Несостоятельность (банкротство). Том 1

В результате нарушения субъективного права кредитора могут возникать охранительные правоотношения, содержанием которых являются самостоятельное субъективное право (право на защиту), а также новая обязанность правонарушителя.

Право на защиту следует определить как материальное субъективное право управомоченного лица реализовать меры охранительного характера, возникающее в момент нарушения регулятивного субъективного права.

Правовая природа данного права обусловлена возможностью требовать от правонарушителя восстановления положения, существовавшего до нарушения субъективного права, причем управомоченное лицо может по своему усмотрению выбрать конкретный способ защиты нарушенного субъективного права, предусмотренный нормами материального права [336] .

Кредитор, приобретший субъективное право на защиту, может реализовать его путем обращения в судебный орган с соответствующим материально-правовым требованием в рамках искового или административного производства. Именно с этого момента возникают охранительные правоотношения.

336

В доктрине сложились два подхода к определению сущности права на защиту. Согласно первому подходу право на защиту представляет собой самостоятельное субъективное право (см.: Бутнев В.В. Указ. соч. С. 14; Власова А.В. Структура субъективного гражданского права. Ярославль, 1998. С. 94; Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. 2-е изд. В 2 т. Т. 1. М., 1998. С. 409; Крашенинников Е.А. Структура субъективного права и право на защиту. Ярославль, 1977). В основе данного подхода находится положение о том, что право на защиту появляется у обладателя регулятивного права лишь в момент нарушения или оспаривания последнего и реализуется в рамках возникшего при этом охранительного правоотношения. Именно данный подход взят нами за основу при исследовании динамики правоотношения, возникающего в связи с несостоятельностью должника. Такому пониманию рассматриваемой категории противостоит позиция, в соответствии с которой право на защиту является составной частью самого субъективного права наряду с правом на собственные действия, а также правом требовать определенного поведения от обязанных лиц (см.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 73-74; Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 105; Попондопуло В.Ф. Динамика обязательственного правоотношения и гражданско-правовая ответственность. Владивосток, 1985).

Следует отметить, что восстановление нарушенного или признание оспоренного права лица-кредитора еще не означает реализации его законного интереса. Законный интерес, как правило, проявляется в том, что управомоченное лицо (кредитор), имея материально-правовое притязание, «освященное» силой судебного акта, получает непосредственное удовлетворение этого притязания. При отсутствии надлежащего исполнения соответствующего притязания со стороны должника законный интерес кредитора остается нереализованным. Таким образом, «первоначальное» обязательство между кредитором и должником, при отсутствии надлежащего удовлетворения по судебному акту, продолжает существовать.

В рамках возникших охранительных правоотношений кредитор может обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом, тем самым требуя защиты своего имущественного интереса. Вместе с тем в отношении должника может быть применен предупредительный механизм, препятствующий инициированию процесса несостоятельности (ст. 30-31 Закона о банкротстве). В результате еще до момента инициирования процесса несостоятельности (банкротства) формируется система отношений, связанных с несостоятельностью, в основе которой, как правило, лежит денежное долговое обязательство.

В связи с рассматриваемой проблемой логично возникает вопрос: что же происходит с «первоначальным» долговым обязательством? Исчезает ли оно или «трансформируется» в иное правоотношение? Анализируя данную проблему, В.Ф. Попондопуло отмечает, что указанные первоначальные отношения с момента приобретения обязанной стороной статуса должника в деле о банкротстве или добровольного объявления им о своем банкротстве приобретают характер частноправовых отношений. К таким отношениям, даже если они возникли из нарушения обязанности по уплате обязательных платежей (административной обязанности), применяются специальные нормы гражданского права» [337] . Поддерживая данную позицию, Е.Ю. Пустовалова говорит о «трансформации» первоначального обязательства, существовавшего между должником и кредитором, в иное обязательство, денежное (гражданско-правового характера)» [338] .

Предлагаемый подход, на наш взгляд, проблемы в целом не решает, более того, способствует постановке новых вопросов. При таком подходе не до конца ясным остается вопрос: какими специальными нормами гражданского права будут регулироваться новые правоотношения (денежное обязательство)? Какими нормами будут регулироваться отношения с участием государства в лице уполномоченного органа, с участием арбитражного суда, арбитражного управляющего?

Более обоснованной, на наш взгляд, является позиция, в соответствии с которой «первоначальные» отношения не исчезают, они продолжают существовать и не утрачивают свой сущностный характер. Подобного мнения придерживаются, к примеру, В. Химичев, Б.С. Бруско и другие авторы. В частности, В. Химичев отмечает: «Введение в отношении должника процедур банкротства не изменяет существа правоотношения, из которого возникло право требования кредитора к должнику: кредитор в конкурсном производстве сохраняет право требования к должнику, а последний не освобождается от обязанности совершить в пользу кредитора определенное действие» [339] . По мнению Б.С. Бруско, «изменяется охранительно-правовой аспект данных правоотношений. Права и обязанности, из них вытекающие, с момента введения процедуры наблюдения подлежат защите только посредством специфических конкурсно-правовых средств и способов» [340] .

