Неспящие
Шрифт:
Парк понял, что это были люди, уставшие от бесконечных головоломок «Бездны» и сценариев с решением задач, от социальной динамики, которой игроку необходимо было владеть, если он хотел влиться в рейдерскую группу или квест. Чтобы продвигаться в игре, нужно было долгими часами распутывать узлы логических схем и личных характеров, а не только рубить и резать. Сам он не очень интересовался игрой. Если бы не Роуз, он бы даже не завел себе персонажа и уж тем более не стал бы торчать в компьютере несколько часов, ища приключений и исследуя локации. Он не умел отключать неверие и отдаваться иллюзии до такой степени, чтобы действительно пережить эффект погружения, но он восхищался искусством и мастерством, вложенным в создание игры, внимательностью
«Побоище» было ответвлением «Бездны Приливов» для игроков с противоположным настроем. Которых было немало. В «Побоище» их виртуальная брутальность вознаграждалась с лихвой, но взамен им приходилось чем-то рисковать. Погибнув в «Бездне», персонаж проходил через неудобную реинкарнацию в сердце «Бездны», но геймеры в «Побоище» могли перейти на следующий уровень профессионализма, только постоянно рискуя жизнями своих воинов. Аватары, убитые на подобных турнирах, больше не возникали, чтобы снова вступить в бой; они погибали. Все их данные стирались с серверов «Побоища», локально сохраненные копии блокировались от повторной загрузки.
Наблюдая за коренастым, лысым мужчиной лет сорока, который молча всхлипывал, раз за разом опрокидывая стопки текилы, подставляемые его мрачными помощниками, Парк догадался, что это был один из стертых. Проигравший боец, увидевший, как плоды сотен часов игры погибли и рассеяны во мраке неизвестности.
Он заскрипел зубами.
— Это наводит тоску.
Бини отхлебнул из стакана.
— А что не наводит тоску?
В динамиках раздался голос ведущего, который объявил фанатам о начале получасового перерыва перед финальным боем, поблагодарил разнообразных спонсоров, перечислил фирменные напитки и отдал честь хозяину вечера.
— Кейджер!
Несколько узких прожекторных лучей засуетились, забегали по залу, сошлись на бастионе из скамеек и диванов и остановились на стройном молодом человеке в черных ливайсах с завернутыми штанинами, из-под которых на несколько сантиметров выступали провисшие разные носки, красный и синий, и винтажной армейской майке без рукавов с Tubeway Army. [18] Сгорбившись над серебристо светящимся экраном смартфона, он вынул из заднего кармана черную расческу и провел по голове, разделяя на пробор свои намасленные до неподвижности, светлые, почти льняные волосы. Он убрал расческу, щелчком пальцев как бы дал понять, что слышит приветствия толпы, и снова вернулся к телефону и большими пальцами заплясал по выдвижной полнобуквенной клавиатуре.
18
Британская постпанк-группа, 1977–1979.
Над толпой раздался короткий радостный возглас, прожекторы опять стали плавать по стенам, и все разошлись по барным стойкам или туалетам. На экранах изображение плавно перешло в другое, эмблемы турнира сменились снимками и отрывками видео, которые сняли тут же и отправили с телефонных камер и смартфонов клубные завсегдатаи этого вечера.
Парк смотрел на молодого человека.
Дитя богатства, известный мот и распутник, поставщик бесконечных сплетен для блогов. Подозреваемый в том, что наживается на чуме. Он точь-в-точь походил на одного из тех нелюдимых студентов, которых Парк знал еще в Стэнфорде. Адепты непонятных цифровых исследований. Он не общался с ними, но узнавал в их глазах тот
же отчаянный жар, который владел кандидатами в доктора на отделении философии.Парк допил воду из бутылки, из которой время от времени отпивал, чувствуя сопротивление в напряженном желудке, и поставил ее на коктейльный столик, заставленный пустыми стаканами с окурками.
— Я хочу с ним встретиться.
Бини допил стакан, отставил его в сторону, наклонил голову к одному плечу, потом к другому и подпрыгнул на пальцах ног.
— Пойдем посмотрим на принца.
Низкие столики и диванчики в ВИП-зале были захламлены техническими новинками; мини-видеорекордеры, переносные игровые консоли, сверхпортативные DVD-плееры, небольшая стопка телефонов, из которых кто-то, видимо, пытался построить башню, флешки, пригоршня карт памяти и прочие сопутствующие россыпи инсталляционных дисков, перекрученных USB-кабелей, пенопластовых и картонных упаковок, карточек на скидки и некачественных пальчиковых и мизинчиковых батареек.
Парсифаль К. Афронзо-младший, сидя на краю синевато-серой оттоманки, как на насесте, по всей видимости, забыл и о суматохе, и о своей свите, беспорядочно кружащейся вокруг него. Они сосали из бутылок малиновую водку, промерзшую, в кубиках льда, распаковывая коробки и почти тут же теряя интерес к электронной халяве, присланной в дар спонсорами мероприятия. Отсылали сообщения друзьям в соседних залах клуба, чтобы узнать, не пропустили ли они чего-нибудь стоящего; они отрабатывали свою невозмутимость, пока начинающие папарацци случайно захватывали их камерами сотовых телефонов на фоне Кейджера.
Плетясь следом за Бини, Парк заметил дуэт коротко стриженных, бдительных молодых женщин, облаченных с ног до головы в обтягивающие, словно вторая кожа, костюмы из разных неотражающих черных тактических материалов. Этому стилю соответствовали и штурмовые винтовки, висевшие у них за спиной, и пистолеты на бедрах. Казалось, что их костюмы, скорее уместные для героев второсортных боевиков, никак не влияют на их компетентность. Заметив, что Парк и Бини направляются прямо к веревкам, окружавшим зону ВИП, одна из женщин двинулась им наперерез, а другая несколько переменила положение, чтобы иметь возможность обеспечить огневое прикрытие или закрыть своего клиента собственным телом.
Охранница, которая шагнула к веревке, указала им на уставившуюся в пол очередь вдоль ближайшей стены.
— Прошу вас занять место в конце очереди. Если Кейджер сегодня будет раздавать автографы, то только в порядке очереди.
Бини поднял руку:
— Кейджер.
Охранница положила руку на рукоятку пистолета.
— Прошу вас не обращаться к Кейджеру, сэр.
— Кейдж, это Бини.
— Прошу вас отойти от веревки, сэр.
Бини приподнялся на носки, стараясь заглянуть ей через плечо.
— Эй, это я, Бини; я хотел поговорить с тобой насчет того, о чем мы говорили в тот раз.
Охранница сделала шаг вперед и уставилась прямо в лицо Бини.
— Ты, козел, ты вежливого языка не понимаешь? Тебе сказали оставить Кейджера в покое и отваливать в конец очереди. А лучше вали из клуба, пока тебе не продырявили задницу и не выкинули на улицу.
— Спокойно, Имелда.
Она отодвинулась.
— Сэр?
Пальцы Кейджера застыли, и он сделал знак.
— Все нормально. Иди встань рядом с Магдой и продолжай производить сексуальное и опасное впечатление.
Ее идеальные ноздри раздулись.
— Сэр?
Кейджер стучал по клавишам, набирая кому-то сообщение.
— Позируй. Когда ты подходишь, это лишает картину всей гармонии. С этим могут справиться и клубные вышибалы. Если ничего серьезного не происходит, я хочу, чтобы вы с Магдой оставались на месте и сохраняли композицию. Если возникнет ситуация, как в тот раз, в Тихуане, когда те типы пытались меня захватить, можешь переломать им коленки, а Магда может прострелить им ладони, как там. А пока я очень хочу, чтобы вы не нарушали целостность картины.