Несостоявшийся шантаж

Больше никто не стрелял. Водители бронетранспортеров заглушили моторы, давая понять, что не собираются давить бандитов.

Олег искал глазами какой-нибудь металлический прут, с помощью которого можно было бы попытаться перекрутить цепочку наручников и освободить руки.

Наконец, он увидел короткий железный стержень и пополз к нему. Но едва он протянул к стержню руку, как на него наступила подошва тяжелого полицейского ботинка. Олег поднял голову и увидел того самого «сержанта», который ударил его по голове.

— Вставай! — прошипел «сержант», приставив к Олегу пистолет. — Пошел со мной!

Спорить было бесполезно. На сопротивление у Олега не было ни сил, ни средств. Пришлось подчиниться.

Смирнов неловко поднялся и проследовал к «альфа-ромео». Поддерживая его под скованный локоть, «сержант» помог Олегу пробраться в коридор, образованный корпусами двух машин и стенами домов.

Олег огляделся. Лжеполицейских было пятеро. Точнее, уже четверо — одного, в форме лейтенанта, убили. Пуля попала ему прямо в лоб.

«Смерть этого парня была мгновенной», — подумал Олег, глядя на убитого. Но в это время его внимание привлек «майор», ударивший его по лицу. Кажется, он где-то его видел. Олег чуть не хлопнул себя по лбу, но помешали наручники. Этого человека он встречал в штаб-квартире Акопяна в Бейруте! Но тогда на «майоре» была форма капитана ливанской армии…

Гангстеры равнодушно скользнули по Олегу усталыми взглядами и промолчали. Они напряженно ждали, чем ответят власти на их ультиматум.

Через пятнадцать минут после того, как Олег стал заложником боевиков, полицейские прокричали в громкоговоритель:

— Деньги прибыли!

Тот самый высокий чин, который вел переговоры с представителем бандитов, вынес увесистый мешок из-за бронетранспортера.

«Майор» кивнул «сержанту», тот сорвался с места, и скрылся за машиной. Через две минуты он прибежал с мешком в руках. По лицу «сержанта» лился пот. Задыхаясь, он спросил:

— Будем считать?

— У нас нет времени, — нахмурился «майор». Сорвав сургучные банковские печати, он заглянул в мешок. — Будем надеяться, что нас не обманули, и здесь действительно тридцать миллионов долларов!

«Сержант» спешно завязал мешок и бросил его в машину. «Майор» втащил Олега в салон, усадил его на мешок с деньгами. Сам сел на переднее сиденье.

Два других боевика заняли вторую «альфа-ромео».

— Поехали! — нетерпеливо проговорил «майор».

«Сержант» медленно подъехал к бронетранспортеру, стоявшему справа.

— Освободите проход! — гаркнул «майор», заметив, что дорога забита вооруженными карабинерами и их автомобилями.

Ему пришлось повторить свое требование по меньшей мере дважды, прежде чем карабинеры неохотно расступились, отогнали на несколько метров свои машины и образовали довольно узкий проход.

Не поднимая стекла, «майор» потряс холщовым мешочком и сделал знак «сержанту» продвинуться еще дальше. Стоило «альфа-ромео» оказаться в середине живого коридора, как он быстро опустил стекло и бросил в руки ближайшему стражу правопорядка мешочек.

Сразу после этого «майор» что есть силы заколотил кулаком по плечу «сержанта».

— Вперед! Быстрей!

«Сержант» и так изо всех сил давил на акселератор. Чудом не сбив нескольких нерасторопных полицейских, машина вылетела с запруженной улицы и понеслась прочь от здания музея и Санта-Мария-дель-Фьоре.

Вторая «альфа-ромео» немного замешкалась. Это стоило сидевшим в ней боевикам свободы. Полицейские немедленно открыли по ней беглый огонь и, прострелив все колеса, заставили остановиться.

Когда машина, в которой был Олег, на бешеной скорости поворачивала на улицу, спускавшуюся к Арно, Смирнов оглянулся. Он увидел, как полицейские окружили вторую «альфа-ромео» плотным кольцом. Выбор у сидевших в ней бандитов был невелик: либо сдаться, либо покончить жизнь самоубийством.

А «сержант» и «майор» вели себя до крайности безучастно. Казалось, их совсем не волновало то, что их товарищи оказались в лапах полиции. Складывалось впечатление, что это входило в планы «майора».

Загадка разрешилась, когда «альфа-ромео» подъезжала к реке. «Майор» достал откуда-то из-под ног… холщовый мешочек. Теперь Олег не сомневался, что полицейские в обмен на тридцать миллионов долларов получили… простые камешки. Настоящие же драгоценности «майор» приберег для Акопяна. Вот почему полицейские так яростно стреляли в отставших бандитов!

В двадцати метрах от места, где остановилась «альфа-ромео», покачивался на воде изящный гидроплан.

«Сержант» подбежал к деревянному причалу, нагнулся, что-то нажал, и через несколько мгновений на гидроплане уже ловили конец ярко-красного пластмассового мостика. Мостик слегка раскачивался на спокойной глади Арно: снизу его поддерживали поплавки-понтоны.

«Майор» насмешливо смерил Олега взглядом и приказал:

— Пойдешь в середине. Вздумаешь шутить — отправишься кормить рыб!

Послышалось завывание сирен. Видимо, полицейские, преодолев столбняк, бросились в погоню за похитителями сокровищ музея Медичи.

«Майор» подождал, пока «сержант» с мешком денег на плечах первым ступит на пластмассовый мостик, и ткнул Олега пистолетом в спину:

— Пошевеливайся!

Пистолет он сжимал в левой руке. В правой был зажат мешочек с драгоценностями. «Акопян прав, — неожиданно подумал Олег, вступая на хлипкий мостик вслед за „сержантом“, — на тридцать миллионов он может купить три десятка „кадиллаков“, но и только. Таких камей и перстней он не купит ни за какие деньги!»

Гидроплан начал прогревать турбины. Их нарастающий гул заглушал вой сирен, который становился все громче.

Когда «сержант» подошел к дверце гидроплана, а идущие за ним следом Олег и «майор» миновали середину пути, Смирнов повернулся и, прежде чем «майор» успел навести на него пистолет и выстрелить, ударил его сцепленными в «замок» руками по носу.

От острейшей боли «майор» потерял равновесие. Олег, руки которого были скованы, также не смог удержаться на мостике. Оба полетели в воду.

Оказавшись в прохладной воде Арно, Олег первым делом попытался сцепиться с «майором». Это быта его гарантия на случай, если «сержант» вздумает стрелять в него. Тогда он неизбежно попадет и в «майора» — а значит, прощай, мешочек!

«Майор» довольно слабо отбивался от объятий Олега. С одной стороны, он не хотел выпустить из рук мешочка, с другой — пытался выстрелить в Олега из пистолета. В результате его руки были заняты, как и руки Смирнова, скованные наручниками. Бросив взгляд на мостик, Смирнов увидел, что растерявшийся «сержант» беспомощно водит стволом пистолета, опасаясь одним и тем же выстрелом разделаться как с Олегом, так и со своим шефом.