Неубедимый

Повсюду были стеллажи с книгами, книжные шкафы и полки. Маша вдохнула запах старых фолиантов, шагнула ему навстречу — и упёрлась в стремянку, преграждавшую путь. Откуда-то сверху послышалось старческое покашливание.

— Вам помочь? — крикнула Маша. Но полки словно поглотили её голос — крик превратился в шепот. Впрочем, наверху услышали.

— Изволь, — был ответ. — Очень обяжешь меня. Принимай книги, да смотри не клади на пол!

Маша подошла к стремянке, поднялась на несколько ступеней. Сверху, из темноты, словно из небесного облака, высунулась морщинистая рука, крепко державшая старинный том. Маша проворно спустилась вниз, отыскала на ближайшей полке свободный уголок и положила книгу туда. Потом поднялась за новой. Сделала девять или одиннадцать ходок, приноровилась, придумала, как рационализировать работу, и присмотрела свободное место на соседнем стеллаже.

— Всё, хватит, я спускаюсь! — сообщили сверху. Сначала появились коричневые ботинки на высоких каблуках. Потом — несколько мешковато сидящие брюки, потом — табачного цвета сюртук, и наконец перед гостьей предстал седовласый владелец лавки.

Маша придержала стремянку, хотела подать старику руку, но он отрицательно мотнул головой и спустился самостоятельно.

— Бери книг сколько сможешь и тащи на прилавок, а я лестницу унесу, — скомандовал он. Маша привычно повиновалась.

Книги были тёплые и чуть шершавые, как морская галька. Когда хозяин вернулся, задание было выполнено.

— Реставрировать буду, — сказал он, открыл первый том, провёл пальцем по форзацу, поцокал языком, обнаружив ему одному видимый изъян.

Время словно застыло здесь, пространство было не властно над этим помещением. Букинистическая лавка могла находиться в любой точке мира, сто лет назад, через двести лет, вчера или завтра.

— Ну, что тебе от меня надо? Тебе же тоже что-то надо? — спросил хозяин, испытующе взглянув на Машу.

— Не знаю. Мне позвонили и сказали, чтоб я была здесь. Наверное, надо вам помочь?

— Я не звонил.

— Не вы. Позвонил Костя… Вы его, наверное, не знаете. Или знаете. Я так поняла, что все наши к вам сегодня зайдут. И станут богатым и знаменитыми… — совсем смешалась гостья. — Нет, я всё не так поняла, наверное.

— Ах, все ваши, — ухмыльнулся старик. — Так тебе точно ничего от меня не надо?

— Нет… может быть… а разрешите зайти за прилавок? Одним глазком взглянуть оттуда. Я ничего не трону, обещаю!

— Думаешь, отсюда вид какой-то особенный? Ну, ступай сюда.

Старик открыл дверцу и впустил её к себе.

Маша осторожно шагнула на его территорию, огляделась. Под прилавком, в малых и больших ячейках, лежало, пылилось, хранилось множество посторонних предметов. Грязные тарелки стояли стопкой. Скомканные старые газеты занимали большой отсек. И всё было покрыто даже не пылью, а какой-то копотью, словно хозяин, наводя порядок в помещении, тщательно избегал этих мест.

Маша попробовала не смотреть туда, а взглянуть на книжные полки, на всё окружающее её богатство — и не смогла отвлечься. Заметила чугунную сковородку с остатками пригоревшей картошки, рядом с ней — грязный носок.

— Вам хоть кто-нибудь помогает с уборкой? — не выдержала она. — Знаете, у нас дома был такой человек — называется Космомакс. Он так ловко наводит порядок. Ему ничего не стоит…

— Так тебе точно ничего не надо от меня? — Хозяин интонационно выделил «тебе» и «от меня».

Маша пожала плечами.

— Тогда, если хочешь, можешь помыть посуду. Я это дело не люблю, — капризным тоном сказал старик. — Свернёшь за тот шкаф, там будет стена. Иди вдоль неё, дойдёшь до двери. Толкни дверь ногой, да не пинай, толкни легонько. Слева будут удобства. Там раковина, и даже есть хозяйственное мыло.

