Несовместимые. Книга 1

— Наличие мужского полового органа между ног, еще не делает вас умнее, — начала я со сталью в голосе, и все снова стали смотреть на меня. Меня разозлил тот факт, что эти стереотипные мужчины считают, что являются сильнее женщин, и мы просто пустое место. — А все потому, что красивой женщине достаточно соблазнить вас, поманить томным взглядом, и вы уже думайте членом, а не мозгами. Существует такая маленькая часть женщин, которые во многом превосходят мужчин умом. А все потому, что они хитрее и осмотрительнее. Манипулируют мужчинами, как кукловод куклами. Находят нужные ниточки и дергают за них. Знаете, в чем вам не повезло? В том, что я отношусь к этой маленькой кучке женщин. Вы еще даже не знаете меня, а уже оскорбляете, сударь. Не хорошо как-то. Есть риск, что я прекращу считать вас уважаемыми мужчинами.

Послышались хлопки. Джон, улыбаясь, начал мне хлопать после моей речи, которую я произнесла как-то машинально, только потому, что разозлилась на этих зазнавшихся напыщенных индюков. Я все это сказала не потому, что должна так говорить, чтобы показывать Дженнифер, а не Эллу, а потому, что этих мужчин еще не одна женщина не могла поставить на место, а я рискну. Средневековья, где женщин считали пустым местом, способным лишь рожать, давно прошли, и им это пора понять. Я никому не позволяла унизить себя, а уж этой кучке убийц тем более не позволю.

— Благодарю за поддержку, — улыбнулась я ему.

— И все же странно, что Либорио ничего не говорил мне о внебрачной дочери, — послышался голос Клауса, внимательно рассматривающего меня.

— А он должен это делать? Это какая-та неотъемлемая часть его жизни, отчитываться перед Вами?

Уголки его губ поднялись вверх.

— Ты же его даже не знала получается. А сейчас сидишь и принимаешь наследство, — продолжал он копать под меня.

— А я что, глупая, чтобы отказываться от такого?

Все заулыбались и даже негодование Генри Уокера испарилось.

— А ты меркантильная. В этом вы похожи с ним.

— Как и мы все, — улыбнулась я.

Официант раздал всем по бокалу с шампанским. Я поднялась со стула и мужчины повторили мое действие. Поднимая бокал, я поняла, что страх исчез, но легкая тревога, волнующая мою душу, осталась. И она будет всегда, пока я не выйду отсюда живой с полным компроматом на Клауса Патерсена. Его проницательные карие глаза так и изучали меня, словно он же подозревает меня, будто ими он хотел войти в мой мозг и увидеть все, что творится у меня в голове. Придется приложить усилия, чтобы отвлечь его от этого на мое обаяние.

— Ну что же, за меня и мое наследство. За наше дальнейшее сотрудничество, господа.

Недоверие еще летало в воздухе, и я не надеялась, что они тут же проникнутся ко мне слепой симпатией. Мне хотя бы удалось показать им свой характер, который я должна играть, словно мне дали роль другого человека, и я должна все показать на камеру. Потребуется время, чтобы хоть как-то заставить их смотреть на меня, как на равную им. Мне совсем не обязательно вон из кожи лезть. Мелкие действия с моей стороны во благо каких-то общих проектов — и я в их рядах. И мне кажется, я уже знаю, что примерно делать, чтобы хотя бы люди Дженовезе безвозмездно доверяли мне и защищали своей грудью, считая меня их авторитетным боссом.

Я снова посмотрела на Эдварда, хотя заставляла себя не смотреть на него до конца собрания, но это выше моих сил. Я не могу игнорировать его присутствие. Он мельком посмотрел на меня с довольным лицом. По всей видимости, я снова смогла обрадовать его своей ролью, которую, я как считаю, играю безупречно.