337

Попондопуло В.Ф.

Конкурсное право. М., 2001. С. 34.

338

Пустовалова Е.Ю. Судьба требований кредиторов при банкротстве должника. М., 2003. С. 17.

339

Химичев В. Указ. соч. С. 15.

340

Бруско Б.С. Указ. соч. С. 42.

Заметим, для того, чтобы попасть в сферу регулирования законодательства о несостоятельности (банкротстве), необходимо соблюдение определенных условий. Как представляется, к числу условий «перехода» правоотношения из регулятивного в охранительное можно отнести:

1) наличие конфликтной ситуации между должником и кредитором; 2) изменение правового состояния правоотношения, включая состояние прав и обязанностей субъектов, а также состояние взаимоотношений должника и кредиторов с государством и другими лицами;

Противопоставление прав кредиторов и должника в рамках возникающих отношений несостоятельности само по себе лишено какого-либо смысла, поскольку происходит вмешательство государства в имущественные отношения должника с кредиторами не в целях защиты одного перед другими, а в целях изменения экономического состояния имущества должника, а также прав должника и кредиторов. Анализируя эту проблему, С. Рухтин приходит к обоснованному выводу, что для этого государство, с одной стороны, одновременно игнорирует право собственности должника и права требования кредиторов, переводя их в иной режим имущественных отношений, а с другой – вводит новые правила, изменяя статус должника и кредиторов» [341] .

341

Рухтин С. Указ. соч. С. 26.

3) соответствие долгового обязательства признакам банкротства.

Наличие конфликтной ситуации и состояния «связанности» субъектов можно расценивать лишь как общие условия, необходимые, но не достаточные для понимания сути отношений несостоятельности. Необходимы законодательно установленные специальные условия - признаки банкротства.

Следует отметить, что для понимания сути правоотношений несостоятельности (банкротства), а также их динамики необходимо определить момент, с которого возникают данные правоотношения.

В юридической науке существует точка зрения, в соответствии с которой конкурсные правоотношения возникают с момента возбуждения производства по делу о банкротстве. В общем, обоснованность данного тезиса не вызывает сомнений. Однако означает ли это, что все отношения, связанные с неспособностью должника удовлетворить требования кредиторов, возникают с момента вынесения арбитражным судом определения о принятии заявления о признании должника банкротом? Обратившись к ст. 30 Закона, закрепляющей порядок осуществления мер по предупреждению банкротства, можно увидеть, что данные меры могут быть предприняты до момента возбуждения дела о несостоятельности. Единственным условием для их осуществления, как это следует из п. 1 ст. 30, является наличие признаков банкротства, установленных п. 2 ст. 3 Закона. Представляется, что в рамках осуществления таких мер должник уже является субъектом правоотношений с участием не только кредиторов, но также иных лиц. В свою очередь, п. 1 ст. 1 Закона определяет круг отношений, регулируемых Законом о банкротстве, к числу которых относит и правоотношения, связанные с порядком и условиями осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства). Логически из данных рассуждений вытекают два важных вывода: во-первых, отношения, возникающие в связи с неспособностью должника удовлетворить требования кредиторов, суть не тождественны конкурсным правоотношениям; в противном случае мы вынуждены признать, что правоотношений, связанных с осуществлением мер по предупреждению банкротства, вообще не возникает, что, в свою очередь, противоречит не только п. 1 ст. 1 Закона, но и общей логике развития отношений, связанных с несостоятельностью должника. Во-вторых, для возникновения данных отношений достаточно лишь наличия признаков банкротства.

Возникновение системы соответствующих правоотношений не следует однозначно соотносить с моментом инициирования процесса несостоятельности (банкротства).

Вместе с тем следует признать, что при наличии признаков банкротства не все правоотношения переходят в сферу регулирования специального законодательства. Часть правоотношений действительно возникает только после вынесения арбитражным судом определения о принятии заявления о признании должника банкротом.

Вместе с тем существует еще одна группа отношений, возникающих исключительно с момента приобретения статуса должника по смыслу Закона о банкротстве.

Лицо приобретает в полном объеме статус должника с момента введения процедуры наблюдения, что влечет как для самого должника, так и для иных лиц возникновение новых регулятивных прав и обязанностей.

Для возникновения этой группы правоотношений необходим сложный юридический состав. Материально-правовые отношения с участием должника, кредиторов, суда, саморегулируемой организации, арбитражного управляющего и иных лиц могут возникнуть лишь при наличии нескольких юридических фактов: