Неудачное признание

— Успокойся. Будь у нас билеты, разве бы мы стояли здесь? — вопросили у него раздраженно.

— Вы бы делали ставки! — догадался взбудораженный. — А братья Зэнге? Есть вероятность, что билет получил хоть один из них?

— После прошлого скандала вряд ли.

— Но я видел, как совсем недавно Коэн гнал своего вороного к дому графа Ферранo, а затем в сторону библиотеки.

— Запоздало узнал, что его бывшая пала в руки низкопробного барона, — хмыкнул то ли второй, то ли третий из говоривших.

— Ответ в другом, — вновь остановил смешки обладатель благородного голоса с надменными нотками. — Вчитайтесь в строчки под заметкой о боях. Причина дуэли — невеста.

— И что? Невестой Сагга была ничем не примечательная персона. Певичка из элитного клуба, пусть и свеженькая еще.

Не завидую я этой певице и пренебрежению, с каким отзывались о ней.

— При этом со стороны князя была младшая дочь графа Феррано. И вот вопрос, должна ли причина дуэли присутствовать на боях?

Воины понятливо промолчали. Наверное, и переглянулись между собой.

— Фер-р-рано? — едва ли не по буквам повторил взбудораженный. — Удвоенная «р» или утроенная?! А, не важно... Феррано! — Топот ног, и едва не снеся меня, к двери промчался молодой степняк.

Звон колокольчика сообщил об его уходе. И уже на просторах улицы прозвучало клятвенное: «Я найду ее, чего бы мне это ни стоило!» На что оставшиеся рассмеялись, совсем не веря в успех его предприятия.

— Думаю, в отцовский дом она ещё вернется. — Этот думающий тоже решительно вышел вон. Меня заметил, но не признал и просто коротко кивнул.

— А еще не мешало бы проследить за Зэнге, — заметил некто с хрипотцой, словно голос его был простужен.

— Коэна видели возле библиотеки, — подсказал ему третий, и они выскочили вдвоем. — Снова ураган в опасной близости от меня, колокольчика звон.

— Возможно, она в читальном зале до сих пор, — заметил благородный.

— Или в любимом кафе, — хмыкнул второй.

— Басьян?! — одновременно окликнуло его несколько голосов.

— Чему вы удивляетесь, я приглядывался к ней и уже получил разрешение на встречи. Это нормальная практика. Если бы князь женился на Фиви, я бы породнился с ним через младшую из сестер, — поделился Басьян далеко идущими планами, от расчетливости которых меня пробрало.

Хороший ход, но до чего же хладнокровный! А ведь мы с ним знакомы... шапочно, но знакомы.

— Хитрец! — поддержали его степняки.

— Подлец и немного счастливчик, — похвастал он. — Теперь я могу возобновить свои планы и жениться на Отражении Волчицы.

Направляясь к выходу, он говорил свoим сопровождающим друзьям что-то еще, расхваливая отношения на расстоянии и возможность завести трех любовниц разом или по одной. А я, вжавшись в опору, желала раствориться в камне или хотя бы все забыть. Впрочем, это было глупое желание. Молодые люди независимо от происхождения строят планы на супружескую жизнь, и мне нельзя их осуждать. Но было бы неплохо запомнить!

Догонять их не имелo смысла. Однако я могла спросить у смотрителя, кто получил сегодняшние новостные сводки из Тарии. Решительная я оторвалась от опоры, завернула в пространство международного отделения и со стыдом поняла, что не посчитала, сколько степняков покинуло зал.

— А вот и вы, — произнес благородный. Им оказался гибкий зеленоглазый блондин, а пятерка огненно рыжих степняков, прикрывавших его со спины, скорее всего, охрана.

Я остановилась, оторопело вoззрилась на него.

— Не делайте вида, что не поняли меня. Артефакт на вашей руке переводит даже редкие наречия степного языка. — Он взглядом указал на серебряный браслет, о котором я совсем забыла.

Браслет переводит? Теперь хотя бы понятна странность в поведении извечно сдержанных миротворцев.

— И прошу простить моих собратьев за слова, произнесенные в слепом возбуждении. Позвольте предположить, вы такого не ожидали, я прав... Орвей?

Я склонила голову, принимая его «извинения» и правоту, но не присела в приветственном реверансе. Как никак, мы не знакомы.

— А вы? — сказала с намеком.

— Ахран Аврон Вирго, — он дружелюбно улыбнулся, опустив официальный поклон.

— Орвей Феррано, — с достоинством ответила я и тоже не сдвинулась с места.

Несколько долгих мгновений мы просто смотрели в глаза друг друга, примерялись, оценивая силы, обдумывая следующие слова.

— На вашем месте я бы не приезжал домой до полуночи.

— Я бы тоже, — пришлось признать. — Хотите стать моим сопровождающим?

— Я участник. Если бы не сообщение о бое между вашим женихом... князем и его кузеном, мои друзья узнали бы и обо мне. — Он протянул мне газету, то ли в подтверждение своих слов, то ли ради проверки моей способности читать на тарийском.

Читать я могла, несмотря на изобилующие в шрифте крючки. И Ахран Аврон Вирго действительно был в конце списка. Бился с неким Грагиаром Деви Каваки за пост в совете двенадцати. Я вскинула тревожный взгляд.

— Вы...?

— Князь. Как и Варган, — кивнул он с царственной медлительностью и чувством собственного достоинства. И я поняла, что не хочу быть абсолютно честной.

— Вы понимаете, что здесь написано? Не могу разобрать...

Кажется, моя уловка озадачила светловолосого степняка. Он перевел взгляд с меня на газету в моих руках, затем вновь на меня и медленно поднял правую бровь.

— Орвей, я не получаю место в совете, я защищаю его. И по одной лишь вашей интонации могу сказать, что вы лжете.

— И только? — улыбнулась, не спеша пугаться. — А какие еще возможности открывает ваше место в совете?

— Теперь вы пытаетесь хитрить, — покачал он головой. Забрал свою бумажную собственность и, проведя по ней пальцами, бесследно сжег.

— Теперь ясно, отчего ни одна ваша газета ни разу не попадала к нам, в Ариваски, — заметила я, чтобы хоть что-то сказать. Близкое нахождение этого степняка наводило легкий озноб на мою шею и руки. И этот озноб стал острее, когда Ахран Аврон Вирго тихо сказал:

— Если не желаете весь день отбиваться от моих собратьев, возьмите прoпуск на морское судно или международный аэродокк. Портальное перемещение на закрытые бои не потревожит их хода, — заверил он и, чуть помедлив, добавил: — А я не буду тревожиться за вас.

Князь Ахран и его охрана бесшумно покинули почтовое отделение. Я осталась стоять у стены, сжимая руку, которую мне поцеловали, и переживая внеочередные абсолютно невероятные ощущения. Светловолосый степняк меня пугал и в то же время я безоговорочно поверила ему. Каждому слову. И что это было? Особый вид харизмы или те самые неограниченные возможности, что открывает место в совете двенадцати?