Несокрушимый Друид Режущей Песни

Воздух шел странной рябью, искажая вид на землю, и снежная белизна стала летней зеленью, которая казалась черной во тьме. Снега было все меньше, температура росла, свет появлялся на пейзаже вдали — зона Ванкувера. Мы уже миновали Кокитлам и летели к берегу.

Грудь была пустой. Я не знала, ощущала ли отсутствие связи супруга или боль из-за отказа. Я была спутницей Рикра. Его другом семь лет. Я спасла его. Он сказал мне это. Когда он был ниже всего, встреча со мной спасла его.

И он продал меня.

В этом не было смысла. Фейри, который пошел за мной во Врата Ада, на земли Лесного Лорда, который охотился на него веками, вдруг решил отдать меня? Почему я ничего не значила для него теперь?

Я напомнила себе, что отказалась присоединиться к нему. Отдать меня и Зака Эху было меньшим, что он мог сделать. Мы знали тайну Неумирающего. Он легко мог убить нас.

Сколько бы я ни повторяла это, чувства предательства и смятения не ослабевали.

Затерявшись в мыслях и боли, я не заметила перемену пейзажа, когда Эхо стал опускаться. Внизу бесконечные огни открывали силуэт центра Ванкувера, темную воду залива Беррард рядом.

Мое сердце, скованное горем, забилось быстрее. Эхо летел слишком низко — еще ниже, и люди увидят его.

Едва я так подумала, мир стал вихрем пятен. Огни и здания стали просвечивающими, дракон отчасти перешел в измерение фейри, мы стали невидимыми для людей. А потом он прижал крылья и спикировал.

Мы неслись к бетонным джунглям. Земля приближалась, он раскрыл крылья снова. Падение, вызывающее рвоту, резко замедлилось, а через миг мы парили над участком травы, озаренным оранжевыми фонарями.

Эхо опустился еще на пару футов, разжал когти. Мы с Заком упали на землю, свет замерцал, и дракон изменил облик. Его крылья поменьше раскрылись, Эхо приземлился рядом с нами, его волосы не потревожил полет.

Я с опаской огляделась. Мы были в небольшом парке с деревьями в одном конце и зданиями вокруг. Место казалось заброшенным, значит, мы были в Истсайде.

Зак повернулся к Эху, но не успел заговорить, копыта вдруг застучали и перебили привычные звуки города ночью. Из-за деревьев появились два темных силуэта — высокий мощный жеребец с изогнутой шеей и худой конь с тонкими ногами с черной шерстью. Ядовито-зеленые глаза сияли, Тиллиаг бежал к нам, темная тень Артеара была в паре шагов за ним.

— Тиллиаг? — удивленно сказал Зак.

Уши жеребца дрогнули, он величаво тряхнул головой, остановился рядом с нами.

Вижу, ты освободился от Ночной Орлицы.

Я едва слышала его, потянулась к Артеару. Горло сдавили эмоции. Я гладила его шею, водила пальцами сквозь шелковистую черную гриву. У нас не было формальной связи или сделки. У него не было повода прибывать из гор ко мне.

Он ткнулся носом в мою руку, неразборчивый поток слов звучал в моем разуме. Я поняла только свое имя.

С ладонью на плече Тиллиага, Зак повернулся к ждущему фейри-дракону.

— Что ты затеял, Эхо?

— Как Араун убил Лаллакай?

Его тон не давал спорить, и я стиснула зубы, злясь на свое положение, в которое меня поставил Рикр. Я должна была выдать его слабость? Хоть ему было плевать, скажем ли мы Эху, я не могла отбросить верность ему так легко, как он бросил меня.

Но у Зака не было моральных проблем насчет этого.

— Он не убил ее, — сказал он без колебаний. — Это сделали мы с Сейбер — закололи ее вилами в сердце. Думаю, слабость Неумирающего — быть убитым без использования магии.

— Я думала, что нужно быть убитым смертным оружием, — я с неохотой вступила в обсуждение.

— Это не одно и то же? — он покачал головой, не дав мне ответить. — Нет. Это могло быть и то, и другое. Удушение сработало бы? Это не требует магии.

— Нужен один смертельный удар — так умерла Лаллакай. Или нужно бить в сердце?

— А если важен тип металла? То были стальные вилы?

— Думаю, да, но там было покрытие — эпоксидная смола или что-то еще.

Эхо сжал губы, пока мы общались.

— Даже повторить то, что случилось с Лаллакай, почти невозможно, — сказал Зак Эху. — У него был способ сначала ослабить ее. К нему не подобраться с оружием, а если удастся, он разрежет Клыком.

— Может, у тебя и не получится, — добавила я. — Рикр не трогал вилы, и в истории, которую он нам поведал, друид Пулл убил изначального хозяина Неумирающего. Может, фейри не могут убить его.

— Сколько открытий, — раздражение звучало в голосе фейри-дракона, и я не понимала, был ли там сарказм. Наверное, да. — К счастью, я хотел не раскрыть слабость Арауна.

Мои пальцы сжали гриву Артеара.

— Тогда какая у тебя цель?

— Дать им биться, — он прижал крылья к спине. — Араун ударит по Летней Королеве почти без промедления.

— Ты сказал ему, где найти ее, — напряженно сказал Зак. — Ты сказал, что она заняла перекресток.

Эхо приоткрыл рот, показывая острые зубы.

Мои глаза расширились.

— И ты заключил сделку с ней, да?

— Нам нужно было остановить их, а не упростить бой, — прорычал Зак. — Они ударят друг по другу всеми силами. Восточный край Кокитлама в двух-трех километрах от территории Рикра. Тысячи людей будут в опасности.

— Кто-то должен умереть, Летняя Королева или Зимний Король, — хвост Эха метался. — Если победит Рианнон, она уйдет к своему двору. Скорее всего, Араун убьет ее. Он поглотит ее силу, вернется победоносно в Араун, и эта земля — моя территория — будет защищена.

— Защищена от чего? — хрипло спросила я.

— От Арауна. Если его путь в Аннун не очищен, он останется тут и создаст новое королевство. Он изменит пейзаж, погоду, температуру и времена года. Это место станет зимним царством, пока он правит, вместо Аннуна.

Голова слабо кружилась. Даже после всего, что я видела, я все еще не могла осознать масштаб силы древних фейри.

— Так нам стоять в стороне, пока они разрушают территорию? — осведомился Зак.

— Да, — Эхо мерцал. — Оставайтесь тут. Это довольно далеко. Их бой начнется к рассвету и вскоре закончится.

— Но…

— Останься, Зак. Не в твоих силах повлиять на это.

Магия ярко закружилась, огромный дракон снова появился, крылья были как звёздное ночное небо над его спиной. Он навис над нами, наши головы едва доходили до его груди. Он опустил крылья, поднялся в воздух и пропал из виду в измерении фейри.