Неукротимые удовольствия

— Иден, — просто поприветствовал он.

Мила почувствовала, как у неё покалывает кожу головы. Брюнетка даже не взглянула на неё, несмотря на то, что он обернут вокруг Милы, как чёртов победный флаг. Нет, Иден просто смотрела на него, как на конфету, разглаживая рукой своё красное платье. Судя по её похотливой, ностальгической улыбке, она знала его с библейской точки зрения. Тьфу.

Интеллектуально Мила понимала, почему женщину не отпугивало её присутствие. Это не было проявлением неуважения со стороны Иден. Просто ей никогда бы не пришло в голову, что Доминик думал о Миле не просто как о развлечении на сегодняшний вечер. Тем не менее, она была зла. Чёрт возьми, он принадлежал ей. Её кошка обнажила клыки, желая содрать с сучки плоть.

— Как дела? — Иден замурлыкала.

— Прекрасно, — сказал он ровным тоном. — Ты знакома с моей Милой?

Брюнетка замерла, а затем её брови взлетели так высоко, что почти достигли линии роста волос.

— Твоя Мила? — Её взгляд упал на Милу, и её улыбка дрогнула. — Нет, мы не знакомы. Хотя ты выглядишь знакомой.

Затем её взгляд упал на то место, где кончик пальца Доминика обводил укус на шее Милы. В шоке приоткрыв рот, Иден уставилась на него.

— Вау, я этого не предвидела. Вообще. — Она придвинулась ближе, протянув руку, чтобы коснуться его плеча. — Я имею в виду…

— Опусти грёбаную руку, — сказала Мила холодным, как мороз, голосом. — Эй, я понимаю. До сих пор Доминик не брал на себя обязательств. Трудно поверить, что он внезапно изменился. Трудно по-настоящему уважать эту метку на моей шее, когда ты не уверена, что она имеет какое-то реальное значение. Что ж, для меня она имеет значение. И если ты не хочешь, чтобы я засунула ножку стула так глубоко в твою тощую задницу, что ты захлебнёшься собственным дерьмом, тебе нужно убираться восвояси… быстро.

Слегка отступив назад, Иден опустила руку и нервно сглотнула.

— Теперь я вспомнила тебя. Ты та, кто ранила моего друга из прайда, Рэндала, несколько недель назад в Энигме. Ты с такой силой ударила его барным стулом по голове, что проломила ему череп. Сейчас с ним все в порядке, на случай, если тебе интересно.

— Не интересно. — Тигр пытался подсыпать наркотик в напиток Милы — он сам напросился. — Теперь ты можешь идти.

Иден перевела взгляд с Доминика на Милу.

— Приятного вечера. — Она плавной походкой удалилась, но кошка Милы не расслабилась.

Он приблизил губы к её уху.

— Ты действительно ударила её члена прайда по голове барным стулом?

Её губы скривились от смеси гордости и юмора в его голосе.

— Дважды, — ответила она.

Посмеиваясь, он похлопал её по заднице.

— Двигайся.

На танцполе масса тел подпрыгивала, вращалась и раскачивалась, когда они смеялись, целовались и улюлюкали. Он схватил Милу за затылок и притянул её вплотную к себе, положив свободную руку на её задницу. Его член, твёрдый и налившийся, оперся ей в живот, напоминая ей, каково это — чувствовать его внутри себя.

Она обвила руками его шею, пока они раскачивались. Извивались. Прижимались. Его рот чередовался между пожиранием её рта и насилием шеи. Каждое прикосновение было подобно удару хлыста удовольствия по её клитору.

Он провёл большим пальцем по её соску, посасывая впадинку у неё за ухом.

— Ты влажная для меня?

— Ты знаешь, что я такая.

— Жаль, что мы сейчас не в таком месте, как Энигма.

Ночной клуб был эксклюзивным для перевёртышей и разрешал полноценный сексуальный контакт — даже на самой танцплощадке.

— Я мог бы овладеть тобой на глазах у всех, чтобы они знали, кому ты принадлежишь.

Она склонила голову набок.

— Я не думала, что твоему волку понравится мысль о том, что ты заставишь меня кончить на глазах у других людей.

— Он был бы не слишком доволен этой частью, но ему нравится, что другие поймут, что ты моя.

Она нахмурилась.

— Я действительно не думаю, что то, что ты трахаешь меня на танцполе, было бы чем-то собственническим. — Она сомневалась, что он новичок в этом занятии.

— Нет, но любой, кто посмотрит, увидит, как я тебя укушу. — Её зрачки поглотили цвет её глаз, и Доминик улыбнулся. — Тебе нравится эта идея.

Она просто беспечно пожала одним плечом.

— Хм. Может быть, мне стоит укусить тебя прямо здесь и сейчас. Просто так.

— Это действительно не…

Она зашипела, когда его зубы опустились на её шею. В этом движении было не просто собственничество. Было утверждение доминирования, которое заставило её кошку взбрыкнуть. Его зубы сжались сильнее, как будто для того, чтобы удержать её неподвижно, и он прижался к ней своим членом.

Задыхаясь, Мила уколола его загривок когтями. И когда смесь собственничества, неповиновения и удовольствия захлестнула её, она непроизвольно ударила его по затылку достаточно сильно, чтобы пошла кровь, достаточно сильно, чтобы оставить неизгладимый след. О чёрт.

Когда он отстранился, чтобы встретиться с ней взглядом, Мила сказала:

— Мне очень, очень жаль. Я не имела в виду…

Положив руку ей на горло, он с рычанием завладел её ртом. Поцелуй был жёстким, голодным и неконтролируемым.

— Теперь мы уходим. Мне нужно быть в тебе.

Она облизнула губы.

— Да, теперь мы уходим.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Пока Доминик вёл свой внедорожник по каменистой тропе, Мила любовалась живописными видами вокруг них. Его территория, казалось, простиралась все дальше и дальше — бесконечный участок земли, сплошь покрытый величественными деревьями, крутыми горами и каменистой местностью.

— Это место огромное.

— Лес тянется на многие мили, — сказал Доминик. — Твоей кошке, вероятно, понравилось бы исследовать его.

— О, кошке определённо, — в настоящее время она была очарована огромной территорией. Мила не могла представить, каково это — иметь это место в качестве своего заднего двора. Когда члены прайда хотели перекинуться и позволить своим кошкам поиграть, они использовали сад на крыше многоквартирного дома или огромный общий двор позади него. На человеческий взгляд задний двор выглядел запущенным из-за высокой травы, густых кустарников, бессмысленных рокариев и скоплений замшелых деревьев. Но это была идеальная игровая площадка для такой, как Мила.