Неся гнев Корусанта

– And we all feel gay when...

Мужчина на миг замолчал, слегка нахмурившись, но после секундного замешательства ехидно усмехнулся самому себе. Прибыли, наконец. Давно пора.

– Johnny comes marching home, - тихо закончил ветеран, поднимаясь и отряхивая задницу от земли и травы.

На горизонте появилась маленькая точка, которая стремительно увеличивалась в размерах. Небольшой десантный шаттл шел низко - не хотел, видимо, лишний раз светиться перед радарами. Пятидесятитонная дура мчалась, ревя соплами, словно пьяная корова, пугая окрестных птиц и зверей, едва не срывая листья с верхушек деревьев. И не было сомнений, куда нацепилась "Валькирия". Кид стоял со скучающим видом, ожидая свой транспорт. Надо же, как они любезны.

Летающее недоразумение с ревом пронеслось над ним, поднимая клубы пыли.

– Ну, что за ребячество?
– сокрушенно покачал головой клон.

Транспортник зашел на второй круг, плавно выключая кормовые сопла. Взревели посадочные двигатели - и машина повисла в нескольких десятках сантиметрах над землей, зависнув прямиком перед измученным до невозможности клоном. Бортовая аппарель с тихим шипением опустилась вниз.

– Мы не такси, между прочим, - послышался раздраженный девичий голос.

– Оплата вам, значит, тоже не нужна?
– приветливо улыбнулся ветеран.

– Я похожа на альтруистку?
– Кали деловито скрестила руки на груди.

– Самую малость.

Кид продолжал ехидно сверлить девушку взглядом. Все же, не смотря на все разногласия, 47-й был действительно рад увидеть ее. Падаван, сварливо вздохнув под нос, великодушно протянула миниатюрную ладонь. Белые, тонкие, длинные пальцы будто манили к себе. Словно прекрасная валькирия предлагала отправится вместе с ней в далекую Вальхаллу. В голубых глазах блондинки прыгали чертики, не смотря на недовольное личико. Кид легко прикоснулся к гладкой руке Вэнс и быстро запрыгнул внутрь.

– За мной подъезжает девушка. Какой позор, - лукаво подмигнул ей клон.
– В следующий раз, я - за рулем.

– Второе свидание? Да ни за что!
– громко рассмеялась она.
– С тобой никакой романтики - лишь перестрелки и кишки на стенах.

– Всего-то один раз так получилось, - вторил ей 47-й, широко улыбнувшись.

Неизвестно, сколько бы продлились эти дружеские подколки, если бы Кид печенкой не ощутил холодные взгляды за спиной. На него устремился десяток пар глаз очень нервных, и очень злых солдат в белой имперской броне. Если бы хмурые взгляды были материальными, то несчастного однорукого ветерана разорвало бы на атомы, хлеще, чем артиллерийский залп прямой наводкой.

– Это я такой чувствительный или в салоне какая-то напряженность?
– тихо спросил у девушки 47-й, подозрительно косясь братьев.
– Чего такие серьезные?

– Не обращай внимания, - небрежно отмахнулась блондинка.
– Сперва главное: ты в норме?

– Не важно, - покачал головой ветеран.
– Давай перекусим.

– Чего?

– Жрать хочу, "чего"! Последний раз ел два дня назад!

– Ох, простите принцесса, - картинно скорчила лицо Кали.
– Какой чай предпочитаете: травяной или на молоке?

– Я предпочитаю бренди!
– подыграл ей 47-й.
– Обязательно коррелианский!

Блондинка тихо прыснула и покачала головой. Как раз в этот момент, живот Кида издал душераздирающий вой умирающего кита.

– Сейчас принесу, - весело бросила Вэнс, уходя в даль салона.
– Подожди.

Послышалось тихое шебуршение, и через секунду, девушка возвратилась держа в руках два пакета солдатского сухпайка. Кид непроизвольно сглотнул слюни.

– Мясо или курицу?
– лукаво подмигнула ему ученица.

