Несомненная реальность

– Это, друг мой, правильно, – усмехнулся Олег. – Спецслужбы не должны друг друга любить. А то еще сговоришься ты с Голосуповым да и устроишь мне дворцовый переворот…

– Шуточки у тебя! – обиделся начальник канцелярии. – Не смешно, между прочим.

– Ладно-ладно, дурак я и шутки у меня дурацкие, – быстро откликнулся Олег. – Как там Шварцман? Вести есть?

– Ну… – Павел задумчиво потер подбородок. – Пока ничего особенного.

Стандартные отчеты – встретился, поговорил, убедился. Сам понимаешь, ни по телефону, ни почтой подробности не сообщишь. Но общий тон нейтральный, условных знаков пока не наблюдается.

– Как думаешь, не захочет снова в самостоятельную игру сыграть?

– Думал уже. Разумеется, захочет. Чтобы такой зубр на поводке у сопляков вроде нас ходил? Ха! Тут сомнений нет, не только захочет, но уже и играет. Другое дело, как далеко эти игры зайдут. Среди директоров да министров союзников ему найти сложно – не любят его по старой памяти, да и боятся. Меня подсидеть, снова в начальники канцелярии вернуться – тоже вряд ли: шрам на руке у тебя все еще побаливает, как я понимаю, то еще напоминание. Тобой рулить исподтишка – это да, это более чем вероятно. Ну да и ты этому не обрадуешься, и я не дурак, чтобы ушами хлопать. Так что пусть себе играет, лишь бы за нашу команду. Живи сам и давай жить другим, типа того.

– Исчерпывающий анализ, – усмехнулся Олег. – Ладно, убедил – до следующего приступа паранойи. – Он посерьезнел. – И все же, сам-то как думаешь – сможем мы пробить реформы через этих идиотов в моем правительстве? Или на самом деле разгонять и сажать придется, как Шварцман предлагает?

– Сажать только начни, а остановиться уже не удастся, – пожал плечами Павел. – Общественным делам только дай во вкус войти. Многие там до сих пор по временам Железняка ностальгируют. Лучше уж не надо. Но и без этого тяжко придется. Это ты в своем министерстве бумажным микроотделом заведовал, а я у себя в комитете и в реальными директорами пообщался немного. Нифига с ними не сделать – дубы дубами, круговая порука сверху донизу, никому ничего не надо, кроме спокойной жизни.

Только сажанием да расстрелами расшевелить можно.

– Расшевелить… – Олег покатал слово на языке, словно пробуя на вкус. – Расшевелить, говоришь? Сейчас…

Он встал и принялся ходить по комнате, пытаясь поймать мысль за хвост.

– Ага, вот оно! Помнишь, когда Шварцман меня приглашал в выборах поучаствовать год назад, он со мной в парке на свежем воздухе общался? Я тогда тебе рассказывал в общих чертах, но детали опустил. А потом и сам их забыл. Сейчас вот вспомнил, что ляпнул тогда Шварцману, что неплохо было бы паровой свисток организовать, чтобы кухонным теоретикам напряжение можно было сбрасывать. Я имею в виду, организовать газету или две, в которых можно было бы языками чесать посвободнее, чем в целом. До определенных пределов посвободнее, конечно, но все же. Смотри, какая польза выходит. Во-первых, из первых рук получаем информацию о том, что больше всего наших недовольных интеллигентов волнует. Во-вторых, показываем людям, что мы готовы всерьез обсуждать всякую чепуху, ну там открыты для реформ, все такое. Наконец, самое главное, через такие газеты можно до людей доносить наши намерения, которые в обычных источниках будут выглядеть обычной ничего не значащей говорильней. Если работяги решат, что мы всерьез намерены что-то реформировать, пусть и не слишком сильно, может, поутихомирятся немного.

А заодно и на своих директоров снизу надавят, не позволят реформы саботировать.

Как?

– Ага, не позволили тут такие! – усмехнулся Павел. – Как-то слабо верится. – Он подумал. – Ну, может, ты в чем-то и прав. Однако организовывать с нуля не стоит – не поверят. Сегодня газетка есть, завтра нет, кто за ней стоит – непонятно.

