Несостоявшаяся информационная революция. Условия и тенденции развития в СССР электронной промышленности и средств массовой коммуникации. Часть I. 1940–1960 годы

• «Очерки истории российской электроники. Выпуск 3. Истоки российской электроники. К 120–летию ОАО «Светлана».

• «Очерки истории российской электроники. Выпуск 4. К 50–летию электронной промышленности».

Составителю (В. М. Пролейко) и редактору (Б. М. Малашевичу) сборников удалось привлечь к написанию статей и сообщений десятки авторов из числа бывших ответственных работников Минэлектропрома СССР, в разное время занимавших должности от замминистра до руководителя НИИ или производственного предприятия.

По жанру эти книги похожи на «пересекающиеся мемуары» (англ. cross memoir series). Статьи и сообщения авторов сгруппированы по отдельным научным темам, производственно-технологическим проблемам и историческим периодам, но, к сожалению, читателю не приходится сопоставить разные точки зрения по одному и тому же вопросу. При всем уважении к авторам приходится констатировать, что при изложении фактов-событий большинству из них не удалось отойти от привычной формы отчета или доклада о проделанной работе на каком-нибудь партийном или производственном совещании. Совершенно недостаточно использованы исторические документы и статистические данные. Военные аспекты электроники либо замалчиваются, либо излагаются крайне осторожно. Экономические проблемы отрасли вообще не затрагиваются.

Из зарубежных новинок следует отметить работы Мануэля Кастельса, в которых анализируются объективные причины того, почему Советский Союз не смог перейти в стадию полноценного «информационного общества». [35] В кругах западной буржуазно-либеральной общественности этот автор считается «социологом-постмарксистом». В качестве официального советника российского правительства в 1991–1993 гг. Кастельс имел возможность посещать предприятия и организации советской электронной отрасли, наблюдать их развал и собирать сведения о научно-техническом потенциале бывшего СССР. Подлинная причина деградации российской электроники, по мнению Кастельса, произошла отнюдь не из-за экономического хаоса и полукриминальной приватизации, а из-за того, что «Советский Союз пропустил революцию в информационных технологиях, которая сформировалась в мире в середине 1970-х».

35

Manuel Castells “La nueva revolucion rusa”. Madrid, 1992; Manuel Kastels “The Collapse of Soviet Communism: a View from the Information Society”. – Berkeley, 1995.

Исследование, которое Кастельс в 1991–1993 гг. провел совместно со Светланой Наталушко на предприятиях микроэлектроники в Зеленограде и в исследовательских институтах Сибирского отделения РАН, показало, что разрыв между советскими и западными электронными технологиями (несмотря на высокий уровень подготовки научного и инженерного персонала) составлял не менее 20 лет. «Я считаю, – пишет он, – что жесточайший кризис, который сотрясал основы советской экономики и общества, начиная с середины 70-х годов, был выражением структурной неспособности этатизма и советского варианта индустриализма обеспечить переход к информационному обществу». [36]

36

Castells, Manuel. Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. I–III. Oxford: Blackwell Publishers. 1996–1998. Vol. III. End of Millennium. P. 11.

В монографии Стивена Юдсина оценивается роль Ф. Г. Староса и И. В. Берга и, соответственно, советской военно-технической разведки, в создании советского аналога американской Silicon Valley – крупнейшего в Европе научно-производственного центра микроэлектроники в подмосковном Зеленограде. [37] Основным источником, которым пользовался коллега Юдсин, являются магнитофонные записи бесед с Иосифом Бергом (настоящие имя и фамилия – Джоел Барр), сделанные после его возвращения в США. Никаких документов, подтверждающих истинность своих оценок и суждений, респондент не предъявил. Ясно и то, что сведениями о каких-либо государственных и военных секретах СССР мистер Барр не располагал, а просто выдумывал их для придания значительности собственной персоне.

37

Steven T. Usdin. Engineering communism: how two Americans spied for Stalin and founded the Soviet Silicon Valley. – Yale University Press New Haven & London, 2005.

Существенным недостатком всех известных на сегодняшний день обобщающих работ, посвященных истории становления и развития отечественной электроники в общеисторическом, экономическом и военном аспектах, является крайняя узость источниковой базы. И проблема тут даже не в том, что какие-то документы не успели «рассекретить», а в том, что единого документального комплекса источников архивного хранения по данной теме не существует. Есть разрозненные коллекции документов, находящиеся в разных архивах и разных фондах, относящиеся к разным историческим периодам и к разным ведомствам. Задача создания комплекса репрезентативных первоисточников по истории отечественной электроники – не из легких, и, вероятно, потребует долгих лет кропотливого труда многих исследователей.

