Неудержимое желание

— Сзади, ниже спины и бедро. С Шебой все в порядке?

Подъехавший грум поспешил к лошади.

— Я позабочусь о ней, миледи.

У Тристана замирало сердце от беспокойства за Джорджиану.

— Тебе повезло, если ты не сломала себе копчик.

— Поправь мне платье. Ради Бога, оно задралось почти до шеи.

Подавив вздох облегчения, он перегнулся через нее и опустил юбку ниже колен.

— Ты можешь сесть прямо?

Она поморщилась, но села.

— Да.

— А как руки и ноги? Согни их. Сожми кулаки.

— Все в порядке. А что с Шебой, Джон?

— Запуталась в поводьях, леди Джорджи. Милорд, я был бы весьма признателен, если бы вы помогли мне.

Сердце Тристана начинало биться ровнее, но он не убирал руку с плеча Джорджианы. Ему не хотелось отпускать ее.

— Одну минуту. Джорджиана, если ты встанешь с этого места, прежде чем я разрешу, мне придется взять на себя…

— Поняла. Я останусь здесь.

Тристан поднялся, отряхивая с колен грязь, затем лег на шею Шебы, чтобы сдержать ее и дать возможность Джону распутать поводья. Освободившись, лошадь вскочила на ноги и затрясла головой. Он схватил ее под уздцы и присел на корточки, чтобы осмотреть переднюю ногу, поскользнувшуюся на камне.

Джорджиана сидела там, где он оставил ее, с разорванным рукавом и упавшими на лицо волосами. Дэр передал лошадь Джону, затем помог Джорджи встать.

— Она растянула колено, — сказал он, — но ничего не сломано. Вам обеим чертовски повезло.

Прихрамывая, Джорджиана подошла к Шебе и погладила ее по носу.

— Прости меня, моя милая.

Она споткнулась и поморщилась от боли, Тристан подхватил ее под руку.

— Я отвезу тебя домой, — сказал он и повернулся к груму: — Поедешь с Шебой следом за нами. Джон, подсади леди Джорджиану.

— Да, милорд.

Неохотно выпустив ее из рук, Тристан сел на Шарлеманя. Наклонившись, он подхватил Джорджиану под мышки, а Джон подтолкнул ее снизу. Через мгновение она сидела перед Тристаном в седле и не отрываясь смотрела поверх его плеча на свою лошадь, пока они не добрались до деревьев.

— Как глупо, — тихо сказала она. — Если бы я только знала.

— Я плохо влияю на тебя, Джорджи. Ты не виновата.

Она вздохнула и прислонилась головой к его плечу.

— Спасибо.

Ему хотелось прижаться лицом к ее волосам, но он сдержался.

— Ты напугала меня, девочка.

Она подняла на него глаза:

— Правда?

Затаив дыхание, он наклонился и поцеловал ее.

— Мне очень жаль, что вы ушиблись, миледи. Если желаете, я разотру ваш копчик.

— Прекрати, — возмутилась она, — нас увидят.

— Никого нет, проснулись только молочницы.

Джорджиана успокоилась.

— Между прочим, а что ты здесь делал? Ты же не молочница.

— Я люблю дышать свежим утренним воздухом.

— На Дамской миле?

— Да.

— Ты ведь искал меня, не так ли?

— Мне нравится встречаться с тобой по утрам. А это случается не так часто, как мне бы хотелось.

Она пошевелилась, ее теплое гибкое тело мешало ему сосредоточиться. В парке почти никого не было, и любая укромная поляна дала бы им приют и уединение, если бы они захотели.

— О-ох, — тихо охнула она, снова шевельнувшись.

Отогнав грешные мысли, он притянул ее поближе к своей груди.

— Когда мы доставим тебя домой, прими горячую ванну и сиди в ней как можно дольше, сколько выдержишь.

— Так ты специалист по увечьям от верховой езды? — спросила она смягчившимся тоном.

— Меня самого несколько раз сбрасывала лошадь.

Свободной рукой она дотронулась до того места ниже его плеча, где был шрам.

— Я помню. — Она медленно провела рукой по его лицу и запуталась в его волосах. — У тебя такой озабоченный вид, — прошептала она и, притянув к себе его голову, поцеловала.

Должно быть, она начинала бредить. Он не проверил, нет ли у нее повреждений на голове. Несмотря на это, Тристан не удержался и поцеловал ее и чуть не застонал, когда ее язык скользнул по его зубам. Тристан ослабил поводья и, не отрываясь от ее губ, заключил в объятия. Шарлемань остановился и, повернув голову, посмотрел на них.

— Милорд, леди Джорджиане нехорошо?

Дэр резко обернулся к подъехавшему Джону с Шебой на поводу.

— Нет, сейчас все хорошо. Она только на минуту потеряла сознание, и я испугался, дышит ли она.

Джорджиана спрятала лицо у него на груди, ее плечи тряслись от сдерживаемого смеха.

Было видно, что грум обеспокоен.

— Может быть, мне поехать вперед за помощью?

— Да, по-моему, надо. Я приведу Шебу.

— В этом нет необхо… — начала Джорджи.

— Помолчи, — тихо сказал он, не давая ей поднять голову. Грум отдал обрезанные поводья Шебы и помчался в направлении Хоторн-Хауса.

— Он до смерти напугает тетю, — огорчилась Джорджиана, когда Тристан дал ей возможность заговорить.

— Да, но я произведу большое впечатление, дорогая.

Она снова усмехнулась. Видимо, у нее с головой все-таки не все в порядке.

Он тронул повод, и Шарлемань пошел шагом, сзади прихрамывала Шеба.

— С ней действительно ничего не случилось? Я чувствую себя такой идиоткой.

— Не стоит. Обещаю, я осмотрю ее еще раз, когда мы вернемся, и сделаю ей компресс. Хотя она не страдает, и нога не очень сильно распухла. С ней будет все хорошо, любовь моя.

— Надеюсь.

— Меня больше беспокоишь ты. Ты знаешь, что у тебя кровь на локте?

Она посмотрела вниз.

— Нет. О, у тебя весь сюртук в крови. Мне жаль…

— Перестань, Джорджиана. Я втянул тебя в эти скачки, а ты упала. Замолчи и поцелуй меня.

Удивительно, но она поцеловала его. Когда он поднял голову, чтобы перевести дыхание, уже нужно было искать уединенное местечко. Хуже того, она заметила его возбуждение и снова зашевелилась.

— Ты это нарочно делаешь, — проворчал он.

— Конечно.

— Тогда прекрати. Твой грум возвращается.

Джон мчался по дорожке в сопровождении трех лакеев. Тристан удивился, что будут делать четверо слуг с одной лошадью, но, каковы бы ни были их намерения, он не собирался уступить Джорджиану ни одному из них.

— Милорд, — сказал запыхавшийся Джон, — Брэдли готов, если надо, поехать за доктором.

Тристан снова посмотрел на Джорджиану. Внешне с ней все было в порядке, но если она не позволит ему осмотреть ее копчик, кто-то должен это сделать. Он кивнул: