Несовместимые. Книга 1

Когда я уже была на крыльце, резко остановилась и развернулась.

— Эдвард, — окликнула я его и поняла, что впервые произнесла его имя вслух при нем.

Он замер, открыв дверь своей машины и повернул ко мне голову. На его лице застыло каменное выражение обескураженности.

— Я поняла, что Вы знали мою мать. Насколько близко?

— Достаточно.

— Мы поговорим о ней когда-нибудь?

Эдвард секунду подумал, не отрывая от меня своих сосредоточенных глаз, и молча кивнул. Я улыбнулась, и он сел в свою машину, заводя ее. Из-за тонированных окон я не могла понять, смотрит он на меня или нет, но все мое естество верило, что да. Эдвард покинул территорию дома, оставляя за собой лишь пыль. Он уехал, а я лишь сейчас задала себе волнующий меня вопрос: «Был ли он у той пошлой Агаты сегодня ночью?»

Я зашла в дом с тяжелым сердцем и поникшим выражением лица, что всегда бывает после встречи с Эдвардом. Но Марта, встретившая меня с лучезарной улыбкой, заставила улетучиться всю печаль, поедающую меня изо дня в день. Я не могла не улыбнуться ей в ответ.

— Ты ранняя пташка, Элла, в отличии от сони Эльвиры.

— На меня редко накатывает приступ ранней пташки.

— Но сегодня она есть, и я не буду пить мятный чай в одиночестве.

— Я с удовольствием, — шире улыбнулась я и последовала за Мартой на кухню.

Пока она заваривала чай, я рассматривала вязанную скатерть на столе. Она приковала к себе мое внимание, поскольку работа была совершенной и тонкой. Белая нить с каждой дорожкой вырисовывала рисунок различных цветов, и они выглядели так реалистично, что сразу понятно — создатель этой красоты приложил много усилий и отдал огромное количество времени для этого шедевра. Я погладила скатерть ладонями, любуясь каждым узором.

— Мать Эльвиры и Эдварда была талантливой рукодельницей, — подсказала Марта, ставя чашки с чаем на стол, и села напротив меня.

— А как ее звали?

— Анастасия, — улыбнулась Марта проговаривая это имя с теплотой в голосе. По ее сияющим от воспоминаний глазам я видела, — она ее очень любила. — Эльвира очень похожа на нее внешне, Эдвард взял от нее лишь редкий цвет глаз.

— По рассказам Эльвиры они очень любили свою мать. — Я отхлебнула немного горячего чая.

— Каждый ребенок любит свою мать, какой бы она не была. Но, да, Эльвире с Эдвардом повезло с ней. Эта женщина была не только внешне красива, но и душевно. Это бывает крайне редко.

— И моя мама была такой, — улыбнулась я.

— Оно видно, — кивнула Марта с улыбкой. — Мне повезло иметь дело лишь с хорошими людьми. Когда мы переехали в Нью-Йорк из Дублина, Анастасия в первый же день нашла себе подругу. Она была словно отражением ее души. Очень схожие внутренние миры. Как ее… — Марта нахмурилась, вспоминая имя женщины, с которой дружила Анастасия. — А! Лили, точно.

Теперь уже нахмурилась я.

— Лили Мора? — тихо переспросила я, будто мой голос начал пропадать.

— Да. Фамилия у нее была такой. Правда не помню ее уже. Видела раза два, а за столько времени ее образ смазался в моей памяти. Помню, что приходила в этот дом беременной лет девятнадцать назад. А откуда ты знаешь? — удивилась она. — Эльвира вроде не помнит этого, была слишком маленькой, а Эдвард не откровенничает. Или с тобой начал? — Марта улыбнулась, будто эта мысль грела ее сердце.

Мое сердце замерло, отбивая свой ритм тише. Я судорожно выдохнула, когда в носу противно закололо, предупреждая о вырывающихся слезах.

— По всей видимости, это моя мама, — сдавленно заключила я, вызывая на лице Марты неподдельное и яркое удивление. Она задумалась, рассматривая мое лицо.

— Надо же, как тесен мир, — тихо проговорила она, делая глоток чая. — Точно…смотря на тебя, можно вспомнить и о ее внешности. Но сейчас, сменив свой внешний вид, сложно разглядеть в тебе Лили.

Я опустила голову, смотря на зеленоватую жидкость в моей чашке, откуда исходит легкий пар. Теперь мне стало ясно, откуда Эдвард знает мою маму. Но общались ли они после смерти его матери? После одной или двух встреч нереально узнать такую подробность, что моя мама хотела прыгнуть с канатом с высоты. Мне почему-то захотелось расплакаться, и я не стала сдерживать своих слез. Они сильными потоками выбрались из глаз и стали капать на стол, в чай. Марта, увидев мое состояние, встала со своего места и села рядом, обнимая меня за плечи.

— Ну, тише, моя девочка. Твоя мама в лучшем мире.

Я кивнула и обняла Марту, утыкаясь лицом в ее плечо. Сжимала ее в своих объятиях, найдя в этой женщине утешение.

К девяти утра проснулась Эльвира и помогла мне с макияжем.

— Волнуешься? — спросила она, когда я накидывала на себя плащ.

— Немного. Там будут одни мужчины.

— Ты боишься большого скопления мужчин?

— А какая молодая девушка не боится? — усмехнулась я, стараясь не подавать признаков прошлого, когда два мерзавца захотели воспользоваться моей слабостью и удовлетворить себя легкой добычей. Если бы не клиника, я бы вряд ли оправилась от этого.

— И то правда. Но не переживай, они не посмеют тебя обидеть, потому что ты там авторитетное лицо. И вообще, ты справишься со всем. Мне конечно жаль, что твоя семья должна именно моему братцу, а я его сестра и стою подбадриваю тут тебя, — поникла она.

Я погладила ее по плечу.

— Перестань. Ты настолько далека от его дел, что я иногда забываю, что ты сестра Эдварда. Это наши дела с твои братом, не бери на себя этого.

— Я буду рядом и помогу, чем смогу.

— Спасибо. — Я обняла ее, поглаживая по лопаткам, и поспешила вниз, потому что на территории дома меня уже дожидается водитель.

По пути на улицу набрала бабушке сообщение с пожеланием доброго утра, что делаю всегда, и засунула мобильник в сумочку. Чтобы Марта не видела меня в таком виде и не задавала лишних вопросов, Эльвира послала ее в ванную, под предлогом, что привезла ей новые масла, и ей обязательно их нужно протестировать.

Когда я вышла на улицу, сжимая в руке солнцезащитные очки, меня встретил водитель. Ко мне приближался высокий блондин среднего телосложения с синими, как бездна океана, глазами. Он прищурил их, когда снял свои солнцезащитные очки. Черты его лица были острыми, а весь он выглядел даже угрожающе, но доброжелательная улыбка тут же осветила его лицо и заставила меня расслабиться.

— Здравствуйте, Элла. То есть Дженнифер. Меня зовут Алек Купер. Я являюсь Вашим водителем, правой рукой и телохранителем. Вы можете доверять мне безвозмездно. Мне уже прочитали нотацию, что со мной будет, если с Вашей головы по моей вине упадет хоть один волос. Ну и обещали хорошую плату, — пожал он плечами.

— А Вы явно нескромный, — улыбнулась я.

— Скромность — украшение для такой девушки, как Вы. И можно лучше на «ты»? — скорчил он свое лицо. — Чувствую себя каким-то серьезным типом, коим я не являюсь. Уж слишком молодой для таких формальностей.