Нет места магам

— Не очень-то и рано уже, — Ивена глянула на часы, — я обычно раньше встаю.

— Но сегодня ночью ведь точно было не как обычно, могла бы поспать подольше, — игриво протянул Кастор.

Не удержавшись, Ивена перекинула ногу, садясь к нему на колени, и, обхватив его шею руками, потянулась, чтобы вновь поцеловать. Его губы охотно приоткрылись, отвечая на поцелуй. Кастор залез руками под футболку, проходя пальцами по позвоночнику Ивены. Ей хотелось касаться и целовать Кастора как можно дольше и чаще, радуясь тому, что наконец-то позволила себе это удовольствие.

— Мы так не позавтракаем, — усмехнулся он, прерывая поцелуй. — Не то чтобы я против утреннего секса, но после сна я ужасно голодный, а после такой потрясающей ночи и вовсе готов съесть тройную порцию. Вот после завтрака, когда наполнюсь силами, можем продолжить.

— Смотря, как хорошо ты меня накормишь. — Ивена дернула бровями.

— Постараюсь очень хорошо. Кстати, тебе идет моя футболка, — довольно сказал Кастор, оглядывая Ивену.

Только сейчас она вспомнила, что находится в ней. Объяснять ничего не стала, да и не было необходимости.

Придя на кухню, Ивена села за стол, а Кастор принялся разбирать пакет с продуктами. Купил он не только яйца, а также молоко, то самое овсяное печенье, которое они оба любили, и йогурт, который однажды Кастор советовал Ивене не брать.

— Ты же не любишь сильно сладкое, — напомнила она, недоумевая.

— Так я себе и не брал. Это тебе, — он протянул стаканчик Ивене, кладя рядом еще и ложку. — Можешь съесть его, пока я готовлю нам яичницу.

Ивена улыбнулась, вспоминая ту их встречу. Она уже даже не помнила, как выглядел тот йогурт, и стало так приятно, что Кастор подметил такую мелочь, хотя они еще совсем плохо знали друг друга. Наблюдая за тем, как Кастор возится с завтраком, жаря яйца и заваривая кофе, Ивена почувствовала вину за то, что порой допускала плохие мысли о нем. Добрый и заботливый, внимательный и отзывчивый, страстный и ласковый. Разве можно судить об этом мужчине только по тому факту, что он маг? Это очень глупо.

Но вместе с этим Ивена отдавала себе отчет в том, что окружающие все равно продолжат судить, и не только его, а теперь еще и ее за то, что вступила в отношения с магом, если кто-то об этом узнает. Она не знала, как быть. Ивена твердо решила, что хочет быть с Кастором, хочет выбрать его, но это точно скажется на ее карьере.

Мысленно рассуждая об этом, она пришла к пониманию, что, даже если бы они с Кастором не стали встречаться, карьера инквизитора все равно стала очень тяготить. Не хотелось вновь быть свидетелем стольких слез, особенно детских. Не хотелось ловить на себе то осуждающие и злые, то обвиняющие в несправедливости взгляды. Не хотелось приговаривать кого-то к смерти. Ивене казалось, что все время, пока она не была знакома с Кастором, ее душа была скована льдом, и лишь сейчас оттаяла.

Кастор поднес тарелки с едой к столу, поставил перед Ивеной ее порцию. Ароматная яичница с жидкими желтками, помидорами и зеленью мгновенно вызвала аппетит. Рядом появилась кружка кофе. Они начали завтракать. Так уютно, по-семейному. Все казалось таким идеальным, но Ивена чувствовала острую необходимость приправить трапезу не самым приятным разговором.

— Я не знаю, что мне теперь делать, — обреченно призналась она, начиная есть. — Не знаю, как жить дальше.

— Будучи со мной?

— Да, но дело не только в этом. Я не знаю, как мне теперь работать. Я не могу идти против таких, как ты, но это мой долг по службе. Мне с каждым днем все тяжелее допрашивать магов, назначать им наказания. Я понимаю, что иногда несправедлива, когда делаю это, но не могу иначе, ведь это мои обязанности.

Отложив вилку, Ивена уронила руку на стол. Кастор коснулся ее своими пальцами.

— Помню, как ты говорила, что не можешь взять и поменять свою жизнь так кардинально, но я бы все-таки советовал сделать это. И дело вовсе не в том, что я прошу тебя жертвовать карьерой ради меня. Нет, Ивена, я хочу, чтобы ты в первую очередь подумала о себе. Я вижу, как тебе тяжело на этой работе. И да, поменять ее будет непросто. Но так ты хотя бы не будешь мучить себя. Я боюсь, что, оставаясь инквизитором, ты просто уйдешь в депрессию, и мало ли, к каким последствиям это приведет. Я не хочу, чтобы ты страдала так, как в тот день, когда пришла ко мне после казни. Не хочу, чтобы совесть грызла тебя. Поэтому прошу, подумай о том, чтобы уволиться.

— Я думаю об этом, но у меня нет ни малейшего понятия, куда потом идти работать. Я же больше ничего не знаю и не умею… — растерянно произнесла Ивена.

— Уверен, это не так, — возразил Кастор. — Работу можно найти. Да, не с такой зарплатой, но если проблема в деньгах, то я помогу тебе. Хоть сколько у меня бери, но только не жертвуй своими нервами ради большой зарплаты. Оно того не стоит.

— Нет, Кастор, я не хочу зависеть от тебя. Что это вообще такое: мы только начали встречаться, а я уже буду деньги из тебя тянуть? Нет, это ненормально. Я хочу знать, что смогу сама себя обеспечить, что бы в жизни ни случилось. Разное может произойти, ничего нельзя предугадать. Но всегда надо полагаться лишь на себя, а не на кого-то другого.

— Я не говорю тебе полностью садиться мне на шею. Я просто предлагаю помощь, пока ты снова не встанешь на ноги.

Представив, как Ивена приходит к начальнику и говорит, что увольняется, ей стало не по себе. Файтнор видел в ней перспективного сотрудника, постоянно хвалил, назначал щедрые премии. И раньше Ивена этому радовалась, чрезмерно гордясь собой. Но теперь, когда стало казаться, что она не на своем месте, та радость пропала.

— Ладно, что-нибудь придумаю, — подытожила Ивена, взявшись за кружку с кофе.

Напиток получился вкусным и бодрящим. А еще приятнее было от факта, что его приготовил для нее Кастор.

Вспомнился вчерашний разговор про Алирин и Талена. Ивена вновь загрузила себя проблемой друзей.

— Знаешь, мне теперь как-то неловко перед Таленом. Он же знает, что я инквизитор, то есть, по сути, его враг. Но он всегда ко мне очень хорошо относился, и я даже не замечала в нем особых перемен. Мы, конечно, редко пересекаемся, но все-таки. И бывало, что Алирин что-нибудь говорила неприятное в адрес магов, а я это поддерживала. При нем. Боже, и каково ему находиться среди нас?..

— Ему сложно, — доложил Кастор. — Сложнее, чем мне, потому что я не имею такого статуса, как у него. Он мне не говорил, что подруга Алирин — инквизитор. Его это, видимо, не так беспокоит. А вот насчет самой Алирин переживания присутствуют. Тален не обижается на нее, объясняя это тем, что и сам был таким, как она, пока не узнал, что маг. Однако ему бывает непросто. Поэтому я и боюсь, что однажды он не выдержит и выдаст себя, разрушив их семью.

— И как именно ты предлагаешь мне повлиять на Алирин?

— Пока не знаю, — он пожал плечами, — но ты ей ближе всех. Вы ведь дружите с детства, и к кому, как ни к тебе, она может прислушаться?

— Но я же тебе говорила, через что мы прошли. — Ивена нахмурилась, вновь вспоминая Верену. — Вдруг Алирин подумает, что я предаю память о нашей подруге, переходя на сторону магов? Я ведь сама так о себе думала. А факт того, что Тален телекинетик, как и убийца Верены, и вовсе все усложняет.

Кастор задумался. Было ясно, что простыми словами Алирин никак не получится в чем-то убедить.