Несущий перемены

Чирек смутился, но Малаки, стоящий позади него, произнес: «Ифалан» и почтительно опустился на колено.

Рэнд метнулся вперед, и Палатон не удержал его, удивившись неожиданной силе человека. Малаки потянулся к нему, и их руки соприкоснулись. Рэнд помог Малаки подняться.

Палатон бросился к ним, отшвырнув Малаки. Схватив Рэнда на руки, он перекинул его через плечо и быстро пошел к глиссеру, где Руфин уже открыла люк. Палатон швырнул Рэнда внутрь, и Руфин склонилась над ним, помогая подняться.

Толпа с ревом надвинулась на Палатона, мгновенно окружив его. Чирек застыл от ужаса, но крик Йораны перекрыл возгласы толпы.

— Убирайтесь прочь, или я буду стрелять! — она прицелилась в лоб Малаки.

Он замер, как пригвожденный к полосе. Их взгляды встретились.

Чирек очнулся. Пытаясь прикрыть Палатона своим телом, он крикнул: «Не смейте!», но его голоса тут же потонули в яростных воплях толпы. От удара он споткнулся и поднял руку, защищаясь, но не отступая от Палатона.

Малаки начал поднимать руку, и Йорана предупредила:

— Я не шучу.

Рука Малаки безвольно упала.

Палатон поднялся и отступил к глиссеру. Йорана бросила взгляд через плечо, заметила это и тоже начала пятиться по полосе.

— Всех не перестреляешь! — закричали ей чоя.

— Это ни к чему, — решительно произнесла она, не спуская взгляд с Малаки. — Все, что мне нужно — пристрелить вот этого.

Он махнул рукой, подавая толпе знак успокоиться. Дуло инфорсера не дрогнуло, даже когда Йорана запнулась и чуть не упала.

Когда до глиссера оставалось всего несколько шагов, она обернулась и бросилась бежать.

Руфин сдерживала Рэнда внутри салона, но он рвался наружу, со стиснутыми зубами и красным от гнева лицом. Палатон втащил в глиссер Йорану. Она отбросила инфорсер и захлопнула люк. Рэнд взглянул на оружие и отступил.

Корабль завибрировал, двинувшись вперед. Рэнд подошел к иллюминатору и взглянул на беснующуюся толпу чоя, преследующую их.

— Я вернусь, — тихо поклялся он и приложил к стеклу раскрытые ладони. Их очертила призрачная голубоватая аура.

Толпа закричала ему в ответ — так, будто он обратился к ним вслух.

— Преображение случится, желаешь ты этого или нет, — он прошел мимо Палатона и уселся один, в самом конце салона.

Глава 29

Смятение в Баялаке эхом отозвалось в Чаролоне. Охранники Йораны доставили их во дворец, но как только они оказались внутри, толпы подступили к самым стенам. Палатон закрыл окна в своих комнатах, отгораживаясь от криков, но они все равно доносились до него. Чаролон не был вновь охвачен пламенем, но ярость и напряженность в него вернулись.

— Как ты можешь отказываться от собственной силы? — тихо спросил Рэнд.

Палатон круто обернулся.

— Я никогда не был способен на такое! Ты исказил мою силу, изменил ее…

— Освободил, — подсказал Рэнд.

— Нет. И ничего хорошего из этого не выйдет.

Рэнд отошел к дальнему окну, глядя на город. За стенами дворца волновалось живое море толпы, видное, несмотря на сумерки.

— Этого ты не знаешь.

— В самом деле? Не знаю, о чем ты думал, но ты никого не преобразил. Малаки использовал тебя, бездумно пренебрегая твоей жизнью, выставив тебя перед чоя, которые отчаянно жаждут какого-то чуда, любого, чтобы изменить свою жизнь…

— В том, что я делал, не было ничего дурного! Малаки я увидел только сегодня. Тебя там не было, ты ничего не знаешь.

— Я повидал достаточно. Ты более наивен, чем я думал, если не понимаешь, как можно руководить событиями на расстоянии. У него есть власть. Ему было необходимо собрать своих сторонников, и он предпочел сделать это с твоей помощью.

Палатон отвернулся. Он знал свой душевный огонь, знал, на что он способен, и теперь, видя, что сделал Рэнд и что говорят про Преображение, понимал, что случилось самое худшее. Никто из чоя не был преображен, никто не был изменен. Они просто оказались во власти силы Рэнда, верили в то, во что отчаянно хотели верить — худшее из насилий было совершено с самыми лучшими намерениями. Он воздействовал на них бахдаром так сильно, что они поверили в свое Преображение. Проклятие Огненного дома, способность убивать с такой же легкостью, как исцелять! Палатон не мог объяснить Рэнду, что он родился чудовищем, но не мог позволить ему продолжать верить в осуществление пророчества. Это было бы худшей из форм ереси. Но Рэнд ни о чем не подозревал.

— Ты ничего не видел, а понял еще меньше. Мне казалось, я знаю тебя, я думал, что между нами есть связь, и я… — голос Рэнда странно дрогнул. Палатон обернулся.

— Тогда объясни мне.

— Ты станешь слушать?

— Связь исчезла. В Мерлоне, когда я нуждался в ней, я так и не решился позвать тебя. Вероятно, я уничтожил связь, отказавшись от нее — не знаю. Но по своей воле я не хотел бы отвратиться от тебя.

— Тогда ты должен понять, что я не был зачинщиком мятежа в Баялаке — как и Малаки. Все начал Кативар.

— Кативар?

— Да. Он — один из сторонников Чирека. Чирек не знает, почему он внезапно обратился против них, но Кативар разыскал нас и хотел убить. Эта толпа… ты должен понять, Палатон: они ждали меня, даже когда я спал, искали, и задержали Кативара, когда он напал на нас. Мы все спаслись — кроме Сели, — Рэнд проглотил неожиданно подступивший ком. — Это произошло так быстро, внезапно, но бахдар подсказал мне, и когда прорицательница вошла в комнату, приказывая нам бежать, мы опередили Кативара всего на несколько шагов. В том, что это был именно Кативар, нет никаких сомнений. Мы выбежали во двор, забрались в машину, но он успел выстрелить. Я завел летающую лодку в болота, чтобы оторваться от него. Я не знаю, что случилось на улицах после нашего бегства. Кажется, явились стражники, и простолюдинам пришлось драться.

Палатон скептически покачал головой. Он мало что знал о Чиреке и почти ничего — о погибшем чоя.

— Но зачем Кативару было рисковать, нападая на вас и выдавая самого себя?

— А зачем Кативар вывел Ринди к мятежникам? Кто послал тебя в Мерлон?

— Не знаю, кто послал меня в Мерлон, и нам неизвестно, что случилось между Кативаром и Риндаланом во время мятежа. Кативар мог оставить его умирать на улице, но не сделал этого, а привез во дворец.

— Но кто-то же отравил Ринди!

— И опять-таки, неизвестно кто. И зачем. И даже если у нас будут доказательства, чтобы подозревать Кативара, его невозможно обвинить в нападении на тебя. Возможно, он действовал по приказу Йораны, зная, что тебя увезли из дворца. Может, он пытался тебя спасти? Рэнд взглянул на него и покачал головой.

— Я говорю то, что знаю, — упрямо возразил он.

— Недар беспокоит меня гораздо больше этого святоши.

— Святоши чуть не убили нас в Сету. Палатон боролся со смешанными чувствами.

Он уже не знал, как следует поступить в отношении этого чужака, которого он привез на планету. Будь здесь Ринди, он смог бы помочь, но теперь Палатон оказался в одиночестве. Он устало произнес:

— Это моя вина. Учеба отнимает годы, а я выпустил тебя из виду прежде, чем ты ее начал. Я знал, что ты пользуешься бахдаром, знал, что должен делать нечто большее, но ограничивался простыми предупреждениями.