Тут ведь еще одно есть. Такая газета должны наши намерения доносить не только до работяг, но и до чиновников на местах. А те точно знают, где нужно сигналы выискивать. Так что придется нам одну из старых да заслуженных газеток задействовать, с орденами на первой странице.

– Да, тут ты прав, – признал Олег. – И кого, думаешь, можно использовать?

– Выбор, в общем, невелик – ведущих официальных рупора у нас всего два, "Истина" и "Новости". Остальные газеты второго эшелона вроде "Алого востока" калибром поменьше, к ним не так серьезно отнесутся. "Истина" слишком кондовая для таких экспериментов, там половину редакции менять придется, начиная с главреда.

"Новости" погибче будут, и главредом там мужик поумнее, и некоторые авторы ничего себе дядьки. Как же у этого приморца фамилия – Стацис, Ларцик… не помню. Какой-то Отто, в общем. Сталкивался я с ними пару раз. Наверное, их и стоит задействовать. И, скажем, "Художественный листок" им в качестве поддержки.

Там всегда гнилых интеллектуалов хватало, готовой любые темы пережевывать, лишь бы в пику властям было. Вот пусть и жуют.

– "Листок" – это такой толстый ежемесячник на трехстах страницах?

– Да нет. Газетка еженедельная, орган Союза писателей, что ли.

– Ах, писателей… – пробормотал Кислицын, усаживаясь обратно в кресло. – Ну, тогда да. Этих и разогнать начисто не жалко, если что. Р-реалисты народные… В общем, так. Я еще над идеей башку поломаю, но ты устрой-ка мне встречу с главредами "Новостей" и "Листка" на следующей неделе. Посмотрим, что за люди, насколько понятливые.

Он рассеяно побарабанил по столу.

– Ладно, ко мне тут какой-то академик на прием через полчаса запланирован. Два месяца в гости набивается. А я передохнуть хочу немного. Пойдешь мимо референта – будь другом, попроси, чтобы кофе принесли с бутербродами. Что-то жрать захотелось. Сам, кстати, не голодный?

– Нет, спасибо, – отказался начальник канцелярии. – Это ты у нас любитель кусочничать. Я предпочитаю нормальную еду. Ладно, отдыхай, трудяга ты наш.

Избавлю я тебя от личного нажатия на кнопку. Вечером созвонимся.

– Давай, – вяло согласился Олег, утопая в кресле и прикрывая глаза. – Слушай…

– Да? – Бирон, уже поднявшийся на ноги, насторожился.

– Э-э-э… как думаешь, сколько у нас в Моколе девиц по имени Оксана?

– Оксана? – удивился начальник канцелярии. – Ну очень редкое имечко! Думаю, десяток тысяч наберется, не больше. Тебя именно девицы младшего репродуктивного возраста интересуют или вообще все особи женского полу? Могу дать задание Полозкову, его ребята тебе через полчаса справку сделают.

– Да нет, не надо, – отмахнулся Олег. – Просто всплыло… Потом как-нибудь.

– Как хочешь, – Павел пожал плечами. – Ну ладно, я исчез.

Когда за начальником канцелярии мягко закрылась дверь, Олег напряженно выпрямился. Внезапно всплывшее в памяти девичье лицо медленно растворялось, уходило куда-то на задний план. Взамен проявилось другое лицо – мужское, сухощавое, со старомодными усами и бородкой, с жестким взглядом умных глаз.

– Зубатов Сергей Васильевич… – пробормотал про себя Нарпред. – Директор Московского охранного отделения. Что же это за бред в голову лезет, а?

Олег выдохнул и на несколько секунд задержал дыхание. Дождавшись, пока перед глазами от нехватки воздуха начнут плыть круги, несколько раз медленно глубоко вдохнул. Сковавшее желудок напряжение постепенно исчезло, сменившись едва заметным покалыванием в левом подреберье.

– Только гастрита с панкреатитом мне для полного счастья и не хватало, – со злостью пробормотал Олег. – Для комплекта к дурацким реалистическим снам и галлюцинациям. Прав Пашка, пора завязывать с бутербродами.