Маша взглянула на чугунную сковородку — одним мылом тут не управишься. Но, раз уж предложила помощь, отступать некуда. Она осторожно поставила тарелки одну на другую. Водрузила их на сковородку.

— А обещала ничего не трогать! — припомнил её слова старик. — Современные девушки держат слово не более двух минут. Так и запишем.

Записывать он ничего не стал, и Маша поняла, что хозяин шутит. И ещё поняла, что ему стало как будто легче в её обществе.

Осторожно шагая с пирамидой тарелок, она свернула за шкаф, прошла вдоль стены, толкнула дверь и по журчанию воды определила, где находятся «удобства». Помимо хозяйственного мыла на полке возле раковины обнаружились три бутылочки с гелем для мытья посуды, губка, щётка и скребок. А ещё — целая груда грязных тарелок, ложек, кастрюлек, плошек. Маша не смогла рассердиться на хитроумного деда: должно быть, нелегко одинокому старику самому управляться с целым магазином, да ещё и следить за хозяйством! Она принялась за дело. Вода уютно журчала, и никакие звуки с улицы или из лавки не доносились сюда.

Тут же позабыв про Машу, букинист снова поцокал языком, понюхал форзац, приложил к нему ухо. Так он стоял, должно быть, минут десять, словно книга тихим голосом жаловалась ему на здоровье, а он опасался её перебить.

За окном с визгом притормозил автомобиль. Раздались весёлые голоса, потом подъехал второй. Входная дверь грохнула — это сёстры Гусевы первыми ворвались в помещение и, крадучись, двинулись среди книжных полок, разыскивая противника. За ними — уже без звуковых эффектов — вошли остальные мунги. Впереди шагали Гумир и Константин Петрович. Последним брёл Виталик, вяло размахивая, как белым флагом, злополучной вышитой салфеткой.

Старик выделил глазами тех, кто уже был у него, потом внимательно взглянул на незнакомцев, кивнул, как бы говоря «Ну, я так и думал».

Гости надели бахилы (для этого сёстрам Гусевым пришлось крадучись вернуться по своим следам обратно к входной двери) и стали один за одним пробираться к прилавку.

Букинист аккуратно отложил книгу в сторону.

— Ну что, принесли мне ещё невыполнимых желаний? — весело спросил он у Цианида.

— Принесли немножко, — ответил тот. И замер. Откуда хозяин знает про невыполнимые желания?

Постепенно смысл фразы дошел и до остальных — до всех, кроме Гумира. Эта информация не была необходима ему для работы или выживания, поэтому его совершенный мозг просто не стал её обрабатывать.

— Узнали мой секрет и решили этим воспользоваться? — продолжал старик, убедившись в том, что до гостей дошел смысл сказанного. — Молодцы. Поздравляю. Воспользовались. А вы не подумали о том, что программой предусмотрена возможность взлома? А она предусмотрена. Я повторил своё «верю» сколько-то раз подряд — и вспомнил обо всём, о чём так хорошо и крепко позабыл.

— Мне кажется, праздник отменяется, — вполголоса сказал Константин Петрович. — Как хорошо, что Маша опаздывает. Кто там ближе всех к выходу? Виталик? Ну-ка запри входную дверь

— Стоять! — приказал хозяин. — Ваша подруга была здесь. Она единственная из всех вас, единственная, подумала о том, что нужно мне! Увидела во мне человека, а не игровой автомат! И предложила старику свою помощь!

— Где она? — шагнул вперёд Константин Петрович.

— В безопасности. Чего не скажешь о вас. Я сначала подумал, что незачем мне с вами разговаривать. Обрушу на вас стеллаж, скажу, что несчастный случай. Всех — разом. Мне не интересны ваши отговорки. Но потом пришла она, и я подумал — а что, если среди остальных тоже найдётся живая человеческая душа?