Сегодня я дочь своего осторожного, осмотрительного отца и при этом являюсь сестрой своего остроумного брата, вытаскивая из себя все то очарование, которое прятала, чтобы мужчины как можно меньше обращали на меня внимание. А так же, я дочь своей матери, которая на сцене всегда знала, какую маску ей нацепить на лицо, чтобы каждый человек в зале с восхищением и раскрытыми ртами наслаждались ее правдоподобной игрой.

Глава 23

Элла

За окном стало пасмурно. Природа готовилась к проливным осенним дождям. Хмурые тучи безжалостно поглощали солнце, а оно, как воинственный герой, не намеревалось отдаваться врагу просто так. Лучи упрямо просачивались сквозь тяжелый кокон черных облаков, выискивая свободу, как бы дразня, пользовались услугами ветра, разгоняя эти тучи по безжизненному небу, и таким образом позволяли главной звезде нашей планеты снова освещать и кое-как греть землю. Но это длилось недолго. Черные, жестокие, но пушистые враги снова наступали.

Я наблюдала за этой борьбой сквозь панорамное окно кабинета, покрытое зеркальной тонировкой, которая стала привилегией офисных и торговых площадей. Поэтому я беспрепятственно могла смотреть на небо и не переживать о том, что редкие солнечные лучи ослепят меня. Я внезапно почувствовала себя на месте этого солнца. Сколько раз мне бабушка с мамой говорили о том, какой я светлый человек, и этот яркий свет из меня так и льется беспрерывным потоком, что никакая тьма не посмеет ко мне даже приблизиться в радиусе двух миль. Я безумно счастлива, что им не пришлось увидеть собственными глазами то, как невозможное стало возможным. Тьма крутиться вокруг меня, словно вороватая акула в океане вокруг своей добычи. И все, что мне остается, это бороться так же, как это солнце на небе, упрямо пуская лучи, отгоняя надоедливые сгустки тьмы, чтобы не ослепнуть и не отравиться мраком. Эта борьба изматывает. Еще практически ничего не началось, я лишь вошла на вражескую территорию, но уже чувствую, что медленно рассыпаюсь словно песок от того, что нахожусь не в своей привычной обстановке. Этот мир для меня как кислота, проедает и оставляет дыры, подкрадываясь прямо к моему сердцу и моей душе, где так бережно храню самое важное.

Я тихо простонала и закрыла глаза, давясь собственными негативными мыслями. Непроизвольно я сжала свои предплечья пальцами, когда обнимала себя руками. Перед глазами возник образ папы. Молниеносно в голове прокрутились моменты того, как он лелеял и заботился о нашей семье, а после резко ворвалась черной дымкой картина, разгоняя всю радость, на которой отец лежит без сознания на больничной койке. У него больше нет сил на спасение семьи. Отступать нельзя, Элла.

— Ты держалась молодцом, — проскользнул голос Алека в мое сознание сквозь туман из воспоминаний и разогнал все в одночасье.

Я открыла глаза, вздыхая.

— Мне хочется помыть рот с мылом, — проговорила я и снова вспомнила свои слова. Такие грязные и не свойственные мне. Наверно, я действительно способна быстро менять роли. Теперь во мне две личности — Элла Тейлор и Дженнифер Дженовезе.

— Относись проще ко всему, иначе заработаешь болячки, если будешь принимать все близко к сердцу.

Алек встал позади меня. Я почувствовала его горячее дыхание на своем затылке, которое слегка колыхало мои волосы. Он положил свои руки на мои плечи и несильно сжал их, слегка тряхнув мое тело.

— Не раскисай.

Я шумно вздохнула и повернулась к нему лицом с таким усталым видом, будто по мне автобус проехал. Руки Алека все еще были на моих плечах.

— Я справлюсь, — сухо бросила я и натянуто улыбнулась.

— Потому что…? Игра «Продолжи фразу», — весело и подбадривающе проговорил он.

Я закатила глаза, а искренняя улыбка сама по себе медленно появлялась на моем лице.

— Потому что со мной Алек Купер, — выдохнула я.

— И это правильный ответ. Вот тебе подарок. — Он наклонился и поцеловал меня в щеку, а после ущипнул за нее пальцами.