– Издеваешься?

– Самую малость.

Мгновенно вскрыв содержимое пакета, 47-й ощутил давно забытый запах просроченных республиканских пайков. Черт, дешевое консервированное мясо в кисло-тухлом соусе цвета человеческих соплей. Объедение! Жадно впившись зубами в еду, едва ли не причмокивая от кайфа, клон принялся оперативно уничтожать предложенный завтрак.

– Эй, не пачкай меня!
– возмущенно взвизгнула Кали.
– Там, между прочем, и вилка есть!

– И как я ей буду пользоваться?
– огрызнулся он, демонстрируя обрубок, на котором до сих пор поблескивала медицинский браслет.
– Предложишь руку помощи?

– Э-э-э, пожалуй нет.

– Вот видишь, - безразлично ответил 47-й, прожевывав склизкий кусок.
– "Делай свою работу и не мешай другим делать их".

– Эту глубоко философскую мысль ты на пайке вычитал?

– Ага, - кивнул он.
– Неплохо сказано, правда?

Ученица не снизошла до ответа, скептически наблюдая за попытками ветерана прикончить трапезу. Сама она не за какие бы деньги не притронулась к той куче дерьма, которую имперцы называли солдатским обедом.

– Так как, все-таки?
– наконец, спросила блондинка.

– А?

– После того, как вы ушли, - начала объяснять она.
– Я прождала вас почти четыре часа! Больше сидеть там было опасно, поэтому мы ушли к точке эвакуации...

– Бессердечная стерва, - тихо хохотнул клон, вытирая соус с щеки.

– Эй, а что было делать? Пойти за вами и сдохнуть всей группой?!
– Кали в миг нахмурилась, но в следующее мгновение, девушка внимательно посмотрела в глаза 47-го.
– Я...я не могла, ты ведь знаешь? Знаешь же, правда?

Кид мысленно потешался над девочкой. У Вэнс была настолько виноватая мина, что хотелось аккуратно потрепать ее за щечки, дотронуться до гладкой, словно фарфор, кожи. К тому же, она так смущенно и неуверенно ломала пальцы, что тот едва сдерживался, чтобы не рассмеяться во весь голос. Сейчас перед ним стояла самая настоящая школьница, нашкодившая перед преподавателем.

– Эй!
– возмущенно вскрикнула Кали, видимо почувствовав мысли ветерана.
– Так ты издеваешься, сволочь?! Я тут перед тобой...я...

47-й натужно прыснул, не в силах больше держаться. Паек с чавкающим звуком плюхнулся на дюрасталевый пол.

– Я тебя ненавижу!
– обиженно пробубнила блондинка.

Они летели почти над самыми верхушками деревьев, прячась от радаров тассендцев. Карантинную зону еще никто не отменял. А что такое карантин? Это на бумаге все выглядит прелестно и радужно. Вежливые диспетчера отводят суда из воздушного пространства над зоной, еще более вежливые военные вежливо объясняют всем гражданским, что вход запрещен, вежливо покачивая оружием. На практике это звучало примерно так: "Мочи все, что пытается пролететь, пройти, проползти, проплыть или просочиться сквозь заслоны". И все суда над карантинной зоной сбиваются быстро и непринужденно. Никто не будет разбираться, что там за точечка погасла на радаре. Хоть гражданский челнок, хоть имперский транспортник.

– Так что там дальше?
– наконец, поинтересовался клон, с блаженным выражением лица.
– Как ты вообще на меня вышла?

– Я с тобой не разговариваю!
– упрямо заявила Кали.

– Э-эй!

Блондинка обиженно отвернулась голову, демонстративно игнорируя 47-го. Черт возьми, ну что за ребячество? На лице ветерана появилась заговорческая ухмылка.

– У тебя кусочек еды на лице, между почим, - невзначай заметил Кид.

– Что?!

– Вот видишь - разговариваешь, - клон легонько щелкнул ее по носу, за что закономерно получил заслуженный пинок в коленку.
– Ай! Больно же!