Вопроса о том, с чего начинать, ни у кого не возникает. Разумеется, с Александра Степановича Попова и Радиотелеграфных мастерских Кронштадтского Порта. Однако не все так просто. Если рассматривать отечественную электронику в качестве структурированной отрасли общественного производства, то время ее возникновения придется передвинуть на полвека вперед – ближе к 1950–м годам. Дело в том, что до этого времени развитием электроники, как единым научно-производственно-техническим комплексом, партийно-хозяйственное руководство страны не было озабочено. И это обстоятельство уже тогда сильно напрягало радиотехническую элиту советского ВПК. Причина понятна: даже самая гениальная радиосхема, это – всего лишь набор дискретных элементов (деталей), от ассортимента и качества которых зависят эксплуатационные характеристики будущих электронных приборов военного назначения.

В Служебной записке на имя генералиссимуса Сталина от 17 марта 1947 г. начальник отдела НИИ связи сухопутных войск подполковник Аршанский пишет: «Главное управление связи Красной Армии, как в годы войны, так и непосредственно после ее окончания, неоднократно ставило перед промышленностью вопрос о необходимости коренного улучшения качества радиодеталей и материалов». Однако, наша промышленность, – констатирует он, – оказалась не в состоянии справиться с этими задачами по следующим причинам:

1. Радиодетали и материалы производятся в подсобных цехах радиозаводов, на устарелом оборудовании и по устарелой нестандартной технологии.

2. Стандарты и нормали на производство подавляющего большинства радиодеталей и материалов отсутствуют, а многие имеющиеся стандарты абсолютно неудовлетворительны и по существу узаконивают выпуск недоброкачественных изделий.

3. Не ведутся достаточно серьезные и широкие научно-исследовательские работы в этой области, а некоторые результаты, достигнутые перед войной не получили конкретного и массового воспроизведения. [38]

38

РГАЭ. Ф. 300. Оп. 3. Д. 185. Л. 246.

8 апреля 1950 г. Всесоюзное научное инженерное техническое общество (ВНИТО) направило в Совмин СССР Служебную записку, в которой, в частности, предлагалось «организовать централизованное производство деталей и узлов широкого применения, например, электронные лампы, сопротивления, конденсаторы, коммутационную аппаратуру, реле, крепежные и монтажные детали, обмоточные провода малых сечений, а также специальные материалы». [39]

Таким образом, в течение достаточно продолжительного периода времени электроника рассматривалась в СССР не как базовая, а как функционально подчиненная, «комплектующая», отрасль военно-промышленного производства – со всеми вытекающими отсюда последствиями: административными, организационными, технологическими, экономическими.

39

РГАЭ. Ф. 300. Оп. 3. Д. 83. Л. 269.

Из современных исследователей на эту историческую закономерность впервые обратил внимание профессор Ю. Р. Носов:

«У нас, как правило, телега ставится впереди лошади, цель масштабного проекта всегда аппаратура и система, ЭКБ автоматически идет по разряду комплектации. Электронщикам обидно, но исторически ситуация объяснима и оправданна. Во-первых, поскольку мы следуем за Штатами вторым номером (а то и третьим – пятым), то состав необходимой ЭКБ уже известен. Значит, ее можно либо заказать своим (просто сделать, а не изобрести-создать), либо купить на Западе. А систему ПВО или атомную бомбу кто продаст? Во-вторых, при недостаточности ресурсов «на всё» страна только так и могла вырваться из болота вековой отсталости – тащить себя за волосы, не имея точки опоры. И, в-третьих, ЭКБ почти всегда создавалась под конкретный проект, для ее самостоятельного неограниченного развития в стране не было рынка сбыта, «гражданка» едва просматривалась. Все это противоречит здравому смыслу? Нарушает гармонию долгосрочного развития? Потом подправим, сейчас – надо выжить. Можно переставить местами «во-первых» и «во-вторых», суть не изменится». [40]

40

Носов Ю. Время Шокина. Тезисы к истории отечественного электронного научного сообщества//ЭЛЕКТРОНИКА: Наука, Технология, Бизнес. – 2009. Выпуск 5. С. 114.