себя, что гриффиндорцы должны иметь гордость и не умолять вернуться тех, кто оскорбляет память погибших крестных. Ночью Гарри уже не думал ни о чем конкретном, затерявшись в тоске и отгороженности от всего мира. В мозгу постоянно крутились воспоминания о Северусе и о Лепринц. И если скорбь о погибшей преподавательнице зельеварения, осознанная и принятая, притуплялась слезами, то каждая мысль о Северусе со временем оканчивалась удушающими словами «Вон из моего дома».

Новые документы обычно приносила Дилекта. На столе лежали пятничные отчеты о работе в Лютном переулке и о практике стажеров. Хана Эббот и Джек Слоупер решили, что аврорская деятельность им не подходит. Дилекта на это, пожав плечами, сказала, что восемь человек - в принципе нестандартно много для одного набора, а год спустя из группы должны остаться всего трое или четверо...

Северус назвал Драко подстилкой. Ярость по этому поводу давно прошла, и Гарри хотелось докопаться до причины. Северус ведь утверждал, что «редко делает что-либо без причины». Да и что бы там ни было, невозможно сказать то, о чем не думал. Подстилка. Неужели Северус ревновал?

Гарри мог на это только надеяться.

* * *

Обычно Гарри считал Кингсли фанатиком работы, но сейчас был рад тому, что Министр объявился на месте за час до начала работы Министерства. Фактически это было почти подарком - видеть и слышать живого человека. Тем более - задумываться над смыслом слов.

– Рад сообщить тебе, что Джинни вчера пришла в себя и теперь отлеживается в Мунго, - бодро оповестил Кингсли, утренним ритуалом проверяя немалочисленные Чары в своем кабинете.
– И я бы попросил тебя навестить ее сегодня. Что-то официальный допрос мне не кажется хорошей идеей.