Нет места лучше
Шрифт:
Я пожала плечами, и отпираться не стала.
— Не возникало. И что это меняет? Знаете, в контексте государства я в такие вещи тоже не сильно верю. Видела я, какие формы это самое государство может принимать и там, и здесь. Любая структура это живой, постоянно меняющийся организм. Никогда не знаешь, во что оно переродится завтра, не важно, здесь или там. Так что рассуждения на тему тоже бесполезны!
— А разве не мы влияем на то, как оно меняется?
Я невольно оглянулась на охранника сзади.
— Очень смешно! — развеселилась я.
— Совсем никому не веришь? —
— Могу поверить в конкретных людей, но это исключительные случаи. Обычно я даже к себе с недоверием отношусь! — нервно усмехнулась я.
— И все же люди существа социальные. Очень редко нам удается выживать в одиночку, вне общества. Нам всем очень хочется быть его частью, даже если вслух люди утверждают обратное. И я не верю, что тебе совсем все равно!
— Я и не говорила, что мне все равно. Вписываться в людские сообщества я как раз неплохо научилась. Но вовсе не потому, что им слепо верила, скорее наоборот.
Рядом со мной тяжело вздохнули.
— Тебе ведь просто не повезло, фактически сломали жизнь по прихоти какого-то урода. Разве не возникало желания восстановить справедливость и отомстить им всем?
Я пожала плечами. Вот о мести я как-то даже никогда не задумывалась.
— Юрген давно мертв. На Маркуса мне плевать, достаточно знать, что он сюда добраться не сможет, — я вновь посмотрела на Крылова и поморщилась. — Кстати, вы ведь тоже к моему попадалову руку приложили!
Крылов не впечатлился, просто продолжил гнуть свою линию:
— Но ведь есть и другие, подобные им. Неужели не хотелось хоть что-то сделать, чтобы подобного больше не происходило? А я, может, и виноват, но я-то как раз и пытаюсь ту свою оплошность исправить.
Мне вновь только и осталось фыркать.
— Я реально не инженер, и не механик. Все мои технические знания достаточно поверхностны, — в миллиардный раз пробормотала я. — Так что польза будет сомнительной!
— Но и как переводчик ты можешь очень сильно помочь.
— Просто переводчик? — скептически подняла я брови.
— Просто переводчик. Все остальное по желанию.
Я криво усмехнулась, глядя на все эти рассуждения, и не смогла не возмутиться:
— Вот вы мне тут мозги пудрите и серьезно ждете, что я буду трудиться на ваше благо, сидя в тесном подвале и перемещаясь с мешком на голове? Просто из альтруизма?
И вот этого вопроса Крылов как будто ждал:
— А говоришь, торговаться не умеешь? — улыбнулся он.
— Я все могу понять, по пункт с мешком принципиален! — не сбилась я с мысли, — Я не буду ничем помогать, если…
— Хорошо, обойдемся без него, — перебили меня, а потом невзначай добавили, — Что-то еще?
Я недоуменно уставилась на него. Вот такое легкое отступление выбило из колеи больше, чем все предыдущие рассуждения.
Задумавшись, я все же выдала второй пункт:
— Больше никакой химии и усыплений, не хочу наркоманом закончить!
— Этого больше и не планировалось, — со вздохом ответили мне.
— Потому что от трупа пользы нет? — зло выдохнула я.
— Потому что у тебя и своей дури хватает! Эльдар обещал, что ломки и других подобных последствий не будет,
но совсем безвредных препаратов не существует.Я снова фыркнула и на некоторое время замолчала, но потом огляделась по сторонам и вспомнила еще кое-что:
— Мне хотелось бы выходить и гулять на улице, у вас там территория огромная, вряд ли я кому-то помешаю.
Он задумался, затем кивнул.
— Организуем.
Я помедлила.
— Мне нужно нормальное рабочее место со столом, компьютером и рабочим креслом, а не это пластиковое недоразумение.
— Без проблем, — тут же откликнулся он.
Я вновь растеряно замолчала. На меня смотрели в ожидании, а я словно зависла. После того, как легко согласились с самым раздражающим меня пунктом насчет мешка, все остальное как-то неважно стало восприниматься.
Не планировала я список требований выдвигать, не задумывалась, что вообще можно просить или даже требовать. Ну, если учесть, что совсем отпускать меня все равно не собирались.
— Я не знаю даже, хочу нормальные карандаши, а еще краски, кисти… Только хорошие, профессиональные. Я могу написать список, что для меня привычно… Ну, было раньше.
После этого я замолкла. Собеседник какое-то время ждал продолжения, но я так больше ничего придумать и не смогла. Так что на меня уставились озадаченно.
— И это все?
— Вообще сложно так без подготовки! Мелочей много, всего не упомнишь. Надо подумать, но пока да, — кивнула я.
Он некоторое время пристально на меня смотрел, но потом все-таки выдал:
— Нет, все-таки не умеешь! — подытожил он.
***
Уезжали мы, когда небо уже окрашивалось в оранжево-розовые тона. Смотреть на постамент в свою честь оказалось неприятно, хотя видно, что родители старались, потому уходила не оборачиваясь.
Когда меня посадили в микроавтобус, на меня хотели привычно натянуть черный аксессуар, но в этот раз я возмутилась и отпрянула.
— Если наденете, меня стошнит! — честно предупредила я.
Крылов кивнул подчиненному, разрешая. На него уставились недоуменно, но спорить не стали.
Добирались обратно мы не сильно быстрее, чем ехали сюда, но в этот раз мне позволялось вертеть головой и смотреть во все стороны, потому дорогу я перенесла легче.
Крылов мог, что угодно там про мою инфантильность вещать, но возможность просто по сторонам смотреть чем-то бесценным воспринималась, особенно когда тебя этого надолго лишили.
Еще я ловила любопытствующие взгляды сопровождающих, как будто оценивающие, но так и не смогла понять, что они означают.
Я по-прежнему переваривала наш с Крыловым разговор, пытаясь осознать, чего ждать дальше. Но если до этого впереди я видела только мрак и безысходность, то сейчас стали проступать и другие варианты, куда более позитивные.
По своим же собственным рассуждениям выходило, что любое состояние изменчиво, не важно, о человеке речь, о группе людей, об организации или о вселенной, и далеко не вся эта динамика зависит от нас. И все же нам нравится все держать под контролем, видеть четкие перспективы. А когда этого нет, далеко не всегда адекватно реагируем.